Франческа Пелуссо - Ложь богов [litres]

Ее светло-голубые глаза были устремлены на Ната; на полных губах девушки играла легкая улыбка:

– Поверь, я знаю это. Но это не меняет того факта, что я испытываю чувства к тому Натаниэлю, которым ты являешься сейчас.

Нат промолчал. Откровенность Селены была ему неприятна. Он не хотел ничего знать о ее чувствах. Ничего, если они касались его самого.

Селена, видимо, правильно истолковала его молчание, потому что сменила тему:

– Скоро станешь королем, и твоей задачей будет защищать свой народ. Как ты собираешься это делать, если не поймаешь этих повстанцев?

Нат понимал: слова Селены не были обвинением или упреком. И все же они заставили его еще отчетливее ощутить на своих плечах груз ответственности. А еще – чувство вины.

– Я просто не знаю, как их выследить. – Эти слова были признанием его собственной неудачи.

Селена шагнула к Натаниэлю. Теперь их разделяло всего несколько сантиметров. Она накрыла своей ладонью руку принца, которой тот опирался на перила.

– Люди должны понимать, что они в безопасности. Может быть, будет лучше, если служители храмов отправятся посещать деревни в своих регионах. Они могли бы заходить к людям в дома, предлагать им поддержку, разговаривать с ними об их заботах и страхах. Это сблизило бы народ со служителями Богов и их представителями, детьми Божьими, и укрепило бы веру и знание того, что все они являются частью большого сильного общества, в котором люди существуют друг для друга.

Нат с удивлением уставился на девушку. Селена недолго была частью этого мира. Она почти ничего не знала о политике и стратегии.

– Неплохая идея. Если расставить в провинциях войска, это породит неуверенность и страх. Миролюбивые служители храма, желающие разговаривать с людьми, гарантируют обратное.

При этих словах лицо Селены засияло, и голубые глаза девушки стали еще светлее. Исполненная энтузиазма, она кивнула.

– Именно к такому мнению пришли и мы с Айлой, когда обменивались мнениями о положении в стране. Это было бы паломничество во славу принца. А когда служители Ордена расскажут нам потом о своем путешествии, то мы, быть может, сможем услышать от народа что-нибудь об атеистах.

Нат кивнул. Почему только он сам до этого не додумался? Это избавило бы его от нескольких бессонных ночей.

– Завтра утром мы с лордом Адрианом обсудим это. И спасибо, что помогла мне спасти Селесту.

Селена отмахнулась от его благодарности, отрицательно помотав головой. Улыбка не сходила с ее губ.

– Иначе и быть не могло.

– И тем не менее, для меня это значит очень многое.

– Для тебя, Нат, я готова на все.

Она крепче сжала его руку. Нат мягко высвободился из ее хватки.

– Не говори так.

Селена снова взяла руку Натаниэля в свою и заглянула ему в глаза. На ее губах по-прежнему играла улыбка, но в глазах снова отражалась решимость.

– Ты еще не принял окончательного решения. У меня еще есть время, чтобы убедить тебя.

Нат потерял дар речи. Селена говорила серьезно. Она действительно верила, что он передумает. Что выберет ее.

– Селена, я… – Нат не знал, что сказать. Поэтому прервал уже начатую фразу и просто закусил нижнюю губу.

Селена коснулась рукой его щеки, и Нат молча уставился на нее. Взгляд ее голубых глаз проникал в самую глубину его сознания.

– Я хочу быть девушкой, в которую влюбишься ты, в то время как все остальные влюбятся в тебя.

Прошел почти год. За эти несколько месяцев столько всего произошло. Иолана нашла свою любовь. Настоящую, искреннюю любовь. Как раз в этот момент она находилась в объятиях своего любимого. Они стояли, скрытые от посторонних глаз, на маленьком балконе, где Иолана застала его спящим. Здесь она и влюбилась в него.

– О чем ты думаешь? – Миро нежно заправил девушке за ухо выбившийся из прически каштановый локон. Его серые глаза сияли от счастья.

– Ни о чем. Я просто счастлива.

И это была правда. Никогда в жизни она не испытывала большего счастья. Миро плотнее притянул ее к себе и скользнул руками по телу жрицы. Борода мужчины коснулась ее щеки, и Иолана хихикнула.

– Когда мы наконец сможем делать это все официально? Хватит с меня этой секретности. Я хочу объявить на весь мир, что принял свое решение.

В ответ на его слова сердце Иоланы забилось быстрее, а на щеках проступил легкий румянец. Она знала, что чувствует к ней Миро. Что он выберет ее. Что он решил это еще при первой их встрече. В последние месяцы связь между ними только крепла. Иолана чувствовала, что у нее внутри заработало что-то, что раньше просто не функционировало. Миро был тем самым. Он был единственным.

– Скоро. Еще несколько недель – и ты должен будешь официально объявить о своем решении.

Еще немного – и они смогут положить конец этой игре в прятки, смогут сказать всем, что любят друг друга.

– Я не могу дождаться момента, когда смогу сделать тебя своей королевой, Иолана.

Губы Миро едва коснулись уха жрицы, и по спине Иоланы тут же пробежала дрожь. Она развернулась в его объятиях и прижалась губами к его рту. Их губы слились воедино.

– И мне не терпится стать твоей королевой, – прошептала она, нежным движением слегка отстраняясь от него.

На самом деле титулы ее не интересовали. Иолана хотела только Миро, а все остальное ей было безразлично.

Он улыбнулся и запечатлел поцелуй на лбу жрицы.

В этот момент Иолана и предположить не могла, что что-то может разрушить их счастье.

Иолана с ужасом слушала слова короля Рави. В провинции Сирена начались беспорядки. Народ восстал против своего короля. Стоило предвидеть что-то подобное, считала Иолана. В прошлом Сирена сильно пострадала от правления Рави. Король заботился только о Солярисе и Сильвине, родине своей королевы. Провинция Самара могла существовать практически самостоятельно, поскольку ее территория никогда не подвергалась погодным колебаниям. Однако жители Сирены последние несколько лет были вынуждены бороться с постоянными засухами. А король не делал ничего, чтобы помочь тамошним людям. Из-за этого дисбаланса среди жителей Сирены распространились негодование и зависть к остальной части страны. И это поставило под угрозу мир во всему Сириону. Этим летом засуха достигла таких громадных масштабов, каких прибрежная провинция еще никогда не знала. В Сирене разразился голод, и люди обвинили в этом короля. Как и Иолана. Ей, простой жрице, не разрешалось самостоятельно заботиться о распределении товаров, а также посылать припасы или помощь в Сирену. В границах Самары Иолана обладала властью принимать решения, но для всего, что происходило за пределами ее провинции, ей требовалось согласие короля.