Алекс Кош - Ученик медиума [litres]

Она села на кровать и похлопала рядом с собой.

– Сядь. Расскажи сестренке, что тебя так смутило?

– Может, небольшая война прямо под моими окнами? – нервно предположил я, усаживаясь на кровать. – И как много людей ты уже убила за свою жизнь?

– Запомни главное правило семьи Михайловых, – очень серьезно произнесла Ника. – Никогда не оставляй врагов в живых. Я стараюсь следовать этому правилу.

– Сурово, – не удержался я от кривой ухмылки.

Нет, на самом деле меня всегда бесили герои книг, фильмов и аниме, оставляющие за спиной побежденных врагов. Если есть удобная возможность – убей и забудь. Так я думал, читая книги, но вот, видя это действие в жизни перед собой, слегка испугался. А может, даже и не слегка.

– Неужели в вашем мире никого не убивают?

– Убивают, конечно, – ответил я, вспомнив многочисленные новостные сводки. – Но чаще по телевизору, чем у тебя под окнами. Жизнь у нас, в общем-то, мирная… Бээмпэ, например, я видел только на параде и в музее.

– Да уж, без Великого Катаклизма вам жилось явно полегче нашего. У нас даже в самых безопасных городах случаются прорывы из другого измерения или иные эксцессы, да и стычки между различными семьями и группировками – далеко не редкость. Хотя столь наглое нападение, как сегодня, – это скорее исключение. – Ника сокрушенно покачала головой. – Совсем перестали уважать нашу семью.

Я навострил уши:

– В смысле?

– Ой, это долгая история, – отмахнулась сестренка.

– У нас впереди завтрак, – решил настоять я. – А то на днях к особняку подгонят целый отряд роботов и сровняют его с землей, а я даже не узнаю, за что героически погиб, прячась под кроватью.

– Ладно, одевайся, и за завтраком я немного тебя просвещу. Тем более ты теперь часть нашей семьи и эти знания точно не будут лишними.

Да мне вообще любые знания пригодятся! Как и завтрак, кстати. Я ведь теперь молодой растущий организм! Очень надеюсь, что растущий, а то непривычно смотреть на мир с высоты метра с кепкой.

За завтраком присутствовали только мы с Никой и дворецкий. Причем дворецкий Хан даже не ел, а молча изображал статую у входа в столовую. Видимо, не полагалось слуге, даже такому доверенному, сидеть за одним столом с хозяевами. Кухарка расстаралась и наготовила добрый десяток блюд, заверив, что с радостью исполнит любые мои кулинарные пожелания, если сообщить о них заранее. Приятно, черт возьми.

– Так кто на нас напал? – спросил я сразу, как только Горта поставила на стол последнее блюдо и налила нам кофе.

– На самом деле не так важно – кто, главное – почему, – поморщилась Ника. – Отец много лет работал начальником управления полиции Золотого острова. Это высокая и ответственная должность. И, как правило, чем лучше человек на такой должности справляется со своими обязанностями, тем больше у него врагов. А отец работал очень хорошо.

Я глотнул кофе и скривился от неожиданности. Такое ощущение, словно Горта использовала скисшее молоко.

– Работал? – переспросил я, отставив кофе в сторону.

Говорить что-либо кухарке я постеснялся, но и пить такую бурду не стал, сделав вид, будто сильно увлекся свежевыжатым соком.

– Месяц назад его уволили. В этом замешана политика и внутренние интриги, о которых нет смысла рассказывать, но в результате от нас отвернулись практически все. Друзья, союзники, партнеры – вся эта шваль теперь старательно делает вид, будто и слыхом не слыхивала о семье Михайловых.

Так вот о каких проблемах говорил тот старик. Что ж, логично, бывшего начальника полиции убить – святое дело для любого мафиози. Особенно если у него есть доступ к бээмпэ и к роботам, вооруженным пулеметами.

– Нам даже пришлось переехать из основного дома сюда, за город, чтобы было удобнее отбиваться. Да и соседи жаловались на слишком громкие звуки разрыва ракет и гранат, – продолжила Ника, увлеченно поедая огромную яичницу с ветчиной и закусывая уже третьим круассаном. – Так что теперь мы что-то вроде неофициальных изгоев. Михайловы все еще владеют несколькими компаниями в российских княжествах, но и там на нас начинают давить.

– Что за компании? – по инерции спросил я.

– Производство комплектующих для строительных роботов. А что, решил захватить семейные активы? – лукаво спросила девушка.

– Я бы не советовал, – раздался над моим ухом мужской голос.

От неожиданности я чуть не выронил стакан с соком. Виктор успел зайти в зал удивительно тихо, как будто специально хотел меня напугать. Но это вряд ли, для подобных выходок он был слишком серьезен и высокомерен. Даже на завтрак в кругу семьи молодой человек вышел в строгом наглаженном костюме. Одно слово – зануда. И я все еще не простил ему издевательств над собой и ту боль, что причинил мне дворецкий по его приказу. И не уверен, что вообще когда-нибудь прощу.

– О, явился, бог войны, – фыркнула Ника. – Все веселье пропустил.

– Опять эти ублюдки из корпорации? Так себе веселье, – холодно заметил мой… хм… брат, сев за стол напротив меня. – На что они вообще рассчитывали, придя сюда такими малыми силами?

Девушка вдруг стала серьезнее:

– Вообще-то они использовали мехи последнего поколения «Тунгус-12» и привели с собой двух специалистов. Если бы Хан не обезвредил их еще на подходе, то у нас могли возникнуть непреодолимые проблемы.

– Это его работа, – спокойно отозвался Виктор, ловко орудуя ножом и вилкой над принесенной Гортой яичницей. – Эх, как бы я хотел наведаться в «Галотех» и разгромить там все к чертям собачьим!

– Мечтай, отец этого никогда не позволит. К тому же Уоллесы тоже не дураки. Ну, не совсем дураки, – поправилась девушка. – В охране есть боец уровня эксперта, он тебя в порошок сотрет.

Я мало что понял из прозвучавших фраз, но переспрашивать под хмурым взглядом Виктора не рискнул.

– Ни один стоящий эксперт не станет работать на эту шушеру. Так что я бы еще посмотрел, кто кого.

Льдистые глаза парня засветились от злости. Буквально! На какое-то мгновение зрачки и белая радужка глаз растворились в фиолетовом сиянии, заметном даже несмотря на ярко светящее через окна весеннее солнце.

– Если бы папа разрешил, я и сама была бы не прочь заглянуть к ним на огонек, – кровожадно улыбнулась Ника. – Они моего младшего братика разбудили.

Виктор ударил кулаком по столу, впрочем, без особой злобы. Уверен, приложи он чуть больше усилий, и от стола бы остались одни щепки.

– Хватит называть « это » – братиком!

А вот подобное отношение очень неприятно. И когда-нибудь я ему обязательно припомню!

– Так, – прищурилась Ника. – Ну-ка прекрати третировать ребенка. Любой, кто обидит моего братика, будет иметь дело со мной. В том числе и ты.

В этот момент ее голос стал настолько пугающим, что по спине побежали мурашки. Может, у нее шизофрения? Как можно так быстро переходить от добродушной болтовни к такому холодному тону, буквально пропитанному сильным желанием убивать? Впрочем, так же, как от отрубания головы живому человеку – к банальным разговорам о завтраке.