Александр Башибузук - Ловчий [litres]

– Хотя… – Мара вдруг хитро улыбнулась. – Почему бы и нет. Но, Горан, ей придется начать все сначала. С самого начала.

– И тебе с ней, – вставила Дея.

Гея с улыбкой кивнула.

– Пускай придется! Но начнет человеком! – радостно выкрикнул я. – Спасибо, Властительницы!

– Пусть так! – торжественно заявила Гея. – И хватит с тебя наград. А теперь пошел вон, невежа.

– Чего это я невежа? – возмутился я и вдруг обнаружил себя в лесу.

Остро пахнет хвоей, щебечут птички, сквозь густые кроны деревьев весело пробиваются столбики света. И я, совершенно здоровый, в том же доспехе, с саблей, клевцом и заплечной сумой, которая вроде как осталась в лагере ославов под Вышеградом.

Контраст обстановки поверг меня в глухой ступор. Да, я прекрасно помнил, что случилось в пещере под собором, помнил и разговор со Старшими Сестрами, но сознание никак не хотело принять тот факт, что я в очередной раз остался жив.

– Твою же кикимору! – Я машинально схватился за флягу и с восторгом обнаружил, что она полная. Быстренько хлебнул раз-другой и от избытка чувств ругнулся: – Твою же кикимору в гузно! Живой, мать его так!!!

– Так, так, так… – послушно ответило эхо.

– Да ну!.. – Вот тут я наконец сообразил, что нахожусь на Звериных островах. Мало того, неподалеку от избушки Малены.

Ну да, вот же она, тропка, петляет между вековых деревьев и замшелых валунов. А это та сосна, которую сдуру сломал, пробуя силу. А на этой поляне встретил в первый раз в своей жизни волкодлака…

– Ну так чего сидишь, дурень? – рявкнул я на себя. – Вперед!

Вскочил и неожиданно заметил у своих ног большую корзинку, аккуратно прикрытую кружевным покрывальцем. И из этой корзинки доносились какие-то странные звуки.

– Что за нахрен? – Я с опаской подошел, приподнял покрывальце и заглянул внутрь.

И в очередной раз чуть не спятил. На сшитом из лоскутков стеганом матрасике в корзине лежал младенец. Девочка, это была девочка, она с аппетитом сосала свой большой палец на руке, гугукала, активно болтала пухлыми ножками и пялилась на меня большущими зелеными глазищами.

– Что? Откуда… – озадаченно протянул я, пребывая в нешуточном недоумении, а потом до меня наконец дошел смысл слов Старших Сестер. Ну конечно же…

«Ей придется начать все сначала… И тебе вместе с ней…» Тем более дитя очень похоже на Неяну. И тот же тоненький браслетик, что носила на запястье вампирица, в корзинке лежит.

Вот это подарок! Ну а чего? Высмотрим как свою, к тому же возродилась она человеком. Ягушка-то детей иметь не может, вот и будет нам отрада.

– Благодарствую, Властительницы! – Я степенно поклонился, подхватил корзину и поспешил по тропке к избушке Малены.

Когда до нее оставалось несколько десятков метров, опять остановился, потому что легкий ветерок принес хорошо знакомую мне по видениям колыбельную.

– Старшие!!! – Вне себя от счастья, я со всех ног припустил дальше, выскочил на поляну и увидел…

На лавочке возле сложенного из дикого камня, увитого плющом небольшого домика сидела девушка с большими, немного раскосыми глазами и собранными от висков в две толстые косы темно-русыми волосами. Она негромко напевала колыбельную и баюкала на руках плотно запеленатого в льняные пеленки грудного младенца. На ее простоватом, но милом, правильных очертаний, кажущемся немного скуластым лице тенью лежала печаль. Раскосые глаза неотрывно смотрели на отблескивающую в лучах солнца водную гладь, раскинувшуюся зеркалом в бухте, лежавшей далеко внизу. Рядышком с девушкой на завалинке примостился здоровенный, размером с крупную рысь, и лохматый, как медведь, дымчато-пепельный котяра. Легкий ветерок трепал пушистые кисточки на его ушах, а сам кот тихонько урчал, как будто подпевая хозяйке…

Увидев меня, Малена замолчала и замерла. Я тоже застыл как вкопанный.

Первым очнулся кот. Он пронзительно мявкнул, одним длинным прыжком подлетел ко мне и, изогнув дугой спину, теранулся об мою ногу.

– Вернулся… – тихонько прошептала ягушка, не отрывая от меня глаз.

– Вернулся! – Я ринулся к ней и прижал к себе.

– Я ждала, – всхлипнула Малена. – И ты вернулся… – А потом решительно отстранилась и вручила мне младенца: – Вот, держи подарочек! Ракшей назвала, в честь твоего отца.

Из свертка пеленок на меня, сердито хмуря брови, пялился пухлый бутуз, как две капли воды похожий на меня.

– Э… но как?

– Простили меня Старшие, – отчего-то стесняясь, тихо ответила Малена. – Как только ты ушел, понесла я. И не ягушка я боле, стала простой бабой. Вот так-то. Бросишь меня али как?

– Дурочка, – счастливо прошептал я.

– Сам дурак, – сердито ответила Малка. – Ишь, волю взял. Ты смотри…

– Смотрю, смотрю… – Я встал и торжественно вручил ей корзину. – Вот и тебе подарочек. Неяной кличут.

– Ой, девочка! – ахнула девушка. – Краси-и-ивая… И глазищи зеленые-зеленые… Откуда?

– Старшие наградили. Уж не знаю, за какие заслуги.

– Знамо за какие. – Малка улыбнулась. – Ты не думай, все знаю, наслышана. И как по бабам таскался – тоже. Я тебе еще припомню!

Неожиданно Неяна в корзинке громко заревела. И сразу же отозвался басовитым ревом Ракша.

– Ну все, все! – Малка заполошно подхватила детишек и направилась в избушку. – Кормить буду, видать, проголодались. А ты… ты по хозяйству управься, вишь, как все запущено…

– И баньку истопить?

– А как же… – Малена стыдливо потупилась.

Вот так я обрел свое счастье. Стоило оно того? Конечно, стоило. Теперь из дома ни ногой. Хотя пути Старших неисповедимы. Буду просто жить…

барбют( ит. barbotto) – пехотный шлем, в значительной мере закрывающий лицо за счет развитых нащечников

бармица – элемент шлема в виде кольчужной сетки (иногда вместо кольчуги использовались ламелляр или кольчато-пластинчатое полотно), обрамляющей шлем по нижнему краю. Закрывала шею, плечи, затылок и боковые стороны головы; в некоторых случаях – грудь и нижнюю часть лица

бахтерец – доспехи, у которых на груди и спине, а иногда и боках было по нескольку рядов мелких пластин или «досок» из железа

Белый Синод – организация ревностных адептов официальной религии Мира Упорядоченного, веры в Старших Сестер

боярин, боярыня – в княжествах Жмудия, Влахия, Переполье и Назовье: бояре, привилегированный феодальный класс. Боярство передается по наследству, но некоторые его виды можно получить в качестве награды за верную службу от Великого князя