Франциска Вудворт - Особое предложение [litres]

Я оценила обращение к императору просто по имени, говорящее о том, что они действительно близкие люди.

– Тогда я вдвойне рада познакомиться с вами.

– Присаживайтесь, – пригласил меня император, сам пододвигая от стены еще одно кресло. – Приказать подать чаю или что-нибудь прохладительное?

Сами они пили явно что-то покрепче, и не вино, в их бокалах переливалась янтарная жидкость.

– Спасибо, не надо. Скоро обед, я воздержусь, – отказалась я, не желая себя выдать дрожью рук. Не знаю, о чем пойдет речь, но пронзительный взгляд наставника императора напрягал.

И глаза у него такие странные. Если у нашего императора они льдисто-голубые, яркие, то у графа словно припорошены снегом, светло-серые. Радужка словно выцвела или покрылась толстой наледью. Глядя на него, я готова была поверить байкам, что ледяные маги в старости не умирают, их навеки сковывает льдом вырвавшаяся стихия, когда они ослабевают и теряют над ней контроль. И этот процесс начинается с глаз. Неужели ему действительно мало осталось?!

Когда формальности с представлением и вежливостью были соблюдены, император произнес:

– Илана, я рассказал Драгомиру о необычных свойствах вашей магии, и его это очень заинтересовало.

– О чем вы? Я же посредственный целитель, и магии у меня как таковой нет.

– Я о том случае с букетом. Или вы еще что-то разморозили? – прозвучало вроде шутливо, но на меня уставились вопросительно две пары глаз.

– Нет, что вы… – отвела я глаза, не желая рассказывать еще и о деревце.

– Илана, я надеялся, что у нас будут доверительные отношения. Не разочаровывайте меня.

Разочаровать его?! Те, кто на это осмелились, давно уже в земле или в качестве ледяных статуй где-то в подземельях. Хотя есть и особо отличившиеся, что украшают собой площади в городах в День Памяти. Замороженных предателей выносят к людям, и народ их тухлыми яйцами забрасывает.

Жестоко? Может быть. Зато после таких показательных напоминаний недовольные дважды подумают, стоит ли участвовать в заговорах, и вспомнят, чем они заканчиваются – позором и поруганием даже после смерти.

– Было еще кое-что, – призналась я. – Элементаль случайным прикосновением подморозил деревце, что в горшке. И я его, кажется, обратно разморозила.

– Ах, это, – усмехнулся император. – Боюсь, разочарую, но вы здесь ни при чем. Их поливают специальным раствором, чтобы они были невосприимчивы к холоду и быстрее восстанавливались. Иначе бы вся растительность во дворце давно пожухла от соприкосновения с элементалями. Но за искренность благодарю. Впредь все равно говорите мне о любых необычных проявлениях вашей магии.

– Хорошо, – послушно склонила я голову.

– А я бы хотел почаще встречаться с вами, – взял слово Драгомир. – Право слово, Дэриэн, я бы этого захотел, даже не будь у нее такой интересной магии. Дорогая леди Илана, – обратился он ко мне, – мне интересно изучить вашу способность отменять действие магии нашего императора.

Я скосила взгляд на его величество. Он едва заметно кивнул. Благословил, что ли, на встречи?

– Вы собираетесь ставить надо мной опыты? – спросила напрямую.

– Что вы! Разве он позволит? – Драгомир мотнул головой в сторону императора. – Всего лишь несколько встреч, пока я здесь. Пообщаемся, вы расскажете подробнее о своих способностях, как они проявлялись с самого детства, попробуем кого-нибудь разморозить…

– Только не замораживайте ради этого специально! – фраза вырвалась буквально быстрее, чем я ее обдумала.

Мужчины переглянулись. Ох, дрэи, неужели они действительно об этом думали?!

– Если я и заморожу кого-то, то максимум пару лягушек, – улыбнулся граф.

Думает, он этим меня утешил? Как бы не так!

– Лягушки – живые существа! У них, между прочим, даже свои ценности есть.

– Узнаю кровь дриады, – проворчал Драгомир.

– Тебе даже комара не дадут заморозить, – кивнул император. – У наших алхимиков есть лягушки, уже не совсем живые. Думаю, они подойдут.

– Не совсем живые – это как? – спросила я с подозрением.

– Немного убитые, – ответил за императора Драгомир. – Видите ли, дорогая леди Илана, алхимики часто оставляют лягушек как основных подопытных в специальных стазисах, когда работает только мозг. Или только сердце.

– Как ужасно! – вырвалось у меня.

Это и правда оказалось сильным ударом. Потому я посмотрела на императора так, словно лично он приказывал отлавливать бедных лягушек. Уж не знаю, насколько красноречивым оказался мой взгляд, но его величество внезапно решил вмешаться.

– Да брось, Драгомир, можно обойтись цветами. – Он опять взглянул на меня и кашлянул. В глазах появились смешинки: – Засушенными.

– Ага, а еще можно заморозить камень, – кивнул его собеседник. – Куда уж проще. И никакая дриада не обидится.

– Леди Илана, – обратился ко мне император, – вы можете идти. Вам позже принесут расписание встреч с моим дорогим другом. Выкроим время между запланированными развлечениями. Невесты уже начали прибывать, и вскоре при дворе станет шумно и весело.

Конечно-конечно, как по мне, то так себе веселье! Сотни женщин собери вместе, и интриг со скандалами не избежать. Они же ему дворец разнесут и затерроризируют слуг. Хотя, может, он это по-другому оценивает? Сотни юных дев, нацеленных на него одного. Наверное, это должно льстить.

– И… вы еще не присмотрели кандидатов? – донеслось до меня, вырывая из мыслей.

Я молча замотала головой.

– Тогда вам есть чем заняться.

Ясно, мне вежливо указывают на дверь. И рекомендуют не подслушивать. Я и не собиралась! Отвесив реверанс, вышла за дверь, постаравшись не спешить. Лягушки… Лучше и безопаснее думать о них. Еле живые! И на них ставить эксперименты! Да они просто… просто… алхимики!

– Что ж вы за зверь такой, учитель? – обратился я к Драгомиру, едва за Иланой закрылись двери.

– А вы, смотрю, ваше величество, смягчили нрав перед прекрасными девичьими очами.

Мы посмотрели друг на друга поверх стаканов. И… рассмеялись.

– А лягушек я использую, – проговорил учитель, продолжая усмехаться. – Но на свой лад. Цветочки в вазе разморозить – это, конечно, интересно. А что насчет живых существ? Помнишь, я опыты ставил, выживет ли человек, если его заморозить?

– Я помню, что тела пришлось сжигать мне, – ответил я сухо. – Мы тогда с вами отправились в очередное путешествие. Кстати, как ваши земли, наставник?

Драгомир Радван являлся последним представителем графского рода. Древнего, но небогатого. В его роду все мужчины были путешественниками и исследователями. Именно в одной из своих поездок Драгомир и познакомился с моей семьей, а затем предложил взять меня к себе в ученики. И в итоге стал вторым отцом. Именно он показал мне, что быть ледяным магом непросто, но это вовсе не проклятье. Он вернул мне уверенность в себе.