Вивиана Ипарагирре де лас Кассас - Принц из серебра и золота [litres]

Ее взгляд блуждал по моей обнаженной коже, словно она хотела найти мои секреты. Злость и стыд распаляли меня, но она, казалось, не замечала этого, или же ее это не беспокоило. Она, вероятно, делала это чаще, так же обыденно, как и снимала с меня одежду, словно я была куклой в ее руках.

Женщина посадила меня в серебряную ванну и отмыла жесткой щеткой. Как будто можно смыть краску стэндлера. Я никогда не мылась в теплой воде. Это было странно. Жар, пена и свежий аромат, который я знала только по цветочным лугам, жгли мою кожу, пока от нее ничего не осталось. Она натерла меня маслами, которые ударили мне в нос и обожгли глаза. При этом ее пальцы прекрасно знали, что делают. С такими ловкими пальцами она точно могла бы украсть много хороших вещей.

Я задавалась вопросом, кем она была? Что пряталось за ее мягкими чертами, льдисто-голубыми глазами, высокими скулами и тонкими губами? Почему она не разговаривала… и был ли Хэймиш прав в том, что она попросту не могла? Неужели она лишилась языка? Неужели король наказал ее?

Ее взгляды становились напряженнее. Громче, чем каждое слово Хэймиша, которые еще звучали у меня в голове.

Я должна танцевать для короля.

Если я этого не сделаю, с моей семьей произойдет что-то ужасное .

Я произносила слова в своей голове до тех пор, пока они не вернулись вместе с другими мыслями.

« Как эхо », – подумала я. Эхо, которое никогда не стихнет. Закончив, женщина завернула меня в полотенца, которых до этого касался Хэймиш. Я тут же почувствовала себя грязной, и мне захотелось мыться до тех пор, пока на мне не останется ничего от его ауры. Она заметила мой дискомфорт и позаботилась о новом нижнем белье, которое, к счастью, мне разрешили надеть самой.

Мокрые пряди все еще свисали на лоб, пока сопровождающая затягивала меня в корсет. Тюрьма, которая становилась все теснее. Шнур за шнуром. Каждый с яростным рывком лишал меня воздуха.

– Что за? – с трудом произнесла я и сжала руки в кулаки.

На мне было белое платье, перевязанное вокруг талии золотой лентой. Юбка волнами обвивалась вокруг моих ног.

Если я покружусь, она расцветет. Женщина разгладила складку на юбке, подергала тут и там, потом потянула меня на стул, что стоял перед зеркалом.

Стол был заставлен бутылками, хрустальными бокалами и вазами. Из-за давления корсета мне было особенно трудно сидеть так, чтобы ребра не впивались в легкие.

– Когда мы закончим? – прошептала я, не ожидая ответа, как вдруг она приложила пальцы к тонким губам.

– Молчи.

Я поняла это, не услышав от нее ни слова, и печально проглотила свое горе, грозившее перерезать мне горло.

Что случилось с Элиа? А с Зан Захрай? Осуществит ли Хэймиш свою угрозу, если я не сделаю так, как он хотел?

Она расчесала мои волосы и закрепила их на затылке. Чаще всего я оставляла волосы распущенными или же заплетала их в косу, которая лежала на моей груди. Сегодня они затянуты в пучок. Я наблюдала за ее руками в зеркале и удивлялась их мастерству.

Она припудрила шею, покрывая длинные царапины, оставленные ногтями Зан Захрай на моей коже. Они выглядели почти как произведение искусства, ложились на мои плечи, словно голые ветви, чтобы защитить меня. Сверкающий порошок заставлял их сверкать, как гнездо сороки. Я заставила себя не обращать внимание на обжигающие слезы, что скапливались под моими веками.

Когда она закончила, ее пальцы порхали вдоль руки, пока не нашли мои запястья. Слегка сжав их, она повела меня к двери.

– Ступай.

– Уже нужно идти? – Она не ответила.

Я как будто стояла рядом с собой. Наблюдала со стороны, как шагаю по залу в платье принцессы и выхожу в темный коридор. Там нас встретили стражники с застывшими лицами, наполовину скрытыми серебряными масками. Они были похожи на выпуклые зеркала. Я видела в них свои печальные глаза.

– Иди, – сказали мне руки Безымянной, когда та передала меня одному из стражников, который протянул мне руку в перчатке. Я боязливо искала ее глаза, которые смотрели на меня ледяным взглядом. Неподвижные, почти безжизненные.

– Следи за тем, что делаешь .

Все, что я сделаю, они прочувствуют на себе. Все, кого я люблю.

Рука охранника ощущалась, как еще одни оковы, из которых невозможно выскользнуть. Наши шаги эхом отдавались по коридору.

Где-то здесь должны находиться Элиа и Зан Захрай.

Где-то здесь, запертые в темнице из серебра, золота и меди.

Все, что бы я не сделала, они почувствуют .

И вспомнила, как Хэймиш жаждал этого. Я поклялась себе, что не дам ему шанса. Груз на моих плечах не мог стать еще больше.

Выложенный черной и белой плиткой зал сверкал в золотом свете. Подсвечники сияли на светлых стенах, по которым тянулись красные гобелены. Мой взгляд беспокойно блуждал по залу. Здесь было на что посмотреть.

Украшенные драгоценностями колонны. Окаменевшие побеги, простирающиеся до самого потолка и устремленные к огромной люстре, размер которой, вероятно, был больше, чем шатер Зан Захрай на рыночной площади. В конце зала я увидела обрамленный аркой трон королевской семьи, на котором сидел человек. Мои колени подогнулись, пока я наблюдала за ним из своего укрытия.

Его кожа сияла, как свет люстры. Черные волосы убраны назад и собраны на затылке элегантной лентой. А его черный костюм, покрытый мелким звездообразным узором, напомнил мне бескрайнее ночное небо над пустошью. Длинная ткань стекала по его туловищу вниз к ногам, до самого пола, где расползалась, словно вуаль.

Я почти не обратила внимание на огромный трон, на котором он сидел, потому что его красота затмевала все вокруг. Теперь я знала, как он выглядел. Самый могущественный человек в королевстве. Он был молод и лучезарен, и к тому же просто потрясающе красив.

Король Люциус поприветствовал своих гостей снисходительным кивком головы. Я поймала себя на мысли, что хотела дотронуться до его золотой короны. Хотела дотронуться до него… Вместо этого вцепилась в юбку, надеясь, что момент, когда я должна буду подойти к нему, никогда не наступит. Я не могла перестать смотреть на него. Не могла перестать задаваться вопросом: «Почему именно я должна танцевать для него».

Пришли какие-то люди. Женщины в широких юбках с искусно поднятыми прическами делали такие изящные реверансы в знак преданности, что юбки образовывали широкие дуги вокруг них. Мужчины же были одеты в серебряные костюмы, так сильно контрастирующие с их темными волосами. Гербы висели на их груди. Они, должно быть, пользовались большим уважением в этом обществе. Все они выглядели празднично.

Глаза Яны округлились бы, увидь она эти наряды. Я знала, что власти королевств навешивали на себя множество украшений. Но меня изумляло то, насколько они были изящные и красивые. Мне хотелось потрогать блестящие украшения и присвоить себе тот или иной сверкающий камень. Я навсегда останусь маленькой сорокой Зан Захрай.