Елена Звездная - Темная империя. Книга третья [publisher: SelfPub]

Но вскоре мой тревожный сон был нарушен чьими-то криками, после топотом многочисленных ног по улице, затем взрывом где-то далеко, но взрывом столь мощным, что дрожали стекла.

Стоит ли говорить, что я не выспалась совершенно – бессонная ночь по вине лорда Эллохара, излишне раннее утро благодаря благородству лорда Экнеса, и чрезмерно шумный город.

В итоге я поднялась совершенно не выспавшаяся и с больной головой. Боль сняла магия, чувство усталости так же, но осталось ощущение нереальности происходящего. И оно становилось только сильнее…

Я поднялась, торопливо позавтракала одним из оставленных для Нирана пирожков, к которым он так и не прикоснулся, собралась и выйдя из дома изменила маршрут следования к лечебнице так, чтобы пройти мимо торговой улицы.

Каково же было мое искреннее удивление, когда я свернула на улицу Злотых и обнаружила абсолютно все лавки закрытыми! Все. Ни лавка господина Урнаса, торгующего готовыми рубашками и открытого до полуночи, ни лавка господи Натаргас, в которой всегда можно было купить плащ, в любое время и любую погоду, ни все остальные лавки не были открыты. Решив, что усталость сыграла со мной плохую шутку и я поднялась слишком рано, взглянула на городские часы, благо башня как раз располагалась в поле моего зрения, и увидела ожидаемое – половина восьмого утра. Лавки открываются в семь! Тогда почему все закрыто?!

К сожалению, времени выяснять у меня не было, а потому торопливо миновав половину торговой улицы, я свернула к лавке госпожи Лавейко «Нитка и иголка» и вежливо постучала в дверь.

Мне открыли не сразу – для начала там, за дверью, затаились, затем приоткрылось окошко наверху, на втором этаже, оттуда высунулась престарелая служка госпожи Лавейко, подслеповато прищурилась, и только после этого выдохнула:

– Это Найриша!

Меня здесь знали, и знали отлично – именно здесь я заказывала большую часть оформления для чайной, и потому была уверена, что впустят. Так и оказалось – дверь мгновенно приоткрылась, и госпожа Лавейко громко прошептала:

– Входи же. Быстрее.

Я почти вбежала, так как едва подошла ближе, госпожа Лавейко ухватив за руку, втянула в лавку, после торопливо заперла дверь, задвинула все засовы, прошла в середину лавки, откинула крышку люка и крикнула домочадцам:

– Найри это, все спокойно.

Где-то там, в темноте, заплакал ребенок – новорожденный старшей дочери госпожи Лавейко. Заплакал, а потом закашлялся нехорошо так.

– Кашель сухой! – воскликнула я.

Госпожа Лавейко судорожно вздохнула и прошептала:

– Да и жар всю ноченьку мучил.

– Так что ж вы его в сырой подпол! – возмутилась я. – Госпожа Ассета, выходите немедленно!

Но на мой возглас, госпожа Лавейко отреагировала крайне странно – быстро подошла и закрыла мне рот ладонью, а когда поняла, что я буду молчать, сурово кивнула, убрала руку и зашептала:

– Ох, леди Сайрен, всегда вы были наивная и добрая, ничего плохого вокруг не видите, да не замечаете. Ужель внимания не обратили, что закрыты лавки все? Видели ведь.

Я была вынуждена кивнуть, подтверждая, что видела.

Всплеснув руками, дородная женщина, которой не помешало бы похудеть, дабы снизить нагрузку на больное сердце, укоризненно головой покачала и спросила:

– Так не уж-то не знаете ничего, Найрина?

– Нннет, – недоуменно ответила я.

– Ох, Найрина, – госпожа Лавейко как на больную посмотрела на меня. – Горе у нас, Найрина, магия вернулась. Маги в городе! Под рассвет погромы были в трех кварталах от нас. Эти то оголодавшие, от силы своей одуревшие, в лавки врывались, брали что приглянется, на женщин… Оно ж как, леди Сайрен, если к магу магия вернулась, он же уже себя выше всех почитает, жизни людей простых не ставит ни во что, да…

Вновь закашлялся ребенок. Да так нехорошо, что я отсюда расслышала, как мокрота в легких ходит!

– Простите, госпожа Лавейко, – прошептала я торопливо, направившись к входу в подпол, – я сейчас и дорасскажете.

Лестницу искать на стала, спустилась используя простейшее заклинание левитации, подпол осветила тремя огненными шарами и увидела, что здесь не только семейство госпожи Лавейко, но так же семьи торговцев Унтасен, Амеро, Илгатан, все с детьми, женами, прислугой.

– Доброго дня вам, – поздоровалась я торопливо, и отметила, что у жены господина Амеро тахикардия, и ей требуется помощь.

Но не столь срочная, как новорожденному малышу, которому и так было плохо, а уж в условиях сырого подвала.

– Что же вы его мне в лечебницу не принесли, госпожа Ассета? – возмущенно спросила я у матери, стремительно подходя и забирая из ее несопротивляющихся рук корчащийся в судорогах сверток.

Села, от меня тут же отодвинулись, простерла раскрытую ладонь над ребенком – все было плохо! Все было крайне плохо!

– Да что же вы! – у меня добрых слов не осталось. – Госпожа Ассета, он бы до вечера не дожил!

И закрыв глаза, я принялась сбивать жар, первое, что необходимо было сделать. И что не выходило толком вовсе, потому как малыш оказался совершенно обессилен. Прекратив, я купировала мокроту, резко нажала на живот ребенку и та, повинуясь магической капле, покинула его легкие. Сожгла рассадник инфекции, после чего повернулась к застывшей девушке и приказала:

– Покормите его сейчас, пожалуйста. Быстро. Мне нужно сбить жар, а не выходит, тут лучше действовать естественным способом.

Она не взяла ребенка. И не сказала мне ничего, просто испуганно молчала.

Вопрос задал господин Унтасен, и задал он его нехорошим тоном:

– Леди Сайрен, к вам вернулась магия?

Мне не понравилось молчание, повисшее в темном мрачном подполе после этого вопроса. Мне не нравилось и другое – госпожа Ассета смотрела на меня, а не на своего младенца, которому нужна была помощь. И я поняла, что у девушки шок. Повернулась к ее супругу, господину Ассету, который держал скобяную лавку у городских ворот, и сказала ему:

– Ребенка нужно покормить, иначе даже со всей своей магией я не смогу спасти его. Прикройте жену, я понимаю, она испытывает стеснение, но малышу нужно грудное молоко, сейчас!

Мужчина как-то растерянно посмотрел на сверток, который я продолжала держать и произнес:

– Так не может он… кашель и…

– Я уничтожила мокроту, купировала кашель на некоторое время, маленькому нужно поесть! Займитесь!

И протянула ребенка отцу. Расчет оказался верным – господин Ассета тихо приказал жене:

– Повернись ко всем спиной и расстегни кофту.

Я одобрительно кивнула и, поднявшись, сообщила:

– У вас семь минут, потом я смогу закончить лечение.

С этими словами, миновав подпол, я подошла к госпоже Амеро, без слов опустилась перед сидящей женщиной на колени, приложила обе ладони к области ее сердца. Женщина лишь вскрикнула, когда моя магия начала действовать.