Антон Демченко - Опричник [litres]

– Понял. – Лицо Толстого чуть расслабилось.

Я обернулся к Гдовицкому:

– Владимир Александрович, мы с девочками тебе подарок принесли. В «тройке» валяется. Очень прошу, не срывай обертку до моего возвращения. Лучше займись пока рядовыми. Стандартный допрос, ничего особенного… да кому я объясняю-то? Сам все понимаешь.

– Договорились… А ты куда собрался? – осведомился Самурай, до того безмолвно наблюдавший за происходящим.

– Ты же слышал, повезу раненых в госпиталь, – недоуменно ответил я.

– Да понимаю, что не в парк развлечений, – отмахнулся тот. – Куда именно?

– В Москву, конечно, к знакомому врачу.

– С ума сошел?! – изумился Гдовицкой. – Не успеете же! На аэродине туда лететь не меньше четырех часов!

– А в любой другой клинике центральных воеводств на нас обязательно настучат полиции. Доказывай потом, что не верблюд!

– Ну да, – чуть подумав, кивнул Самурай. – И в клинику ЦС их не определишь. Не при наших нынешних отношениях с этой структурой. Убить не убьют, конечно, но нервы помотают. М-да… Но все же, Кирилл, вопрос времени твои доводы не снимают.

– Ничего, мы с Георгием угол срежем, – усмехнулся я.

– Кирилл, ты уверен? – напряглась Ольга, как и Гдовицкой, моментально поняв, что я имею в виду.

– Других вариантов нет, – развел руками я. – До Брянска – аэродином, а там я открою окно напрямую в госпиталь. Осипа Михайловича я еще вечером предупредил о возможном визите, он не против. Остается только известить его о точном времени прибытия и дать информацию по характеру ранений пациентов.

– Осип Михайлович? – непонимающе нахмурилась Оля.

– Полковник медицинской службы Нулин, начальник госпиталя Московского бронеходного полка, – пояснил я. – У нас с ним давнее знакомство, и в помощи он точно не откажет. Собственно, уже не отказал.

– А почему не отправить бойцов в медкрыло нашего имения? – спросила невеста.

– Время, милая, время. Кострома куда дальше Москвы, боюсь, мы просто не успеем туда добраться, даже с учетом моих способностей. Все же даже прыжок от Брянска до Москвы – это уже почти на пределе моих возможностей. А делать после него еще один такой же… сомневаюсь, что у меня это получится, тем более с грузом.

– Атаман, аэродин готов, – прорезался в коммуникаторе голос Рогова, а следом за ним в канале появилась Посадская:

– Мы грузимся, Кирилл. Ты где?

Поцеловав на прощание Олю, я открыл окно и, успокаивающе кивнув напряженному, словно струна, майору нашего охранного отряда, шагнул к Елизавете, деловито командующей полудюжиной его бойцов, затаскивающих в брюхо шлюпа каталки с ранеными.

– Здесь я, здесь, не нервничай так, Лиза. – Просквозив мимо ученицы и мимоходом погладив ее по плечу, я глянул, как бойцы Толстого крепят своих раненых коллег в салоне аэродина, и двинулся в кабину, где уже шуршал Георгий.

Я только успел устроиться на месте второго пилота, когда по внутренней связи прилетел доклад Посадской о готовности.

– Взлетаем, Жор.

– Есть, атаман. – Георгий довольно улыбнулся, и тяжелая машина с нарастающим свистом, практически без разгона взмыла в небо. – Поехали!

– Осторожнее, Гагарин, – фыркнул я, покачав головой. – Мы торопимся в госпиталь, а не в могилу.

Рогов аж поперхнулся, но, глянув на меня, все же умерил свой энтузиазм. Что, правда, не помешало ему с ходу вывести аэродин на максимальную скорость. Эх, ладно, чем бы дитя ни тешилось…

До Брянска шлюп добрался за рекордные полтора часа. Тысяча километров без малого! Для нашего аэродина это действительно серьезное достижение.

Приземлились мы в пригороде, на небольшой, давно облюбованной Георгием для таких вот промежуточных посадок лесной полянке. Шлюп еще не успел коснуться посадочными опорами земли, когда я отстегнул ремни и рванул в салон, где меж двух каталок, положив ладони на головы пациентов, замерла Елизавета. Поддержание мощной целительской техники явно отнимало у нее немало сил. Лиза была бледна как снег, руки дрожали, а на лбу выступила испарина. Да и пациенты ее выглядели не ахти.

Терять время на возню с крепежом каталок я не стал. Зачем, если можно просто разрезать ремни ножом. Кхукри хищно блеснул красными отсветами от тревожных алых ламп аварийной подсветки и отправился в ножны.

– Лиза, я открываю окно, – предупредил я открывшую глаза девушку.

Та кивнула, но с места не сдвинулась. Рано.

Протащить четырех человек на добрых четыре сотни километров через окно… скажем так, это было легче, чем скрыть отводом глаз спасплатформу на Москве-реке. Но если бы Елизавета не поддерживала раненых своей зубодробительной техникой, черта с два бы я рискнул на такое действо. Боюсь, без ее помощи до госпиталя Московского бронеходного вместо пациентов добрались бы лишь два трупа. А так… получилось неплохо.

Стоило нам оказаться в приемном покое госпиталя, как рядом нарисовался сам Осип Михайлович в сопровождении целой команды «белохалатников».

Окинув беглым взглядом нашу компанию, Нулин мимоходом ободряюще улыбнулся Лизе и тут же сосредоточил все внимание на раненых бойцах. Эфир вздрогнул от каскада техник, обрушившихся на пациентов, а через пару секунд полковник разразился пулеметной очередью приказов, которую его помощники тут же принялись исполнять. Нас с Георгием моментально оттеснили от каталок, а вскоре к нам присоединилась и Елизавета.

– Сильна, девочка, сильна, хороший целитель выйдет, – произнес Осип Михайлович, с интересом взглянув на Посадскую, но тут же встрепенулся и обратился к ней напрямую: – Все, милая, отпускай их, дальше мы сами, слышишь?

– Слышу, – тихо ответила та и, глубоко вздохнув, распустила до сих пор удерживаемую ее технику.

Нулин одобрительно кивнул и, похлопав мою ученицу по плечу, устремился вслед за ватагой своих подчиненных, уже потащивших каталки с ранеными в сторону операционного крыла.

– Ну вот и все, – с зевком потянувшись, произнес я. – Нам здесь делать больше нечего. Предлагаю пообедать и выдвигаться в обратный путь. Возражения?

– Возражений нет, – переглянувшись, в унисон заявили Рогов с Посадской, и мы отправились на выход.

Искать кафе… зачем? Еще одно окно, и мы вышли на Замоскворецкой стороне, в глухом закутке одного из здешних проходных дворов.

– Где это мы? – покрутив головой, с явным любопытством поинтересовался Георгий.

– Недалеко от моего наследства, – ответил я и, подхватив под руку покачнувшуюся от усталости ученицу, направился к распахнутым настежь воротам, стараясь при этом удерживать строго вертикальное положение. Все же открытие столь дальнего окна не прошло для меня даром, и устал я, пожалуй, не меньше Лизы.

– В смысле? – не понял Георгий.