Вадим Нестеров - Куда идем мы… - 2 [СИ]

– Прикажете прочесать окрестности? – поинтересовался Шариков.

– Зачем? – искренне удивился Желтый плащ. – Если монах у нас сидит – они сами к нам придут. Есть такая поговорка – «хлеб за брюхом не ходит». Так вот: ее дурак сочинил, и дураки повторяют. Готов поспорить – уже сегодня к нашему брюху минимум две буханки хлеба пожалуют. Вот тогда мы их всех и сожрем. И лося брыкливого тоже.

В это время за дверью в бывший храм послышались визгливые реплики на повышенных тонах:

– Пасть свою закрой, пока я тебя граблями не причесал! Живо за начальством метнулся! Тоже мне, часовой, блин! Что ты глазами хлопаешь, начкара вызывай, я сказал! Что значит «кто такой начкар»? Это я должен знать, кто у тебя начкар? Ты вообще часовой или у двери нагажено?

– А вот и они, – сказал Желтый плащ и встал. – Монаха – в мои покои, лося – на конюшню. А я пойду посмотрю, что там за хлебушек.

Выйдя за ворота, Желтый плащ увидел двоих демонов-монахов – одного толстого, с длинным рылом и огромными ушами. Другого – высокого и худого, с бритой макушкой, длинными усами и ожерельем-четками из черепов мелких демонов.

– Кто такие? – надменно спросил он.

– Хавальник завали! – любезно посоветовал Жир. – Ты, сынок, сроком службы не вышел на отцов голос повышать. Босса нашего вы в плен взяли? Если да, то алгоритм будет следующий – выпускаете, извиняетесь, выкатываете нам пожрать за беспокойство и тогда расходимся без последствий.

– Почему сразу в плен? – удивился Желтый плащ. – Он не в плену, а в гостях. Сидит за столом, довольный и счастливый, трескает пельмени с человечиной так, что за ушами трещит. Проходите и вы, гости дорогие, и вас угостим! Гость в доме – радость в доме!

Услышав про еду, свин разулыбался:

– Ну, так-то пожрать можно. Если хозяева так уговаривают – почему не пожрать?

– Свинья, ты совсем башку отлежал? – Тот от изумления даже заговорил нормально. – Он тебя разводит. Босс не может есть пельмени с человеческим мясом, потому что Босс вообще не ест мяса! И мы, кстати, тоже! Потому что мы монахи. И Босс тоже монах. А монахи мяса не едят.

– Ах ты, сволочь! – заорал свин, и с граблями наперевес кинулся на демона, но тот легко отбил его выпад мечом. Металл застучал об металл, причем невероятно быстро – как дятел по дереву. Противники были достойны друг друга: и Жир, и Желтый плащ фехтовали с нечеловеческой быстротой.

Тот, увидев такой расклад, раскрутил свою лопату и бросился на подмогу побратиму.

Началась эпичная битва, о которой позже сложили такие стихи:

Силы противников были примерно равны, поэтому сражение затянулось. Трое дуэлянтов бились уже с четверть часа, не проявляя ни малейшей усталости. И за поединком этим, азартно «болея», наблюдал весь личный состав банды Желтого плаща – весь, без исключений. Удрал поглазеть на редкое зрелище даже часовой, приставленный к Четвертому. Резонно рассудив, что из личных покоев атамана четырехуровневый пленник никуда не денется, он привязал монаха к стулу и убежал смотреть шоу.

Четвертый попытался было освободится, но узлы были затянуты на совесть, и все, что он добился – только рухнул вместе со стулом на пол.

В таком виде – лежащим на боку и согнутым зигзагом – его и обнаружила женщина, заглянувшая в комнату.

– Ой, а кто это тут у нас? – удивилась она.

– Да хватит уже надо мной издеваться, демоны сраные! – взорвался Четвертый, которому от бессилия отчаянно хотелось разрыдаться. – Если вы есть меня пришли – давайте уже, жрите!

– Я не ем человеческого мяса, – покачала головой женщина – ухоженная и красивая дама лет тридцати. – И я не демон, я такой же человек, как и вы. Я, если хотите знать, вообще дочь мэра Читы и жена здешнего атамана!

– Очень приятно, – мрачно буркнул Четвертый. – А я – Штанский монах. Совершаю паломничество из Владивостока в Москву. Если быть совсем точным – совершал. Похоже, мое путешествие закончено.

– Ой, так это про вас заезжие купцы рассказывали? – вдруг обрадовалась дама. – Говорили, что вы идете Систему Плюс подключать! Что – правда? Как интересно!!! Никогда не думала, что я вас увижу.

– Посмотрели? – еще более мрачно поинтересовался Четвертый, разглядывая даму снизу вверх.

– Посмотрела! – без тени смущения кивнула дама. – Вы такой милый, кстати, и такой молоденький. Я думала, вы старше. А это ваши спутники у ворот с моим мужем дерутся?

– Мне-то откуда знать? – поинтересовался монах. – Мне с пола плохо видно, что там у ворот происходит.

– Да вам вообще там ничего не видно! – заметила дама, не заметив сарказма. – Давайте я ваши веревки разрежу, вы хоть сядете.

И она, вооружившись ножом со стола мужа, ловко освободила монаха от пут.

– Ну вот, другое дело, – заметила она, наблюдая, как Четвертый разминает затекшие руки. – Так эти ваши спутники у ворот дерутся? Они такие… Нефотогеничные.

– Если нефотогеничные, то, наверное, мои, – подтвердил Четвертый, присаживаясь в кресло. – Один похож на толстую ушастую свинью, второй – на брито-длинноволосого сома?

– Точно! – засмеялась дама. – Вы очень точно их описали. Так они и выглядят.

– Ну и как у них успехи? – осторожно пробросил удочку Четвертый.

– Проиграют, конечно! – отмахнулась дама. – Мой муж очень могущественный волшебник с Верхних Планов, ему здесь нет равных по силе. Знаете, как я стала его женой? Тринадцать лет назад папа подарил мне телескоп на 18-летие. И вот когда я ночью разглядывала Луну с плоской крыши нашего загородного дома, меня унес ураган, вызванный волшебником. Представляете? Как будто Элли из сказки. Это так романтично… Волшебник сделал меня своей женой. С тех самых пор я живу здесь. Родила ему двоих детей. Дома больше никогда не была. Как там, интересно, папа с мамой? Живы еще?

И она задумалась, погрустнев.

Четвертый деликатно молчал.

– Скажите, – вдруг спросил дама. – А вы в Читу собирались заходить? Ну, во время паломничества?

– Обязательно, – осторожно сказал Четвертый. – Мы во все крупные города непременно заходим, и заверяем подорожную в мэрии.

– Ой, как славно! – захлопала в ладоши хозяйка. – Даже в мэрию зайдете!

Просияв, она сказала:

– Я все придумала! Я вас отпущу, а вы за это отнесете мое письмо отцу. Только мужу его не показывайте, а то он опять разорется и будет ходить букой неделю. Договорились?