Павел Корнев - Свита Мертвеца [сборник] [СИ с издательской обложкой]

— Ян, ваши действия дают основание полагать, что за первоначальным взломом системы стояли именно вы, а не какие-то гипотетические хакеры!

— Да ладно? — фыркнул я. — Вы первые начали! Кто натравил на меня «Исчадий тьмы» и поручил им назначить награду за голову Джона Доу? Всем известно, что этот клан тесно связан с администрацией игры и контролируется ею чуть ли напрямую!

Тетенька нахмурилась, азиат лишь небрежно отмахнулся.

— Никто не обязан был создавать вам тепличные условия и сглаживать конфликты. В любом случае дело совершенно не в этом…

— Именно в этом! — в запале выкрикнул я. — Если бы не преследование…

— Нет! — негромко, но очень решительно отрезал мой собеседник. — Решение о прекращении обследования было принято еще вчера, мы просто заканчивали сбор всех необходимых данных.

— Серьезно? И по какой причине?

— Нас не устроило состояние вашего мозга, точнее, его излишне активное взаимодействие с оборудованием. При ограничении пребывания в игре восемью часами в сутки сознание успевает адаптироваться и не путает виртуальную реальность и окружающую действительность. Это позволяет выдерживать оптимальное соотношение тактильных и болевых ощущений. В вашем же случае за месяцы пребывания в виртуальности произошло излишне глубокое погружение, и эти изменения, как нам представляется, носят необратимый характер. Вы поверили в игру, ощутили ее равной нашей реальности. Ваш болевой порог оказался аномально низким. Ведь так?

Я кивнул и уточнил:

— А разве нельзя отключить болевые ощущения?

— Можно, — пожал плечами азиат, — но они — лишь индикатор погружения сознания в игру. Повторяю: сам процесс необратим. Однажды мозг поверит в гибель виртуального персонажа настолько, что примерит ее на себя и сердце просто остановится. Именно поэтому было принято решение закрыть вам доступ в мир «Башен Власти». Навсегда.

Удержаться от ругательств удалось с превеликим трудом, собеседник заметил промелькнувшую на моем лице гримасу и покачал головой.

— Вы еще легко отделались. Даже при столь адаптивной психике последствия могли быть несравненно более печальными…

«Адаптивная психика»?! Ах ты, подлец!

Меня чуть не разорвало от возмущения, но я невероятным усилием воли сдержался, лишь выдавил из себя:

— И что дальше?

Тетенька протянула мне папку с какими-то бумагами.

— Дальше вы подпишете окончательное соглашение о неразглашении и в течение трех рабочих дней получите вознаграждение за честно достигнутые в игре уровни. Вот смотрите, бумаги уже завизированы вашим юристом.

Я мог бы протестовать и дальше, но не видел в этом никакого смысла и без пререканий поставил свои закорючки во всех нужных местах. Шестьдесят тысяч — это шестьдесят тысяч. С паршивой овцы хоть шерсти клок, все так…

Представители корпорации двинулись к выходу, тогда я остановил азиата:

— Можем перекинуться парой слов наедине?

Тот удивился, но отпустил спутницу и улыбнулся.

— Слушаю вас?

— Ангел Тьмы? — выстрелил я в собеседника вопросом, будто отправил увесистую свинцовую пулю.

— Что, простите?

— Вы — ангел Тьмы?

На это предположение меня навело упоминание адаптивности психики и еще кое-какие высказывания, коими отметились и ангел Тьмы, и мой вполне реальный собеседник. И пусть однажды я видел человеческое обличье виртуального покровителя «Исчадий тьмы» — вполне европеоидное, но сотрудник корпорации мог сгенерировать себе какую угодно внешность; это еще ни о чем не говорило.

Азиат покачал головой.

— Не понимаю, о чем вы…

Он вновь развернулся к двери, и тогда я усмехнулся.

— Желаете попытать счастья на аукционе? Отлично! Но откуда такая уверенность, что череп костяного дракона достанется именно вам? Артефакт уникальный! Существует в единственном экземпляре! Мне-то в игру больше не зайти!

Представитель корпорации аккуратно прикрыл дверь, развернулся и пристально уставился на меня. Я демонстративно расправил больничную распашонку.

— Никакой прослушки!

Тогда азиат спросил:

— Сколько?

— Полтора миллиона игрового золота! — озвучил я предложенную господином Ллойдом цену.

— Договорились!

Тут я и понял, что серьезно продешевил. Мне бы, как в известном кинофильме, добавить: «Каждому!» — только вот подельников в наличии не имелось.

— И сверху — пятнадцать процентов для вывода денег, — предупредил я, желая хоть как-то выправить ситуацию.

Азиат глянул в ответ с нескрываемым сомнением, но торговаться не стал, лишь кивнул.

— И ответы на вопросы, — продолжил я диктовать свои условия.

Этот пункт собеседнику не понравился.

— К чему это, Ян?

Я постучал себя по виску указательным пальцем.

— Просто хочу убедиться, все ли верно просчитал. Некий Роберт Ярд, темный паладин, — это ведь вовсе не мой дружочек Гарт-Барт, а ваш человек?

— Первый раз слышу о темном паладине Ярде, — с многозначительной улыбкой ответил азиат. — Что же касается вашего Гарта, Барта и много кого еще, то за неоднократное нарушение пользовательского соглашения ему был запрещен вход в игру. В основе блокировки лежит метод анализа мозговой активности, обойти его невозможно.

— И когда его заблокировали?

— Полгода назад.

Я выругался. Так и знал! Так и знал, что меня намеренно подвели к идее воспользоваться заклятым черепом! Я должен был обернуться костяным драконом и умереть! И в ловушку меня заманили именно «Исчадия тьмы», точнее, ангел Тьмы!

— Но зачем? — тяжко вздохнул я. — К чему все эти сложности? Понятно, что для уничтожения владыки Тлена требуется полный сет черепов костяных драконов, но неужели нельзя подкорректировать условия выполнения задания?

— Изначально была допущена размытая формулировка, вместо конкретного перечня использовалось словосочетание «всех костяных драконов». Неожиданно для разработчиков некий Джон Доу стал одним из них и прописался в реестре. Игровая механика весьма… адаптивна. И всякое вмешательство в глобальные события требует согласования на самом высоком уровне.

— А вы не уверены, что решение будет принято в пользу «Исчадий»? Поэтому, когда стало ясно, что пользы от меня в качестве подопытного кролика немного, запустили план Б и сделали все, чтобы я обратился в дракона?

Покровитель «Исчадий тьмы» никак мои слова не прокомментировал, даже не улыбнулся. Сейчас он представлял собой воплощение невозмутимости.

Я поморщился и покачал головой.

— Неужели так сложно было просто договориться?

— А разве мы не пытались?

— Да сказали бы прямым текстом! В крайнем случае достали бы мой череп с огненного плана и сделали бы предложение, от которого нельзя отказаться…