Лаура Гайего - Сопротивление [litres]

– Твое имя, сын мой, – не унимался Ашран. Ему уже порядком надоело.

– Крис… тиан, – выдохнул юноша.

Мучение вновь возвратилось. У Кристиана почти не осталось сил кричать, и его сломленное болью, истерзанное изнутри тело билось в конвульсиях на каменных плитах башни.

– Ты слишком упрям, молодой человек, – сказал Некромант. – Но, без сомнений, я подчиню себе твою волю.

Новая волна боли, еще более ужасной и бесчеловечной, чем предыдущие, накрыла Кристиана, и из его груди вырвался громкий, пронзительный крик.

Но юноша не сдавался. Часть его по-прежнему оставалась с Викторией. Пусть она и была сейчас далеко, в другом мире, он чувствовал ее тепло и сияние, которые вели его вперед, словно путеводная звезда, озаряющая самую непроглядную ночь. Кристиан знал, что Виктория поддерживала его. И это знание придавало ему сил сражаться. Он смог подняться и с секунду смотрел Ашрану в глаза. Дышать ему удавалось с трудом. Некромант выдержал паузу, чтобы выслушать сына.

Кристиан понимал, что несет наказание за свою смелость и отвагу. Но из последних сил он поднял голову и с гордостью и злостью в голосе произнес:

– Меня зовут… Кристиан.

Ашран прищурился.

– Как хочешь, сын. Значит, будем по-плохому.

Новый вопль, не заставив себя ждать, снова разнесся по Башне Драквен.

А тем временем в саду под проливным дождем плечом к плечу сражались Джек и Виктория. Меч мальчика горел, словно сердце самого солнца, и даже дождь не смог погасить его огонь. Впереди он видел Герду и пытался подобраться к ней поближе, но полчище гоблинов готовы были отдать жизни, защищая свою повелительницу. Мальчику постоянно приходилось останавливаться, чтобы биться с этими жуткими созданиями. Они сражались на пращах, ножах, коротких мечах и кайлах и, конечно же, использовали свои магические способности, которые, несмотря на неуклюжесть гоблинов, оказывались агрессивными и потому достаточно эффективными.

У Виктории же, напротив, было много проблем. Ее сердце обливалось кровью, и она никак не могла сконцентрироваться на борьбе. Страдания Кристиана с каждым разом становились все сильнее, и Виктории казалось, что в глубине души она даже слышит его пронизанные болью крики. Сквозь пелену слез девочка едва могла разглядеть гоблинов. Все происходящее казалось ей слишком неправдоподобным, ненастоящим, словно сон. Правдивыми и подлинными для нее в тот момент были только мучения Кристиана, который где-то там, на далекой звезде, платил высокую цену за свою любовь.

Вдруг от удара по спине девочка упала на землю. С трудом отдышавшись, она потянулась за посохом, который упал чуть поодаль. Но тут ее резко подняли, и дыхание как будто прервалось.

Виктория подняла голову и увидела перед собой устремленные на нее черные глаза Герды.

– Так это и есть та, из-за которой Кирташ сейчас так страдает? – нежным голоском пропела фея. В нем слышался оттенок раздражения. – Да уж! Подумать только: он предал нас ради тебя… а ты даже и знать не знаешь, кем являешься.

Девушка снова швырнула ее на землю, и Виктория упала лицом вниз, в самую грязь.

– Кристиан, – передразнила фея с усмешкой и издевкой в голосе. – Ты скоро умрешь, Виктория, и твой любимый Кристиан умрет вместе с тобой. Ты не заслуживаешь такого, как он.

– Нет, – с выдохом ответила девочка.

Она смогла немного приподняться и посмотрела на фею. Черные, как ночь, глаза девушки сверкали гневом, местью, ревностью и… смертью.

Герда подняла руку. Меж ее пальцев появились искры синего цвета, и их число, несмотря на проливной дождь, становилось все больше и больше, пока они не образовали горящий шар.

– Слишком легко, – пренебрежительно проговорила фея.

И нанесла по Виктории удар.

Девочка зажмурилась, жалея, что никак не смогла помочь Кристиану и не призналась Джеку в…

Вдруг раздался треск огня, и Виктория тут же почувствовала перед собой чье-то присутствие.

Открыв глаза, девочка увидела вставшего между ней и Гердой Джека. Гордый, разъяренный, уверенный в себе и, прежде всего, очень злой, он высоко в руке держал Домиват.

– Не смей даже пальцем ее тронуть, – серьезным тоном предупредил ее мальчик.

Герде пришлось отскочить, поскольку направленный ею в сторону Виктории поток энергии, отразившись от меча Джека, вернулся обратно к ней. В растерянности фея посмотрела на мальчика, но тот не стал ждать, когда она снова придет в себя, и ударил мечом в самое сердце девушки.

Она отреагировала незамедлительно и подняла руки вверх. Между открытых ладоней Герды что-то сверкнуло, и меч Джека ударился о невидимый щит. Во все стороны полетели искры.

Соперники переглянулись. Мальчик неожиданно попался в ловушку чувственной ауры, окутывавшей Герду, и, очарованный, не мог оторвать от нее взгляда. Фея была легкой и нежной, словно цветок, а необычные черты лица девушки притягивали его, словно мощным магнитом. Герда соблазнительно улыбнулась, и Джек, сам не отдавая себе отчета, вдруг захотел поцеловать ее.

Герда улыбнулась еще шире.

– Подойди же ко мне… – сладко прозвучал ее голосок, похожий на песнь сирены.

Словно под гипнозом, Джек опустил меч и сделал несколько шагов к ней. Вдруг он заглянул в черные, как ночь, глаза, полные загадок и тайн, и тут же осознал, что они пусты. А из глаз Виктории лился неповторимый свет…

Мальчик вовремя пробудился ото сна, в тот самый момент, когда Герда странным образом скрестила руки. С криком предупреждения Джек попятился назад, махнув по воздуху мечом. Оборвалось что-то тонкое и слабое, и Джек понял, что он только что разрушил чары Герды, которыми она уже начала его околдовывать. Яростно и отчаянно закричав, фея с ненавистью посмотрела на мальчика. И Джек решил, что ее лицо уже не кажется ему таким красивым. Не долго думая, он поднял Домиват и бросился на Герду.

Стоявшая коленями в грязи Виктория закричала. Дождь никак не унимался. Боль Кристиана с каждой минутой становилась все мучительнее, и девочка знала: он так долго не продержится. Одна лишь мысль о том, что Кристиан может из-за нее умереть, казалась ей невыносимой.

Надетый на палец Шискатчегг отражал переживаемые Кристианом чувства, и Виктория больше не могла терпеть. Запрокинув голову назад, девочка закричала, и в ее крике выразилась вся боль Кристиана, ее бессилие и невозможность ему помочь, в то время как она сама вынуждена была переносить все его страдания.

Растерявшись, Джек посмотрел на подругу, и эта оплошность чуть не стоила ему жизни. Герда нанесла по нему магический удар, который пришелся ему в плечо, с силой отбросив его назад.

– Джек! – закричала Виктория.

Ей с трудом удалось встать. Девочка увидела, что друг ее тоже поднялся, весь дрожа. Он смотрел на Герду полными решимости глазами, и Виктория поняла, что должна помочь ему. Потому она побежала к Джеку, но кольцо снова дало ей понять, как страшно страдал Кристиан, и она, споткнувшись, упала на землю. Виктория почувствовала, как ее наполняли ярость и бессилие. Она смотрела на Джека. Он героически сражался против колдуньи, не обращая внимания на свое раненое плечо. Виктория знала, что должна была что-то для него сделать. Если она останется сидеть здесь, страдая по Кристиану, то явно ничего не добьется. И опять поднялась.