Алексей Пехов - Ткущие мрак [СИ litres с издательской обложкой и иллюстрациями]

Сейчас Бланка в одиночестве сидела в не слишком-то удобном кресле, принесенном для нее из соседнего помещения. Служанок она отпустила на полчаса, желая подумать над тем, что только что успела услышать из трактата «История Войны Гнева. Год тридцать четвертый. Тропа Любви».

Когда увидела недалеко от себя человека. Он стоял у книжных стеллажей, довольно далеко от нее, наблюдая. Весьма тихий для своих габаритов.

Его нити были… странные. Не такие, как у обычных людей. В них проглядывала некоторая серость, а может быть, и чернота. Она желала бы присмотреться пристальнее, но пока лишь повернула голову в его сторону и чуть улыбнулась.

– Всегда поражался обостренным чувствам незрячих. – Он наконец-то пошевелился. – Вы услышали меня, сиора?

– Просто поняла, что не одна. Вы тоже пришли ради книг или работаете на мастера Третто?

– Третто? А… библиотекарь. Нет. Скорее это он на меня.

– Но вы не герцог. У него другой голос.

– Я Кар. И уже имел честь познакомиться с вашей сестрой. Позволите присесть?

Бланка повела рукой в приглашающем жесте:

– Да. Если здесь есть стул. – Она знала, что есть, но такова уж участь слепых – гадать о предметах в комнате. Эти нити… Шерон решительно надо узнать о них. Она будет удивлена так же, как удивлена сейчас Бланка. – Боюсь, я не обладаю талантами Шерон.

– Зато интересуетесь книгами. Что тут у вас? «Асторэ, легенды и мифы» Гроза Датара. А вот «История Войны Гнева», четвертый том. Довольно сомнительный исторический эпик. Многие эксперты нашего столетия считают его выдумкой. «Последнее поколение великих волшебников» неизвестного автора. Конечно же «Падение» Филари Конди. А вот это интересный выбор: «Цветение подснежников» Даци Младшего. Считается, что он был придворным поэтом на Талорисе и дружил с Камом. Он уцелел и написал самую подробную хронику причин конфликта, который привел к Катаклизму. Но я не считаю ее правдивой.

– Не считаете? – По сути, Бланке было все равно, что считает этот странный человек, без приглашения вторгнувшийся в ее пространство, мешавший думать. Но приходилось быть вежливой.

– Без сомнения. Если бы историк был беспристрастен, он не обелял бы одних и не затемнял других. В жизни так не бывает: одни бесконечно хороши, другие совершенно плохи, если только, конечно, речь не о шауттах, которые плохи всегда и при любых обстоятельствах. Вы интересуетесь той эпохой?

– Люблю читать, – уклончиво ответила та. – Любила. Теперь могу только слушать. Но не все, кто мне помогает, знают старое наречие. Одна из книг мне недоступна.

– Полагаю, речь идет о «Странствиях водоворотов» Юзели Вонзающей Копье. – Он взял нужную книгу. – Великий таувин на старости лет решила рассказать об асторэ все, что знает. Читали «Полутень-полутьму» Канца Штомба?

– Автора знаю, в Каренском университете есть фрагменты его трудов, но такое название слышу впервые.

– Он пишет, что от Юзель отвернулись многие из ее ордена после написанной ею книги. Она оправдывает асторэ, ставит между ними и людьми знак равенства. Что не должно для настоящего таувина, который обязан находить и убивать подобных существ, а не пытаться оправдать их или хотя бы понять. Откуда вы узнали о «Странствиях водоворотов»?

– Она упоминается в «Последнем поколении великих волшебников». Некоторые из учеников Скованного читали ее. Вот и я решила ознакомиться.

– Ну, от вас, в отличие от того же Тиона, после прочтения беды не будет, – хихикнул Кар.

Бланка вежливо склонила голову:

– Простите. Я не понимаю.

– Канц Штомб считает, что «Водовороты» сильно повлияли на Тиона и его ближайших друзей. Настолько сильно, что они, скажем так, закрыли глаза на то, кем были Арила и Нейси, что в свое время – казалось бы, какая мелочь – привело к катастрофическим последствиям. Я знаю старое наречие. Хотите, прочту вам эту книгу? Не сразу, она довольно толстая, но за неделю мы справимся.

– Почему?

– Не понимаю.

– Это простой вопрос, господин Кар. Почему вы так любезны? Я не моя сестра, и у меня нет ее талантов. По сути, я никто.

– Может, и так, сиора Бланка. А может быть, наладив хорошие отношения с вами, я получу некоторые преимущества в дальнейшем общении с госпожой Шерон. Вдруг в благодарность за мою помощь вы замолвите за меня словечко.

Бланка кивнула:

– Честно и прямо, господин Кар. Если это не будет идти вразрез с интересами и принципами моей сестры, я постараюсь помочь.

– О большем и не прошу.

Он читал ей час с небольшим, пока солнечные лучи не изменили свой наклон, тогда Кар прервался, заложив нужную страницу металлической закладкой.

– На сегодня я вынужден вас оставить, сиора. К сожалению, есть и другие, куда менее приятные дела.

Он резко и совершенно внезапно взмахнул рукой перед лицом Бланки. Та лишь чудом не отшатнулась, подавив свои инстинкты.

– И что это было, господин Кар? – негромко произнесла она.

– Что я сделал?

– Полагаю, ваша рука была слишком близко к моей щеке.

– Слуги говорят, что иногда вы ведете себя не как слепая, госпожа Бланка. Я не нашел ничего более умного, как проверить это. И прошу прощения за столь глупое мальчишество.

– Не как слепая…

– Да. Уже поговаривают, что вы всего лишь носите повязку и она полупрозрачная. Какой-то фокус.

– Просто могли бы попросить, – ответила госпожа Эрбет, стягивая черную полоску и оставляя его взору провалы пустых глазниц.

Несколько секунд длилось молчание.

– Мне жаль. – В его голосе действительно звучало сожаление, впервые эмоция не выглядела наигранной и казалась искренней. – Я очень надеюсь, что тот, кто это сделал с вами, был найден и понес должное наказание.

– О да, – последовал холодный ответ, когда всплыло воспоминание о Сегу.

– Вам помочь завязать повязку?

– Пожалуй, я не буду торопиться. Порадую служанок своим внешним видом, раз у них мало тем для разговоров.

Искренний смех был ей ответом.

– Вы мне нравитесь, сестра Шерон. А, Облако. Где ты бегал, непослушный негодник?

Она услышала перестук коготков маленьких лапок, повернула голову в том направлении, и теперь ей пришлось сдержаться, чтобы не закричать.

«Непослушный негодник» был размером с пони, весь из черных лоснящихся нитей, которые жили сами по себе, «дышали» и немного шевелились, точно были живыми. От создания смердело той стороной.

– С вами все в порядке? – участливо спросил Кар. – Вы побледнели.

Бланка умела думать, и думать быстро. Это странное чудовище, по контурам напоминающее не то гиену, не то кошку, вряд ли разгуливало по дворцу в том облике, который видела госпожа Эрбет. Иначе бы визг, вопли и звон оружия слышались во всех коридорах.

– Это собака? – быстро спросила она. – Я очень боюсь собак с детства. Извините. Это глупо.