Себастьян Кастелл - Путь аргоси [litres]

Как он звался тогда? Никто не знает. Спросите полдюжины медекских кланов, и вы получите семь разных ответов. Некоторые из молодых людей могут даже сказать вам (тихо, чтобы не рассердить старших), что эти города, возможно, никогда и не были нашими. Возможно, мы тоже отняли их у кого-то. Или просто придумали миф, поскольку жалели, что у нас нет своих городов… Порой я думала: действительно ли только я запоминаю вещи неправильно? Разве не все люди переиначивают прошлое, чтобы оно соответствовало настоящему?

Однако теперь я стояла на краю пустыни. Передо мной на четверть мили простирался скучный безжизненный песок, а за ним… Захватывающий дух разноцветный свет исходил от семи мраморных колонн Оазиса, так что весь город тонул в водоворотах изумительного сияния. И я поняла, почему джен-теп верят в своё исконное превосходство. Я сама-то почти поверила в него.

Даже отсюда я чувствовала ароматы, которые источали их заклинания. Запахи сливались в изысканный букет. Они накрыли меня с головой, как океанская волна, увлекая в пучину и соблазняя обещанием бесконечных чудес, ожидавших под водой.

Думаю, именно поэтому он без труда застал меня врасплох.

Пальцы, схватившие меня за шею сзади, сжались; они были твёрдыми, как железо. Он держал крепко, но не причинял боли. Просто хотел заставить меня понять, что здесь, посреди пустыни, где ярко светила луна, он незаметно сумел подобраться ко мне вплотную.

– Посмотри на звёзды, – сказал он.

Я мгновенно узнала голос Дюррала Бурого.

– Ты собираешься меня убить? – спросила я.

Его большой и указательный пальцы дёрнулись, и на миг показалось, что он одной рукой может сломать мне шею. Сколько времени он меня выслеживал? И почему до сих пор ждал, чтобы сделать свой ход?

Я смотрела прямо перед собой, на огни Оатаса Джен-Ю. Так близко. Я подошла так близко… Хотя, возможно, и нет. В этих землях было как минимум семь городов, и неизвестно, где именно живёт Тёмный Сокол. И всё-таки, если вы зашли так далеко, вам нравится притворяться, что сделали это не напрасно.

– Посмотри на звёзды, – прорычал Дюррал мне в ухо.

Вы можете счесть, что после всех бед, выпавших на мою долю, смерть стала бы избавлением. До сих пор моя жизнь выглядела довольно жутко. Я устала. Я была слаба. Куда бы я ни пошла, люди ненавидели меня. Неужели имело значение, кто наконец покончит со мной, – маг джен-теп или картёжник-аргоси?

И всё-таки в этот момент, когда смерть подошла вплотную, обдавая меня запахом виски, я обнаружила, что жизнь, хотя, возможно, и не драгоценная, явно желанна. Когда вы пытаетесь отбросить её, она так сильно хватает вас, что перехватывает дыхание.

– Не убивай меня, – прошептала я.

Патетично.

– Посмотри на звёзды.

Он сказал это уже в третий раз, и я повиновалась. Что он хотел мне там показать? Красоту ночного неба? Пустоту вечной тьмы? Он пытался немного утешить меня, прежде чем лишить жизни, или продемонстрировать чёрное ничто, в которое я отправлюсь?

– Там, где мы стоим… – сказал он, и его тёплое дыхание защекотало мне ухо, – прямо здесь единственное место в мире, где можно увидеть именно это сочетание звёзд.

Я слышала в его голосе едва сдерживаемую ярость, и всё-таки он говорил почти благоговейно. Чувствуют ли убийцы почтение? Может быть, убийство для них имеет духовный смысл? Это святое дело?.. Вероятно, потому-то я и не указала ему, что в любой точке мира можно увидеть какую-нибудь уникальную конфигурацию звёзд. Думаю, были тысячи мест, где небо выглядело столь же великолепно…

Вот тогда-то я и поняла, что оно в самом деле великолепно.

– Просто дух захватывает, – ответила я.

Пожалуй, не лучший выбор слов, учитывая, что Дюррал в любой момент мог меня задушить.

– Если смотреть на них достаточно долго, – сказал он, кладя одну руку мне на плечо, а другой стискивая челюсть, – то перестаёшь видеть красоту. Ты просто…

Я услышала, как он скрежещет зубами, словно пытаясь разжевать кожаный ремень.

– Ты видишь небо, которое не пытается быть красивым. Оно просто… правильное.

– Правильное? – переспросила я. Точнее, выдавила, поскольку он сжал мою челюсть ещё сильнее.

– Такое, каким должно быть, – ответил он, ничего не прояснив. – Никого нельзя заставлять. Или принуждать. Ничем нельзя манипулировать. Звёзды такие, какими им следует быть.

Растерянность и страх стали огромными и начали вытекать из меня в виде слёз и панических стонов.

– Я не понимаю! Всё это не имеет никакого смысла!

– Тут есть смысл! – прорычал Дюррал.

Его голос ничем не напоминал того ухмыляющегося проходимца в коричневой пограничной шляпе, который подружился со мной в таверне и наехал на четверых здоровенных парней, чтобы меня защитить.

– Посмотри на звёзды!

– Да смотрю я!

Сжав челюсть ещё крепче, Дюррал заставил меня опустить голову и повернуть её так, чтобы увидеть его лицо – и его безумие, которое пугало, но всё же было знакомо.

– Посмотри на меня! – потребовал он. – Посмотри на меня и скажи, что ты видишь!

Я повиновалась. Посмотрела в лицо сумасшедшего, искажённое жутким, мучительным, страстным желанием причинить мне боль. Услышать мой крик. Выдавливать из меня жизнь по капле, до самого последнего вздоха.

– Это неправильно, – плакала я.

Он кивнул почти с облегчением.

– Это неправильно.

Его хватка немного ослабла. Взгляд снова вернулся к небу над головой. Дюррал смотрел на звёзды, словно хотел протянуть руку и держаться за них, чтобы не унесло в открытое море.

Потом он снова посмотрел на меня и сказал:

– Со мной что-то не так, девочка. И было не так с тех пор, как я решил помочь тебе в той таверне. Теперь мне ужасно плохо… Я должен…

– Просто отпусти! – умоляла я. – Я оставлю тебя в покое, и ты больше никогда меня не увидишь!

– Не могу, – сказал он со стоном. – Я слишком хороший следопыт, а ты слишком плохой бегун. Я продержался, сколько сумел.

Он отшвырнул меня с такой силой, что я рухнула на песок. Потом встала на четвереньки. Слёзы катились по щекам, капая с подбородка на землю.

– Поднимайся, – сказал он.

Рыдая, я встала на ноги, потянулась за плечо и вытащила из тубуса шпагу.

– Думаешь, это тебе поможет? – спросил Дюррал. – Маленькая красивая шпажка? Против аргоси? Ты никогда не слышала об арта эрес, девочка?

Я не слышала. И сомневалась, что он будет меня учить, а потому просто встала в защитную стойку и попыталась напомнить себе, что клинок острый, а Дюррал безоружен.

– Тогда давай, – сказал он. – Чего ты ждёшь?

Где-то в пустыне завыла собака. Дюррал выглядел так, будто ему тоже хотелось выть.

– Я не позволю причинить мне боль, – сказала я.

Он не сжал кулаки, но его пальцы скрючились, как когти. Нижняя челюсть дрожала.