Алекс Делакруз - Молодые боги [litres]

Раздался громкий удар в гонг, оповещающий о начале боя. Герцог, закрывшись щитом, не мешкая, бросился в атаку, но Адель вовремя отпрянула в сторону, вскинув руки с посохом и исполняя изящный пируэт. Противник легко сменил траекторию движения, закрываясь от ледяной стрелы – как оказалось, напрасно. Заклинание было направлено вовсе не в него, а на песок под ногами. Поскользнувшись на льду, не успевший остановиться Герцог получил в грудь вторую стрелу, разорвавшую униформу. Брызнувшая кровь тут же превратилась в бурый лед, и заиндевевшая фигура победителя общего зачета упала на песок.

Четыре с половиной секунды, как показывало интерактивное табло с горящими, в прямом смысле слова, буквами.

Француженка сделала еще один пируэт, изящно поклонившись ревевшим трибунам. Мы встретились взглядами, и неожиданно для себя я послал девушке воздушный поцелуй. Она на мгновение замерла в удивлении, а после поймала поцелуй, звонко рассмеялась и грациозной походкой направилась к своему месту.

Следующей парой были двое кадетов из Амбера. Похожие как братья, несмотря на то, что один рыжий, как огонь, с усеянным веснушками лицом, а второй с русыми волосами, под которыми проглядывали ранние залысины. Оба были атлетически сложены – последствия регби и гребли, стандартных занятий для учащихся элитных английских заведений, оба бароны, оба показательно небрежны. Молотили они друг друга достаточно долго и упорно – победителем вышел рыжеволосый. Победа досталось ему нелегко – щит был прилично изрублен, на лбу виднелась широкая рана, так что все лицо и шею заливала кровь. Принявший прямой удар правый наплечник встал торчком, из-под него проглядывала рваная униформа и разрубленное плечо, правая нога покрывалась кровью из раны на бедре. Рыжеволосый барон по турнирной сетке выходил в пару с Аделью – четвертьфинал ей теперь предстоит, судя по виду англичанина, достаточно простой.

Следующей парой были Юлия и чернокожая француженка. Юлия была вооружена огромным и широким мечом, который она по-прежнему – в памяти у меня встала картина вступительного испытания – небрежно волочила за собой по песку. Француженка несла на плече не менее огромный, но не столь широкий фламберг с пугающим волнистым лезвием.

Трибуны шумели, предвкушая увлекательное зрелище схватки. Поединщицы остановились на приличном удалении друг от друга в ожидании сигнала к началу поединка. Трибуны замерли, затаив дыхание, и резкий удар гонга раздался удивительно громко в наступившей тишине. Взметнулся из-под ног песок – француженка сорвалась с места сразу, а Юлии для разгона потребовалось несколько шагов. Миг – и она все же ускорилась, перейдя на быстрый бег, а огромный клинок взметнулся, раскручиваясь. Темнокожая была быстрее – взвившись в воздух, она нанесла сокрушительной удар сверху. Юлия вскрикнула, закрываясь мечом, и ее отбросило в сторону – огромный клинок едва не вылетел из ее рук. Откатившись, она прыжком поднялась на ноги и, вновь вскрикнув, едва-едва успела парировать страшный рубящий удар.

Француженка, быстрая и опасная, как кобра, не переставая наносила удары. Фламберг ее уже горел ярким огнем, но светящийся голубым меч Юлии всегда каким-то чудом оказывался на пути волнистого клинка. Две стремительные грации – темнокожая в белой форме и белокожая в черной – сплелись в быстром и смертельном танце. Хрупкие девушки играючи сражались огромными клинками, а трибуны гудели и ахали с каждым ударом.

Француженка хранила молчание, а вот Юлия каждый свой удар сопровождала выдохом со звучным криком. После очередного она вдруг будто провалилась – горящий синим пламенем меч не встретил на своем пути фламберга. Пробежав несколько шагов, Юлия вернула равновесие и тут же прянула назад; француженка, отпрыгнув от удара, удивительным, едва заметным взгляду кульбитом неожиданно вскочила на плечи одного из воинов, охранявших немецкого кадета, и прыгнула на Юлию сверху, взметнув меч. Раздался громкий крик – молчавшая доселе темнокожая девушка вложила в удар все силы.

Юлия неожиданно для всех схватила оружие двумя руками и шагнула навстречу, выставив широкий клинок как посох над головой. Раздался громкий лязг, сверкнула сине-красная вспышка. Юля пошатнулась, с трудом устояв на ногах, и тут же без затей ударила прямой ногой. Темнокожая пошатнулась. Почти сразу последовал выпад мечом – подтолкнув клинок второй рукой, Юлия ударила в основание фламберга. Болезненный крик от отдачи прямого удара через рукоять, и волнистый клинок оказался на песке. Француженка отлетела на несколько метров, пошатнулась, и почти моментально следующий замах ее располовинил.

Под гомон трибун Юлия направилась к своему месту – потерявший силу и свечение клинок волочился за ней следом. Грудь девушки бурно вздымалась – короткая схватка потребовала от нее запредельного напряжения.

Следующей парой были графиня Анна-Маргарита из Сапфира и молодой виконт Амаго из Жемчуга. Потомок самураев был вооружен катаной, облачен в легкие, но весьма похожие на аутентичные доспехи, буквально излучая ауру презрительного спокойствия. С ней и умер в ядовито-зеленой луже, когда после гонга замер на лишние полторы секунды, которые понадобились графине для прочтения заклинания.

Когда Анна-Маргарита улыбнулась, я пристально вглядывался в ее лицо. Снова меня коснулась тень узнавания, только сейчас без неопределенности: это была юная девушка, удивительно похожая на Ребекку – только значительно моложе.

Долго размышлять о превратностях судьбы, многочисленных знакомых и хитросплетениях родства мне не пришлось. Объявили следующих участников – графа Токугаву и кадета Джесса.

Может быть, японец и не был похож на оскорблявших Сакуру соотечественников, но вот эмблема у него была точь-в-точь как на их гербах, а также на ее потерянном в ходе вступительного экзамена медальоне. Токугава, значит. Определенно знакомая на слух фамилия – отстраненно подумал я, когда после удара гонга самурай молча бросился на меня.

Перекинув клинок в левую руку, я скользнул вперед и, уходя от катаны, ударил противника в солнечное сплетение – вокруг моего кулака будто сгустился воздушный щит. Молодой японец словно нарвался на стенобитный таран, отлетев сразу на несколько метров и покатившись по песку. Подбежав ближе, я ударил его еще раз – без затей, ладонью в основание шеи.

Грубо подхватив потерявшего сознание противника за ногу, я потащил его к трибуне, занятой кадетами Жемчуга. К этому парню ничего личного я не имел.

– Эй! Вы где?! – крикнул я и почти сразу нашел глазами одного, а следом и другого второкурсника – тех, что вызывали меня на дуэль. – Это для вас! – сказал я уже на английском, резким ударом по ушам приведя противника в чувство и грубой подсечкой поставив на колени лицом к трибуне.