Вадим Нестеров - Куда идем мы… - 2 [СИ]

– Это потому, что ты кривой был, как турецкая сабля, – неделикатно напомнил Драк. – А у меня, между прочим, были все шансы. Тут, знаешь ли, все зависит от того, на каких условиях драка происходит.

И он начал рассказывать Жиру обо всем, случившемся за время его отсутствия.

– Погоди, что значит «превратил»? – перебил рассказ свин. – Нашего Босса превратил?

– Ну да. В тигра. Я его, правда, не видел, к моему приходу тигра уже куда-то унесли в клетке, но конюху-то зачем врать?

– Логично, – задумчиво протянул Жир. – Ладно, а дальше что было?

– Дальше я выслушал конюха и понял, что надо что-то делать, потому что, кроме меня – проект спасать некому. А у меня всего три превращения разрешены за все паломничество…

И Драк начал рассказывать о своих недавних подвигах. Жир слушал очень внимательно, выспрашивал подробности, сокрушенно качал головой и даже подхрюкивал в самых напряженных местах. Когда же лось завершил дозволенные речи, свин даже расстроился из-за такого обидного поражения.

– Блин, с этим Желтым плащом нас как будто проклял кто! Конкретно не везет, такое впечатление, что ему ворожит кто-то. Игра все время идет в одну калитку, – посетовал свиноид. – Но все равно – ты крут, малой. Это было красиво. И задумано красиво, и исполнено красиво. Жалко, конечно, что у тебя не получилось, но ты не горюй. Если будешь и дальше в таком же виде действовать – из тебя матерый волкодав вырастет. Уж поверь – я таких видел. Тебе только опыта и техники не хватает, но это со временем придет обязательно.

– Спасибо! – засмущавшись, поблагодарил Драк.

– Да за что спасибо, я что думал, то и сказал, – заверил Жир. – Как твоя нога, кстати? Ходить можешь?

– Да, я подлечился. Если не напрягать, то могу, – успокоил его Драк.

– Ну тогда что – расходимся? – предложил свиноид.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Ошарашенный лось даже заикаться начал:

– В ка-ка-каком смысле «расходимся»?

– В прямом. Тут же как – тебе на запад, мне в другую сторону. Я, наверное, в Кундур, в свою деревню вернусь, к жене. Надоела мне монашеская жизнь хуже горькой редьки. Да и бизнес там уже налаженный. Только тебе-то там что делать? Глухомань же! Тебе я советую еще немного на запад пройти, там Байкал будет. Для твоей бегемотьей ипостаси – самое то!

– Ты охренел что ли? – не удержался лось.

– Ну а что нам еще делать? – удивился свинтус. – Тот скорее всего погиб, а даже если и жив – то сидит в зиндане у Желтого плаща. Босса в тигра превратили. Ты заклятия преображения снимать умеешь?

– Нет, – вынужден был признаться лось.

– И я нет, – горячо подхватил свин. – Его еще наложи попробуй, а уж снимать чужие хорошо если один из ста хаев умеет. Псих умел, но Психа нет. Значит, Босс тоже отпадает. Остаемся мы с тобой вдвоем. Ты, сколько я понимаю, свое желание уже использовал, и в ближайшее время превратиться в человека и помочь мне в бою не сможешь?

И он пытливо вперился взглядом в лося.

– Не раньше, чем через месяц, – мрачно признался Драк. – И это будет уже предпоследнее желание.

– Ну вот видишь! – обрадовался свинушок. – Ты, получается, вне игры, по сути. Ты и разговаривать-то скоро не сможешь. Остаюсь я один. А я, ты меня прости, в одиночку против Желтого плаща никак не потяну. Ну то есть теоретически можно пойти и погибнуть геройски – но зачем? Кому от этого легче станет?

Лось молчал.

– Говорю же – не повезло нам с этим Желтым плащом, – повторил свиноид. – Такое бывает в жизни, надо просто научиться принимать поражения. Без них тоже в жизни не бывает.

Лось молчал.

– Ну, я пошел? – поинтересовался свин, закидывая грабли за спину. – До Кундура путь не близкий. Давай, Драк, бывай. Рад был знакомству. Жаль, что тебе так не вовремя разговор вырубили. Даже не попрощались толком. Ладно, может, еще увидимся как-нибудь. Судьба, она, знаешь ли – интересно петли вьет. Это гора с горой не сходится, а демон с демоном могут и еще раз встретиться. Ну все, пока.

Он повернулся и неспешно пошел на восток.

– Не пытайся показаться хуже, чем ты есть, – неожиданно раздалось ему в спину.

Свин обернулся.

Это, конечно же, был лось.

– Ты ведь знаешь, что надо сделать. – сказал Драк, и в этот момент у него были грустные, как у лошади, глаза. – И я знаю, что ты это знаешь, но гонишь это знание от себя. И ты знаешь также, что ты единственный, кто может это сделать – больше просто некому. Я, к сожалению, еще долго буду пленником этого звериного тела.

– Я к нему не пойду! – немедленно оскалился Жир. – Он меня тупо прибьет, ты думаешь, он простил мне эпизод с госпожой Белые Кости?

Лось сморщил нос:

– Перестань. Ты не хуже меня знаешь Психа. Он давно остыл.

– Ну и что? Да бессмысленно это все! Он не вернется. Он там, небось, клан возродил, с его репутацией он хаев рекрутит, аж шуба заворачивается, и к нему наверняка очередь на вступление стоит. Готов об заклад забиться – скоро весь остров под его контролем будет. Денег – море, жратвы – до неба, бабы – любые. Никто тебе мозги не парит, наоборот, это ты всем клизмы вставляешь. Ты бы вернулся к нашей миске для сбора подаяния, вечному отсутствию денег, закомплексованному подростку с правом делать тебе больно и боевым товарищам, которые тебе подставляют? Вот и он не вернется.

– Боевому товарищу, – поправил Драк.

– Чего?

– «Боевому товарищу», а не «боевым товарищам», – пояснил Драк. – Подставляешь его ты один, мы с Тотом такой ерундой не маемся. В отличие от тебя – мы ему не завидуем. Тот, по-моему, в принципе лишен самолюбия и карьеризма, а я и без того завидую вам всем запредельно. А ты… Ты, мне кажется, всю жизнь мечтал стать генералом, но остался капитаном. И если по поводу неудавшейся армейской карьеры ты утешал себя тем, что просто не стал прогибаться под систему, а жил так, как ты хотел, то встреча с Психом все перевернула.

Ты увидел такого же разгильдяя, как ты, точно так же посылающего всех и вся, и живущего в свое удовольствие, но при этом ушедшего несравненно дальше тебя. И ты ему не можешь простить не его коллекцию уникальных абилок и мировую славу, а вот этого непреднамеренного тыканья тебя носом в лужу. Ты, собственно, и сам уже понял, что лузером стал не из-за своего свободолюбия, а потому, что ты во многом раб своих свинских привычек. Понял, просто сам себе признаться не хочешь, и срываешь злость на Психе.

– Ни фига себе предьявы пошли! – почему-то совсем не зло хмыкнул Жир. – Интересный у тебя способ уговаривать. И ты не боишься мне такие слова говорить?

– А чего мне бояться? – по лошадиному фыркнул Драк. – Того, что ты на меня обидишься, и не будешь со мной разговаривать? Окстись, свин, я через пять минут стану верховым и вьючным животным. Да и не обидишься ты. Ты не дурак, Жир. Был бы ты дураком, классическим армейским «сапогом», тебе бы жилось намного легче. Это первое.