Энди Вейр - Вперед [сборник litres]

– Я ни на что не жалуюсь, – сказала Шуми.

– Ты заслуживаешь большего. И мы пробуем завести ребенка. Нам нужно больше пространства. А для этого нам необходимо больше денег. И все-таки, если нас поймают, это может закончиться длительным тюремным сроком…

– Этого не случится, – уверенно произнесла Шуми.

– На самом деле у нас не было возможности проверить, как все это работает. Ты уверена, что нас не схватят?

– Нет. Но в отсутствие доказательств как подозрение может пасть на нас? – Встав из-за стола, она прошла в гостиную. Там тихо гудел ее «Куанта-Тех 707». На мониторе мигал курсор, ожидая ввода команд. К компьютеру были подсоединены два модуля долговременной памяти.

Прасат выкрутил шею, наблюдая за женой.

– Это сложно?

– Проще простого. – Шуми ввела команду с консоли. Меньше чем через секунду дело было сделано. – Вот и все. Теперь каждый кубит в моем модуле памяти связан с кубитом в том модуле, который ты везешь в «Вавилон».

– Ты уверена в том, что никто не узнает, что кубиты связаны?

– Физически невозможно определить, что какой-то кубит связан.

– А каким образом эта связь поможет нам обмануть лототрон? Эта квантовая ерунда вечно ставит меня в тупик.

Родители Шуми сделали все возможное. Ее невозможно высокий интеллект стал очевиден, как только она начала говорить. Ее отдавали в лучшие школы для одаренных детей, но Шуми все равно находила их скучными. Родители влезали в огромные долги, чтобы нанимать репетиторов, которые просто следили бы за тем, как быстро девочка овладевает знаниями.

Вскоре Шуми сможет расплатиться с ними. И построить ту жизнь, которую хотели они с Прасатом. Американскую мечту.

Ее родители понимали, что ни за что не смогут найти ей такого же умного мужа, как она сама. Поэтому они сосредоточились на том, чтобы найти «достаточно умного, чтобы он не сильно отставал». Прасат оказался по-своему блестящим. Из них получилась идеальная пара.

– Квантовая физика – это очень сложная штука, и интуитивно ее не поймешь, – начала Шуми. – Законы, управляющие вселенной на микроскопическом уровне, не похожи на все то, что мы ждем. Достаточно сказать, что можно связать два кубита так, что, если одному из них придать случайное значение, второй примет в точности такое же значение. После того как они становятся «связанными», неважно, сколько времени придется ждать и как далеко они будут находиться друг от друга. Будучи связанными, они гарантированно останутся одинаковыми при любом случайном изменении любого из них.

– Значит, у нас две копии одной и той же информации? – спросил Прасат, указывая на модули памяти.

– Нет, не воспринимай это как информацию. Считай эти модули двумя кучками игральных костей, но только эти кости волшебным образом связаны друг с другом, так что, если бросить кость из одной кучки и ее пару из другой, они гарантированно дадут одинаковый результат.

– Это какая-то бессмыслица.

– В квантовой физике нет никакого смысла, – согласилась Шуми. – Пожалуйста, постарайся не загружать себе голову этим. Тут могут прийти самые грустные мысли.

«Будучи связанными, они гарантированно останутся одинаковыми при любом случайном изменении любого из них».

Парсат заерзал на стуле.

– Их модуль памяти и наш связаны. То есть они, по сути дела, будут общаться между собой через всю страну. Но разве ты не говорила мне в свое время, что квантовую запутанность нельзя использовать в качестве средства связи?

Шуми запустила с клавиатуры короткий тест.

– Да, говорила. И это действительно так. Но мы тут используем нечто другое, – сказала она. – Две стороны не могут общаться друг другом посредством квантовых измерений. Но они обе могут наблюдать за соответствующими результатами и действовать сообразно с этим.

– Это похоже на связь.

– Не совсем. Представь себе перекресток со светофорами. Светофоры функционально связаны между собой. Если я вижу, что на одном горит зеленый свет, я знаю, что на другом должен быть красный.

– Пока что я тебя понимаю, – сказал Прасат.

– Скажем, две машины приближаются к перекрестку с разных направлений. Один водитель видит красный сигнал, другой видит зеленый. Водители не говорят между собой и вообще никак не общаются друг с другом. Но оба видят свой сигнал, и это показывает им, что нужно сделать и что сделает второй водитель. Связи нет, есть только заранее установленное соглашение относительно того, что означают красный и зеленый сигналы.

– Ну хорошо, то есть у нас есть «заранее установленное соглашение» с казино относительно того, что означают эти кубиты?

– Есть. – Вернувшись на кухню, Шуми помешала пудинг. – В казино «Вавилон» для управления лототронами используется компьютер 2002 года выпуска. Старый, но надежный – именно такие и любят казино. Производитель выложил в интернет полную техническую документацию, поэтому я знаю, как именно случайные значения кубитов будут преобразованы в случайные числа. Выполнение этого алгоритма с нашими кубитами даст нам те же самые случайные числа. Этот алгоритм и есть «заранее установленное соглашение».

– А почему бы не связать все кубиты, а не только те, что в долговременной памяти?

Шуми попробовала пудинг. Как раз то, что надо.

– Связь не является нерушимой. Помнишь, я говорила тебе о волшебных игральных костях? Так вот, они работают всего один раз. После того как их бросить, связь разрывается, и они перестают иметь какое-либо отношение друг к другу. Если бросить их снова, никакого волшебства больше не будет. Выпадут просто два случайных числа. Так что есть только один бросок – всего один, – когда будет известно, как именно поведет себя вторая кость.

– Понятно, – сказал Прасат. – Значит, насколько я понимаю, при обычном функционировании 707-й использует одни и те же кубиты снова и снова?

Шуми наложила в тарелку щедрую порцию пудинга. Прасат любит сладкое и всегда съедает больше, чем просил.

– Да. Лототрон казино исчерпает наши запасы связанных кубитов за считаные секунды. Так что вся хитрость в том, чтобы заставить их использовать вместо оперативной памяти долговременную и нанести удар именно в этот момент.

Прасат отодвинул от себя миску с рисом, освобождая место для тарелки.

– И как это сделать?

– Один раз в неделю 707-й выполняет самотестирование когерентности. Когда будешь устанавливать систему, проследи за тем, чтобы время этого самотестирования было настроено на 23.58 в ближайшее воскресенье.

Шуми поправила сари. Да, американская одежда смотрится хорошо на американцах, но она предпочитала традиционные наряды.

– Процедура самотестирования занимает около пяти минут. Если в этот промежуток времени системе потребуется выполнять операции с кубитами, она использует те, которые хранятся в модуле долговременной памяти, потому что обычная оперативная память будет занята. В «Вавилоне» лототрон получает случайное число раз в пятнадцать минут – очередная загрузка будет ровно в полночь в понедельник. Вот тогда мы и нанесем удар. Но у нас будет только одна попытка. В долгосрочной памяти хранится 512 кубит, а лототрону требуется двадцать восьмибитных чисел.