Сергей Извольский - Врата Тартара [СИ litres]

Решив, что смоченная антисептиком ткань отмокла достаточно, начал аккуратно закатывать перчатку, спускаясь от локтя. Княжна несколько раз болезненно поморщилась, когда приходилось отрывать ткань вместе с подсохшей коркой крови, но терпела. Полностью освободив руку, я полил перекисью водорода несколько начавших кровоточить глубоких порезов. Да, выглядит все не очень хорошо. Словно рука побывала в тесном тубусе, наполненном острыми ледяными осколками.

И ведь терпела, не сказала ничего – посмотрел я на княжну. Анастасия, глубоко и ровно дыша, откинулась на спинку стула, прикрыв глаза.

– Пусть подсохнет немного, – произнес я. – Душ будешь принимать?

– Хотелось бы, – не открывая глаз, ответила княжна.

Ослабив скрытые застежки, я снял с девушки высокие ботинки и носки. После, почувствовав, как она напряглась, расстегнул ремень, чтобы сама не мучалась с пряжкой. Анастасия при этом наблюдала за мной из-под полузакрытых век, не двигаясь и держа изрезанную руку на отлете.

Я прошел в душ, открыл воду и настроил на умеренно горячую. В шкафу обнаружились запаянные в целлофан полотенца, одно из которых вскрыл и повесил на держатель. Подумал немного и вскрыл второе – у них ведь все сложно, и для волос отдельное предполагается, на голову еще наматывается определенным образом.

– Подожди, сейчас одежду принесу, – сказал я Анастасии, которая уже стояла в дверном проеме.

Быстро вернувшись в комнату, достал из ее рюкзака купленный еще в Модном Доме мадам Оссейн комплект для верховой езды. И в душевую зашел как раз в тот момент, когда княжна одной рукой, держа за низ, слитным движением через голову стянула футболку, оставшись лишь в штанах.

– Сказал же, подожди, одежду принесу, – предоставил я смущаться ей и положил костюм для верховой езды на стул рядом с полотенцами.

– Мог бы погромче сказать, – наградила меня в ответ княжна злым прищуренным взглядом, прижимая скомканную футболку к груди.

– Ой слушай, много я там не видел, если уж на то пошло, – примирительно произнес я, приводя убойный аргумент. Но сказал, заранее отвернувшись, чтобы совсем уж не смущать княжну.

Она не ответила, но разозлилась еще больше.

– Слишком долго только не… – выходя, на всякий случай решил я предупредить.

– Я поняла, – холодно произнесла мне в спину Анастасия.

– Руку не мочи, держи на…

– Я похожа на тупенькую?

– Нет.

– Руку не мочу, принимаю душ быстро. Что-нибудь еще?

– Пожалуйста, всегда рад помочь, – закрыл я за собой дверь. И отчетливо почувствовал, как княжна немного растерялась.

Пока Анастасия принимала душ, я, прихлебывая чай, обошел домик по периметру. Чувствовал себя спокойно – внутренний радар показывал, что никого рядом, кроме княжны, нет. Но все же что-то мне в этом домике не нравилось. А вот что – никак понять не мог. Даже не не нравилось, а настораживало.

Не бывает так, что ценности лежат без присмотра, как здесь. Охотничий домик явно на постоянном обслуживании, с восполняемыми расходниками – такими как аптечка, питьевая вода, солярка для генератора. И никто за этим не приглядывает. Значит что? Значит, отсутствие контроля может быть связано с тем, что владельцу дешевле будет домик этот потерять и заплатить за новый, чем засветиться в нем. Или засветиться в связи с ним.

Обычное секретное место для пьянки вдали от жен? Как-то все менее на это похоже.

Когда зашел обратно в дом, княжна уже вышла из душа, шлепая по полу мокрыми босыми ногами. Ну да, я не ошибся – одно полотенце замотано тюрбаном на голове, второе повязано под мышками. Показав Анастасии на кресло, я присел рядом, опустившись на одно колено. И, не глядя на княжну, начал распаковывать заранее приготовленные стерильные бинты.

– Не заматывай, пожалуйста, – попросила княжна.

– Не сможешь со стихией обращаться, если что? – поинтересовался я.

В мыслях против воли очень четко возникла картинка двух противоборствующих девушек в масле. Мне даже стыдно стало. Анастасия почувствовала, что я не специально, и злиться не стала. Просто отвернулась, ощутимо покраснев.

– Смогу, но… на чистой коже стихия гораздо лучше чувствуется, шанс запороть конструкт меньше, – не стала она в этот раз предвзято комментировать мои ассоциации с ее не очень удачным примером. Или, наоборот, очень уж удачным.

Я аккуратно приподнял руку Анастасии и внимательно осмотрел порезы. Два самых неприятно выглядящих, с покрасневшими краями, посыпал толченым стрептоцидом. Остальные, поприличнее, по краям смазал вполне обычным заживляющим кремом. Немного подумав, размотал бинты и, сложив в несколько слоев, сделал две широких прокладки. Примерился, так чтобы они полностью перекрывали поверхность раны, ложась сверху и снизу внахлест. Накрыл плотными полосками предплечье и зафиксировал все ортопедическим бандажом для руки, который в аптечке также нашелся. Теперь избавиться от сооруженной мною повязки можно будет тремя движениями – сорвав две широкие и непривычно тихие липучки, а также смахнув с ран прокладки из бинта.

Повреждения от острого льда на кисти были не столь серьезны, как на предплечье, – просто царапины. Их помазал кремом. И принялся быстро убирать медикаменты обратно аптечку. Анастасия в это время рассматривала придуманную мною конструкцию. Оставшись удовлетворенной увиденным, она поднялась и прошла на кухню, забрав свой остывающий чай. Прислонившись задом к столу, полностью не садясь на него, она прихлебывала из кружки и наблюдала, как я убираю следы нашего пребывания.

Сосредоточившись, я вспомнил кое-что из ментальных практик и заговорил. Не вслух – только язык едва-едва шевелился, беззвучно проговаривая слова, губы же оставались неподвижными.

– Чай допьешь, в раковину поставь, я помою. Сейчас поспи часа три, после выходим – и финальный марш-бросок до Слонима.

– Если там нас не подберут? – также мысленно ответила Анастасия.

– Подберут. Ну, если нет, действуем по обстановке.

Понятная к усвоению мыслеречь получалась у меня безо всяких усилий. Мы с княжной и так ментально связаны, так что вообще сложностей на беззвучное общение не было. А вот с кем-либо другим, предполагаю, умственная усталость концентрации наступила бы очень быстро, после пары фраз. Сейчас же и намека нет, так все просто получается.

– Что это за дом, как ты думаешь? – внезапно переменила тему княжна.

– Думаю, домик для того, чтобы пьянствовать инкогнито подальше от чужих глаз, – высказал я нейтральное предположение.

Причем чувствовал, что отчасти оно верное. Но не совсем – сидела все же у меня какая-то заноза. Причем настораживала именно стандартная безликость дома. Волновала не так, что опасность рядом, а просто неприятное чувство прикосновения к чему-то противозаконному.