Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 2 [litres]

Однажды ее мать улыбнулась в ответ на вопрос и объяснила, что мало кто принимал бракоформу намеренно. Это происходит само собой, как внезапный приступ жажды. А иной раз стоило выбрать себе местечко слишком близко к выходу во время бури – и внезапно бабах! Превращаешься в тупицу, которого интересует только размножение. Венли стало неловко оттого, что соплеменники приписали ей подобные мысли.

Она добралась до мокрого камня на краю убежища, где сгрудились спрены дождя, устремив к небу очи и вцепившись в землю коготками. Ветер и гром здесь звучали громче, словно боевые кличи соперничающей семьи.

Возможно, лучше всего просто отдать самосвет матери, и пусть она ищет новую форму. Разве не в этом суть?

«Нет, – подумала Венли, дрожа. – Не в этом».

Месяцы, потраченные на поиски новых форм, ни к чему ее не привели – в то время как Эшонай завоевывала все больше и больше признания. Даже их мать, которая раньше называла исследования Эшонай глупыми, теперь говорила о ней с уважением. Она нашла человеков. Она изменила мир.

Венли делала то, что полагалось. Она оставалась с матерью, день за днем разучивала песни, помня о долге. Но похвала доставалась Эшонай.

Не давая себе возможности передумать, Венли шагнула на склон холма, вступая в бурю. Сила ветра заставила ее споткнуться и соскользнуть вниз по мокрой скале. В мгновение ока она перешла от укрытого, наполненного песнями тепла к ледяному хаосу. Ураган звучал так, словно вокруг нее ломались инструменты и песни умирали, едва родившись. Она старалась держаться ритма решимости, но к тому времени, когда она забралась за большой валун и прижалась спиной к камню, он превратился в ритм ветра.

С этого момента ее разум переключился на ритм мольбы, граничащий с паникой. Что она делает? Это безумие. Она часто насмехалась над теми, кто выходил в бурю без щитов или другой защиты.

Она хотела вернуться в убежище, но была слишком напугана, чтобы шевельнуться. Что-то большое рухнуло на землю поблизости, заставив ее вздрогнуть, но мгновение темноты в завывающем урагане помешало увидеть, насколько близок был удар. Как будто молния, ветер и дождь сговорились против нее.

Венли сунула руку в карман и достала самосвет. То, что раньше казалось таким ярким, теперь выглядело хрупким. Красный свет едва озарял ее ладонь.

Разбить его. Она должна его разбить. Уже онемевшими от холода пальцами она пошарила вокруг и в конце концов нашла большой камень. Земля здесь растрескалась, образуя круг, поперек которого Венли могла бы улечься. Она отступила в относительное укрытие валуна, дрожа, держа самосвет в одной руке, подобранный камень – в другой.

Затем наступила тишина.

Это было так неожиданно, так внезапно, что у нее перехватило дыхание. Ритмы в ее сознании слились в один, единый и ровный. Она посмотрела вверх, в чистейшую тьму. Вокруг теперь было сухо. Венли медленно повернулась и снова съежилась. В небе простиралось подобие лица, сотворенное из облаков и естественного света. Нечто огромное и непостижимое.

– ТЫ ПОЙДЕШЬ НА ЭТОТ ШАГ? – Голос, который не был голосом, прошел сквозь нее, вибрируя, словно ритм.

– Я…

Это был он, спрен Великих бурь – Укротитель. В песнях его называли предателем.

– ТВОЙ НАРОД ТАК ДОЛГО НЕ СЛУЖИЛ НИ ОДНОМУ БОГУ. ТЫ СДЕЛАЕШЬ ЭТОТ ВЫБОР ЗА ВСЕХ СОПЛЕМЕННИКОВ?

При этих словах Венли почувствовала и трепет, и ужас. Значит, в самосвете действительно что-то было?

– Мой… моему народу нужны формы! – крикнула она громадному существу.

– ЭТО БОЛЬШЕ, ЧЕМ ФОРМЫ. ЭТА СИЛА ИЗМЕНЯЕТ СМЕРТНЫХ.

Сила?..

– Ты служил нашим врагам! – воззвала она к небу. – Как я могу верить тому, что ты говоришь?

– И ВСЕ ЖЕ ТЫ ДОВЕРЯЕШЬ ДАРУ ОДНОГО ИЗ ЭТИХ ВРАГОВ? КАК БЫ ТО НИ БЫЛО, Я НИКОМУ НЕ СЛУЖУ. НИ ЛЮДЯМ, НИ ПЕВЦАМ. Я ПРОСТО СУЩЕСТВУЮ. ПРОЩАЙ, ДИТЯ РАВНИН.

ДИТЯ ВРАЖДЫ.

Видение исчезло так же внезапно, как и появилось, и Венли снова оказалась наедине с бурей. От потрясения она чуть не выронила свою драгоценность, но затем, ежась от бойкого ветра, положила светящийся самосвет на землю. Сжала в руке камень, скользкий от дождя. Заколебалась.

Надо ли проявить осторожность?

Но разве величие достигается осторожностью?

Эшонай не была осторожна, и она открыла новый мир. Ударом камня Венли разбила самосвет. Свет вырвался облачком, и она поморщилась под проливным дождем, готовясь к чудесному превращению.

– Наконец-то! – воскликнул кто-то в ритме раздражения. – Ух и натерпелся же я!

Красный огонек превратился в крошечного мужчину-человека: он стоял, уперев руки в бока, и слабо светился посреди бури.

Венли крепко обхватила себя за плечи, дрожа и смаргивая дождевую воду.

– Спрен, – прошипела она. – Я призвала тебя, чтобы ты даровал мне одну из древних форм.

– Ты? – спросил он. – Сколько тебе лет? Есть еще кто-нибудь, с кем я мог бы поговорить?

– Сначала поведай мне этот секрет, – потребовала Венли. – Потом мы передадим твою форму другим. Она может исцелять, верно? Мне так сказали.

Он не ответил.

– Ты не смеешь отказывать! – крикнула Венли, хотя ее слова потонули во внезапном раскате грома. – Я страдала так долго, чтобы добиться этой цели…

– Вот только не надо устраивать сцен! – сказал маленький спрен, топнув ногой. – М-да, придется воспользоваться инструментами, которые нашлись в сарае, даже если они чуток заржавели. Ладно, вот в чем суть. Я собираюсь поселиться внутри тебя, и вместе мы будем делать невероятные вещи.

– Мы принесем полезные формы моему народу? – спросила Венли, стуча зубами.

– Ну да. И нет. Какое-то время нам нужно, чтобы ты выглядела так, будто все еще находишься в трудоформе. Мне нужно выяснить, как сейчас обстоят дела на старом добром Рошаре. Давненько я тут не был. А ты сможешь попасть в Шейдсмар, если понадобится?

– Ш-Шейдсмар?

– Да, нам нужно добраться до бури там. Той, что поновее, на юге? Где я вошел в этот самосвет… Ты понятия не имеешь, о чем я говорю. Восхитительно. Ну ладно, приготовься – у нас дел невпроворот…

Стоя у входа в убежище и пытаясь высмотреть сестру, Эшонай настроилась на ритм тревоги. В хаосе бури почти ничего не было видно: вспышки молний, хотя и яркие, были слишком короткими, чтобы позволить рассмотреть местность.

– Она действительно это сделала? – весело спросил Тьюд, когда подошел к ней, жуя какой-то фрукт. – Столько ворчала, а теперь взяла и вышла наружу, чтобы стать брачницей.

– Сомневаюсь. Она уже несколько месяцев пытается найти боеформу. Она не собирается становиться брачницей. Во всяком случае, она слишком молода.

Человеки были удивлены тем, как молоды Эшонай и Венли, – очевидно, они стареют медленнее? Но до официального совершеннолетия Венли оставалось еще несколько месяцев.