Александр Нагорный - Двуглавый Орден Империи Росс. Магия изначальная

На стене противоположной от перекладинки с полотенцем, появилось небольшое зеркало. Хотя вчера я его мог и не заметить: не о том думал. Под зеркалом полочка, на ней кружечка с зубными щетками, маленькая коробочка, такие ещё табакерками называют. Открываю, так и есть: зубной порошок. Просто счастье. Рядом кусочек мыла. Даже не кусочек — обмылок. Ну, так Лерка на полную, поди, развлекалась.

Щетки мне не понравились. Щетина мягкая какая-то, а это неправильно. Пока размышлял про щетину, обнаружил другую, четырёхдневную. Расстроился. Начал искать бритву. Не нашел. Расстроился ещё сильнее. В расстроенных чувствах пошел к себе.

Твою мать! Штаны в ванной забыл. Бегу назад за штанами.

Одеваю рубашку, брюки. Так, тут же ещё эти… лямки на штанинах, с ними теперь возиться. Так-так-так! А носки у меня были? Блин, не помню. Надо у Лерки спросить. Пинжнак с карамана́ми одевать не стал. По номеру ходить и без него можно, а на улицу я пока ещё не выхожу. В зеркале я, конечно, пугало натуральное. Небритый, непричёсанный, не поглаженный. Срамота! Но это ничего. В окно уже без зазрения совести смотреть можно. Вот я и посмотрел.

Окна наши выходят на задний двор с хозяйственными пристройками. Для «лучших апартаментов», как отрекомендовал вчера наш номер господин Мозель, вид не самый подходящий. С другой стороны: а куда должны выходить окна спален? Ну и ладно. Как говаривал в таких случаях один знакомый отставной кавторанг: «Да не факт!» Хотя, по совести сказать, говорил он не «не факт», а «не фак». В том смысле, что «без разницы». Вот и нам пока не важно.

Прямо за забором заднего двора гостиницы было поле, а дальше километрах в трёх начинался лес. И простирался вовсе стороны, сколько взгляда хватало. Заведение господина Мозеля, стояло на холме, поэтому взгляда хватало километров на тридцать, а может и на все сорок. Блин! Не километров — вёрст. Но это если прямо смотреть. А если смотреть на право, то видно, что гостиница хотя и стоит на холме, однако не на его вершине. И в ту сторону ещё много всяких зданий. Двух — трёхэтажных, но нежилых. Похоже, это и есть та самая магическая школа, в которую мы «прибыли».

Слева тоже было поле, но поменьше, где-то с полкилометра. Блин! Саша! Нет здесь километров! С пол версты! Привыкайте, Александр Анатольевич! Тьфу ты черт! Не Анатольевич! Договорились же вчера с Леркой, что мы теперь Малиновские. Привыкайте, Александэр Константинович! О! Даже Александэр Семион Константинович. Ста-а-арший! Чё придумала?!

За полем начинается город. Город не маленький. Хотя откуда мне знать, как здесь выглядит большой город? По крайней мере этот не меньше Вольного. Надо сходить разведать. С Леркой идти или одному пока? Пойду, спрошу.

Лерка была в зале. Я оказался прав. Весь вид её говорил о том, что она в ванной не только зубки почистила. Она, по ходу, и голову изловчилась помыть. Я пока шел, хотел у Лерки расческу спросить, но, похоже, что и у неё нет. А вот и ответы ещё на два вопроса. За каким я попрусь в город? И один или с Леркой? В город я пойду один, потому что Лерка в таком виде ни за что не пойдет. А пойду я туда за расческой. За расческами — себе тоже надо купить. Уж на них-то у нас денег точно должно хватить.

На моё предложение сходить в город за покупками, ну и, что осмотреться, конечно. Лерка отреагировала на удивление спокойно, и, что ещё более удивительно конструктивно.

— Только сначала позавтракаем, — сказала она совершенно обыденно. — Сейчас Аннушка принесёт завтрак, поедим и пойдём.

— Какая Аннушка? — я озадачен, потому что вчера мы не о каких Аннушках не договаривались.

— Горничная, ну, или коридорная, я не знаю, как правильно, — поведала мне «сестра». — Она приходила пока ты дрых. — И уже с упрёком: — Петух твой, по ходу, всех перебудил. Она как раз из-за него и приходила. — Лерка не выдержала и засмеялась. — Наверное, подумала, что это ты себе будильник на четыре утра поставил. Вот и прибежала узнать, в котором часе завтрак барину подавать?

— И? — я чувствовал, что пропустил до хрена всего.

— Ты уже вовсю храпел, а я уже НЕТ! — Лерка сердилась.

— А она? — я сел на диван.

Лерка глядя на меня тоже села в кресло у окна. Плафон не зажегся. Похоже кроме «датчика движения» ещё и какой-нибудь «фотоэлемент» стоит.

— Она спросила про петуха, спросила, когда подавать завтрак, — Валери закинула ногу на ногу и продолжила. — Очень обрадовалась, что ещё не щас.

— А ты? — мне хотелось наверстать упущенное.

— А я, — Лерка опять сделала паузу. — А я попросила принести что-нибудь для утреннего туалета. Аннушка и принесла мыло и зубной порошок.

— А чё бритву не принесла? — недовольно поинтересовался я.

— Ну, я и без бритвы обошлась, — похоже, Лерке понравилась возможность поизмываться надо мной.

— А мне как? — недоумевал я.

— Тебе идёт, — продолжала издеваться она.

— Мне так не нравится, — ситуация мне решительно не устраивала.

— Что ж, братец, начинай привыкать!

— Кончай глумиться! Мне так неудобно! — Попробовал возмутиться я.

— Неудобно на потолке спать: одеяло спадает! — эта бестия просто лучится от счастья.

Да, нарезался я с этой курицей. Стоп. Кукарекает не курица, а петух! А, блин, точно! Лерка же так и сказала.

— Ну, а делать-то теперь чё? — решил я проигнорировать её колкость.

— Не спать на потолке!

— Лера!

— Не Лера! А Валерия Антуанетта младшая! — сказала, как рублем одарила.

— Лер, давай не надо это… — я пытался подобрать нужное слово, но не преуспел.

— ШТО не надо? — похоже, она глумится надо мной.

— Ну, Антуанетты там всякие, и особенно про младшую, — высказал я свое мнение.

— Это ещё почему? — с вызывом вопросила Валерия Антуанетта.

— Понимаешь, если ты — Валерия Антуанетта Константиновна младшая, то это означает, что была ещё и старшая, — перешел я на лекторский тон. — И вот что характерно, тоже Валерия Антуанетта и, опять-таки Константиновна.

— В смысле? — Похоже Лерка реально не отдупляет.

— В том, солнышко, смысле, что подобная формулировка вопроса предполагает, наличия в нашей семье ещё одной Валерии Антуанетты Константиновны. — Переводя дух, я не без удовольствия заметил некоторую растерянность «сестры». Успех нужно закреплять. — Это должна быть обязательно близкая родственница, тётя например.

Лерка задумалась. Хороший признак!

— А нашего отца как звали? — спросила она, наконец.

— А ты не помнишь? — настало моё время издеваться.

— Саня!!!

— Константин Родионович Малиновский, — сообщил я «сестре». — Хотя, может ещё какой-нибудь Ополинарий или Полуэкт … Средний!!! — Последнее слово я как бы выкрикнул, стараясь, обратить внимание на его нелепость.

— Почему Полуэкт? — удивилась Лерка. И сделала это как-то уж очень натурально.