Михей Абевега - Сыскарь [litres]

Вот это она мощно завернула. Тут хочешь не хочешь, а призадумаешься, стоит ли идти с подобной интриганкой на конфронтацию.

– Не отказывайте мне, Влад, не будьте букой. Я же вижу, что вы меня хотите, – проникновенно зашептала она, подсаживаясь поближе и касаясь моего плеча твердым набухшим соском. Ладонь же девушки скользнула под одеяло и отправилась в путешествие по моему бедру.

Твою же мать! Она что, издевается?! Естественно, хочу! Как тут можно не хотеть?!

По руке от соприкосновения с грудью княгини холодящей волной разбежались мурашки и, перебравшись на спину, покатились вниз по позвоночнику. А внизу живота, напротив, сконцентрировалось тепло. Да какое там тепло – жар распирающего желания, настойчиво требующего забить на всякие там принципы и поддаться пленительному шантажу чертовки.

Нет, ну точно, она суккуба! Не может простая девушка, да еще так подло мне угрожающая, столь сильно меня возбуждать.

– Сударыня… – Оборона моя была уже почти готова развалиться к хренам собачьим, и сопротивлялся я из последних сил. – Князь ведь может вернуться в любой момент. Представляете, что будет, если он обнаружит вас в моей комнате.

– Не вернется. – Наглая шантажистка практически мурлыкала, и ее горячее дыхание нежно щекотало мне ухо.

Проворные шаловливые пальчики под одеялом уже преодолели препятствие в виде трусов, добрались до ценного приза и уверенно ухватились за него, как за свой собственный.

– А если вдруг и вернется, – рассудительно продолжила она, активно орудуя пальцами, – то, все едино, не станет меня искать. Он почти и не приходит в мою комнату. И даже если надумает навестить меня, обнаружит запертую дверь и решит, что я затворила ее изнутри. Как и вы. Запасные ключи от комнат у меня. Старый Флипке давно спит внизу и не подозревает, что я стащила связку.

– Но вдруг мы еще кого разбудим?

– Прислугу? Не думаю. Но если вы опасаетесь, я обещаю не шуметь. Вот увидите. – Княгиня терлась о мою руку, будто похотливая кошка. – Можете истерзать меня всю, я не пророню и звука. А если вдруг не удержусь и соберусь закричать, можете зажать мне рот рукою.

Черт! Я уже не мог противиться натиску этой голодной хищницы. Я не знаю, как князь мог проявлять равнодушие к этой плутовке. Да на нее и у мертвеца бы встал, пожелай она того раздраконить. Ее близость, запах ее волос и тела, сумасшедший блеск глаз, нежные пальчики, ласкающие мою плоть, – да как тут можно устоять, оставаясь холодно-безразличным? Пусть кто угодно считает меня малодушным негодяем, но я сдался.

Ухватил ее за талию и притянул к себе. Девушка поддалась с трепетной готовностью, тесно прижимаясь и позволяя оплести свое гибкое тело нежными объятиями, отзываясь мелкой дрожью на каждое прикосновение моих рук и каждый поцелуй.

Всего несколько мгновений – и мы оба полыхали переполнявшим нас желанием. Она попыталась повалить и оседлать меня, усевшись сверху, но я не позволил. Не сейчас. Слишком велико напряжение, а мне был необходим контроль. Не хотелось взорваться через пару секунд, а потом изнывать, ожидая восстановления. Нет уж, если играть, то по моим правилам.

Скинул ее с себя, развернул, укладывая на живот, и прихватил за тонкую шею под гривой разметавшихся волос, прижимая к постели. Навалился сверху, чувствуя, как княгиня, извиваясь, нетерпеливо елозит подо мной, похотливо прогибается и призывно приподнимает свой великолепный зад. Уже не только всем телом, но и тихим утробным рыком требуя, чтоб я поскорее вошел в нее.

Я не стал долго мучить беснующуюся подо мной княгиню. Не в моих правилах издеваться над женщинами. И тем более над самим собой. Потом будем расхлебывать эту заваренную кашу. А сейчас никто и ничто не могло остановить этот неистовый всплеск страсти, попробовав вырвать изнемогающую от трепетного томления женщину из моих жадных загребущих лап.

Мы безумствовали чуть ли не всю ночь, изредка затихая, недолго отдыхая и вновь вспыхивая безудержным желанием. Лишь когда за окнами начало светать, княгиня упорхнула прочь, оставив меня одного – абсолютно измотанного, взмокшего, но неимоверно довольного. Постель походила на перепаханное бомбежкой поле боя. Пришлось вставать – поправлять белье, поднимать с пола сброшенное одеяло и разлетевшиеся куда попало подушки.

Заснул я почти мгновенно, едва заняв горизонтальное положение, а проснулся от негромкого покашливания, раздавшегося совсем рядом со мной.

Служанка-эльфийка. Или эльфа? Не знаю, как правильно. Собственно, я даже имя ее не удосужился до сих пор узнать.

Девушка стояла возле кровати, скромно опустив руки вдоль тела, и преспокойно разглядывала сонного меня, без зазрения совести дрыхнувшего на пузе с откинутым прочь одеялом.

– Привет, – выдал я, смутившись, и, нащупав рукой одеяло, поспешил натянуть его на себя.

– Доброе утро, господин. Я пришла забрать посуду. – Девушка кивком обозначила направление, на котором, видимо, я должен был сосредоточить внимание.

Сонно щурясь, я приподнялся на локтях и вытянул шею, прикрывая рукой рот – рвущаяся наружу зевота едва не порвала мне пасть и не вывихнула челюсть. На столе возле окна обнаружился поднос, заставленный, как я сумел догадаться, какой-то едой и прикрытый сверху то ли салфеткой, то ли полотенцем.

– Угу, спасибо, – кивнул я в ответ девушке. – Сейчас позавтракаю.

Точнее, пообедаю. Время на настенных часах уже за полдень. Вот это я придавил на массу. Даже не слышал, когда она приходила в прошлый раз, принося еду.

Кстати, сегодня волосы девушки, собранные сзади в хвост, позволяли прекрасно рассмотреть не такие уж и большие уши. Покрупнее, конечно, чем у людей, но в сравнении с вислыми лопухами старика Флипке выглядевшие вполне себе ничего.

– Зайди за посудой чуть позже. Как тебя хоть зовут-то, красавица? – решился я напоследок выяснить у девушки, уже направившейся к дверям.

– Люсилией, – обернулась она, чуть поклонившись. – Приятного аппетита, господин.

– Спасибо, – кинул я вслед удалившейся горничной, слез с кровати и, шлепая босиком по прохладному полу, поспешил в маленькую комнатку, смежную со спальней и выполняющую роль уборной. Надо будет озаботиться тапочками и, хм, зубной щеткой, – на полке возле умывальника, конечно, стоял объемный флакон с ополаскивателем для рта, но мне этого как-то не хватило. И чистоты не ощущалось, и проснуться окончательно, даже после умывания холодной водой, не получалось. Хоть пальцами по зубам шоркай.

Что самое обидное, позавтракать мне тоже толком не дали. Едва откусил румяный бок печеного пирожка с вареньем, в комнату, торопливо постучавшись, вновь проникла Люсилия.

– Господин, хозяйка просит вас срочно спуститься в гостиную, – встревоженно протараторила она.