Владимир Привалов - Новые соседи [litres]

– Самых резвых дротиками осаживай! – крикнул танас сопровождающим его всадникам.

Тарх махнул в сторону склона, где изготовились к обороне вчерашние рабы, и горцы побежали. Воющая мохнатая волна накатывала, Бык с топорщиками поднажали… Воительница скакала впереди. Гимтар наконец подоспел, и Тарх ухватился за гриву Сильного, сверкнув глазами. Следом топали стражники, а немногочисленные всадники, заворачивая коней, швырнули дротики и поскакали вдоль наступающей толпы, продолжая обстрел.

– Зачем сюда? – выдохнул Гимтар, увидев перед собой изможденные фигуры в кожаных доспехах. Впереди хлипенькой преградой застыли воины со щитами. Торчали выставленные жала копий. Выше по склону виднелись остальные…

– Увидишь, – шепнула Воительница. – Надо дикарей раздернуть.

– Пращники? – недоуменно вскрикнул Гимтар.

Воины со щитами расступились, и беглецы заторопились выше, останавливаясь у покатого бока скалы. Гимтар сполз с коня: Сильный хрипел и дрожал всем телом. Танас попросту испугался, что конь его сбросит. Жеребец подошел к великану и положил голову на плечо. Тарх прогудел в ухо коню и могучими руками обнял друга за шею. Виновато глянув на танаса, Бык одним махом взлетел на спину скакуна.

Хлоп, хлоп, хлоп! – раздалось рядом, и Гимтар оглянулся. Поле битвы оказалось перед ним как на ладони. Не зря спешили… Метатели на склоне послали в набегающую толпу тучу камней. Работали рабы резво, и Гимтар покачал головой.

– Ловко! За зиму успел сбить рабов? – крикнул он Тарху.

– Живей работай, сожри Безносый. Кишки выдерну! – заорал вдруг один из пращников, и Тарх смеющимися глазами указал на мосластого воина.

– Это он сбил. Он пращников готовил!

Дикари под градом камней валились подсеченными колосьями, но за ними набегали следующие.

– Коска Копон? – догадался Гимтар. – С Полуденных островов?

Тарх кивнул.

Атакующие разделились: часть с воем набросилась на ощетинившийся строй копейщиков, а остальные по-прежнему рвались добраться до ненавистной Девы Алайны в сияющем доспехе. Приметная фигура Воительницы раззадорила северян и гнала вперед.

– Переговоры нарочно похерили? – спросил танас. – Нарочно сюда драпали?

– Так, – кивнула любимая, и глаза у нее зло прищурились. – Только…

Она кивнула – и Бык протянул отобранный у Черноуха пояс. В богатых ножнах покоился приметный кинжал дана Дорчариан.

– Подарок Ултеру от отца… – упавшим голосом прошептал Гимтар.

– Черноух сказал, – сквозь вой северян отрывисто крикнула Столхед, – если я отдамся ему прямо там, а затем перережу себе горло… и если дан Дорчариан за своего ублюдка пришлет два десятка возов зерна и хорошего железа – то он отведет воинов!..

Северяне внизу наскакивали, вращая длинными мечами и пуча глаза. Дикари разевали рты, рабы метали в них дротики, а крепко задумавшийся Гимтар смотрел на битву словно со стороны.

Черноухий брехал: неистовые дикари рвались в бой, и отвести их нельзя. Тут разве удержишь. А вот Ули жив! Жив, раз урод мечтал о выкупе! Гимтар ощерился и вытащил меч.

Северяне добрались до копейщиков и повисли на пиках. Дорча помчались по склону вниз, заходя дикарям за спины и врубаясь в бездоспешных врагов. У пращников закончились припасы камней, а внизу дикари уже схлестнулись с их товарищами. Выхватив тесаки, метатели бросились вниз. Рабы – не воины, сражались неумело, но ярости им было не занимать. Взмахом руки Столхед послала в бой топорщиков. Гимтар размял шею: слишком много северян набежало в надежде добраться до Девы Алайны. Старый воин качнул мечом и шагнул вперед, но Столхед придержала танаса за плечо. Ближник Воительницы приложил к губам рог, и зычный трубный глас прокатился по долине.

– А-а-лайя-анн! А-а-лайя-анн! – Из распадка выскочили прятавшиеся до поры алайны и с пронзительным боевым кличем бросились на увлекшихся дракой северян. Те отпрянули, заметались, замешкались, и конный отряд по правую руку Столхед стронулся с места, набирая ход.

– По Охранной тропе прокрались? – догадался Гимтар. – Через мостки?

Столхед кивнула.

Всадники ходко шли вниз по склону, метя в беззащитные спины северян, развернувшихся навстречу невесть откуда взявшимся алайнам. Конные врубились в толпу врагов – и несколько тел взметнулись в воздух, взмахивая руками. Они рухнули на головы соплеменников, добавив сумятицы.

Бык вдруг разглядел нечто в месиве боя и спрыгнул со спины Сильного. Хлопнул коня по ноздрям и поднес кулак к морде. Огромными прыжками великан понесся вниз, а Гимтар огляделся. Конные отпрянули и вновь врубились в северян, падающих под копьями алайнов. Дорча на дальнем краю равнины работали слаженно, плотным строем. Дикарей везде окружили и добивали. Началась резня.

Тарх, пару раз взмахнув мечом, выволок кого-то из сутолоки и потащил оглушенного за шкирку по камням. Бросил под ноги танасу. Дикарь очухался и мотал головой. Гимтар пригляделся. Старая, но добротная кольчужка, серебряный обруч на шее, новые сапоги: какой-то вождь из дикарей, не иначе. Бык вытащил клинок дана Дорчариан и сунул под нос северянину.

– Узнаешь? Где мальчик?

Северянин скривил губы и презрительно захохотал. Тарх рывком поставил дикаря на колени и ткнул кинжалом под подбородок.

– Что с Ултером?

Северянин набрал слюны и харкнул в лицо Быку.

– Подожди! – Дева Алайны присела перед северянином на корточки. Тот дернулся, но Тарх держал крепко. Столхед забрала у Быка кинжал и покрутила лезвие перед глазами, задумчиво произнеся фразу на чужом наречии. Бесстрашный гордый вождь посерел лицом и прошептал несколько слов. Столхед спросила еще – и он вновь ответил. Воительница поднялась, вернула кинжал Тарху и кивнула. Бык перехватил пленному глотку.

– Ултер сбежал. Его освободила девочка-пайгалка, и они убежали.

– Пайгалка? – тряхнул головой Бык.

– Куда?! – одновременно выкрикнул Гимтар.

– О них слышали… дальше, дальше на север.

Гимтар заглянул в лицо любимой и подвел ее к лошади.

– Ты знаешь эти земли лучше меня. Что будем делать?

Столхед пожала плечами.

– Дорога одна. Двинем по ней – и я пройду огнем и железом все села северян насквозь. Пока не найду внука.

Гимтар кивнул и расслышал шепот Тарха:

– А что Воительница сказала пленному?..

– Можешь умереть мужчиной… или сдохнуть от руки женщины с отрезанным удом во рту, – раздался ответный шепот стражника.

Гимтар перевел взгляд на любимую. Дева Алайны улыбалась.

С рассветом проклятая вражеская «черепаха» вновь ожила, показавшись из-за поворота. Лязг доспехов бил Арратою по ушам, в глаза от ночного бдения словно сыпанули песка. Стрелы дружно прянули со стен Декуриона и бессильно простучали по щитам. Лестниц у атакующих Дерах не разглядел и погнал воинов вниз, к завалу, встречать имперцев за дымящимся проемом ворот. Арратой помчался со всеми, но старший воин остановил его взмахом руки.