Владимир Привалов - Новые соседи [litres]

По лицу пленного вновь пробежала волна, кадык дернулся. Отец кивнул.

– Ты. Я вижу.

– Кто? – Голос Гимтара сорвался, и танас дернул себя за бороду. – Кто отравил брата? Ты, сволочь?

– Нет! – Пленный показал зубы. Громко выкрикнул, с вызовом заглядывая в глаза Рокону.

Дан Дорчариан задумчиво покачал головой. Подошел и склонился над связанным, глядя в упор.

– Ты дал приказ убийце отравить моего отца?

Сплетник отшатнулся, заскулил и попытался завалиться навзничь, но Хоар вмиг вздернул его и усадил на лавку. Гимтар побелел, прикусив губу. Столхед на миг прижалась к танасу.

– Говори. Говори все, – приказал дан Дорчариан.

– Это слуги Безносого. Они сбежали с Полуденных островов… – заторопился Сплетник. – Повздорили со своими… Просили найти им место. Я дал. Привез пару замотанных умельцев на виллу к Голосу. А ночью они все сделали… Я не знаю как… Но они умеют.

– Алиас Фугг знал, зачем ты приехал? Дал тебе приют?

Сплетник качнул головой, соглашаясь, но наткнулся на беспощадный взор Рокона и скривился.

– Его не было тогда. Он не знал ничего.

– Кто и зачем отдал приказ убить дана Дорчариан? – твердо спросил Вутц.

– Я не скажу. Не скажу, будьте прокляты, вонючие козопасы! Мучайтесь до конца дней своих, недоумки! – вдруг заорал, брызгая слюной, Сплетник.

– Сивен Грис? – хмыкнул Вутц как ни в чем не бывало. – А ему велел Торговый союз?

Сплетник дернулся, как от пощечины.

– Отец влез в торговлю земляным маслом с ночным хозяином Атариана, с Хриплым. Караваны с маслом порезали неизвестные с замотанными мордами и устроили ночную войну. Остах сумел докопаться до неуловимого умельца в капюшоне, но тот убежал на войну, – наливая вина, поведал всем Рокон. – Остах поведал мне все, что узнал.

«Сивен Грис. Торговый союз. Империя», – сделал зарубки в памяти Ултер.

Дан Рокон махнул рукой, и Сплетника утащили прочь. Следом удалился глава Хранителей – у него оставалось совсем немного времени до Круга, и нужно было успеть пересказать новости остальным Хранителям.

– А ты… дан Дорчариан… – Гимтар дернул себя за бороду. – Дар этот твой новый от Матери – в людях все видеть… Ты теперь во всех ложь видишь? Все видишь, до донышка?

И вот теперь Рокон улыбнулся по-прежнему, по-старому: широко, от души.

– Нет, дядька. Нет. Тебя не вижу, – облегчение столь явственно проступило на лице Гимтара, что Рокон расхохотался. – Кровь данов, мой танас. Кровь данов.

– Значит, и в моей душе ты не можешь читать, сын мой? – склонила голову к плечу Столхед.

– Так, Воительница, – согласился дан. – И Хоара, кстати, тоже.

– Во всех, в ком течет родная кровь, значит. Вот и проверили нашего байстрючонка, – проворчал Гимтар и прикусил язык, увидев Ултера. Сердито засопев, он вышел из шатра вместе с Воительницей.

– Отец? – несмело подал голос Ули, когда они остались одни.

– Тебя я тоже не вижу, – продолжил улыбаться Рокон.

– Не… Я про другое, – тряхнул гривой Ули. – А диду… он теперь со Столхед?

– Верно, – думая о своем, ответил отец. – Гимтар может взять вдову Эндира. Закон гор.

– А ты… видел брата, да? А он… Он защищает Лоно, верно?

Рокон ругнулся. Он велел слугам притащить еды, усадил сына напротив и поведал ему про засаду и защиту дороги, ведущей к Лону, про голод и чудесное появление каравана с провизией, про Оли и Бареана, про черного колдуна и боларов, про все то, что произошло в долине.

Ули слушал внимательно и переспросил лишь единожды, услышав про Мереха, архогского сироту. За столом повисла тишина. Ултер, собирая горкой крошки брынзы, тихо произнес, не поднимая глаз:

– Брата вылечили, и он вновь ходит… Значит, я могу вернуть свое имя и опять стану первым? Правым? Старшим?

Рокон отшатнулся. Нахмурился.

– Твой брат освоился в имперской школе. Нажил врагов и нашел друзей. – Отец решительно дернул подбородком и припечатал: – Это невозможно, Ултер. Сама Мать Предков так решила! Должно было свершиться то, что свершилось! Смирись.

Рокон поднялся и двинулся к выходу. Народ на улице шумел, выдвигаясь к Ветряному мосту. Круг Хранителей решили провести у заставы алайнов, а заодно проводить вождя толгувов Сегмата и почтить защитников моста.

– Земли северян отныне Дорчариан! По праву победителей – ибо доблестные горцы разбили войско дикарей! – Зычный голос Хоара разнесся меж скал.

Из уважения к гостям глава Хранителей вещал на имперском.

Сегмат покосился на ту сторону Ветряного моста, где на волокушах подтаскивали к краю ущелья тела северян и скидывали в пропасть. Правитель огладил бороду и величаво кивнул.

– Мать Предков радуется добрым соседям! Да будут мир и дружба меж нами, освященные угодным делом! – Сегмат заулыбался, нашел взглядом Ултера и подмигнул. Наследник понял: говорят о нем.

Пришел черед Рокона.

– Хвала Матери Предков! Всемилостивая, она помогла нам победить северян! – войско взревело, вздевая мечи. – Мудрейшая из мудрых, Мать Предков послала нам новых соседей, славных дубовичей. Слава им!

– Слава! Слава! – заорали горцы.

Хоар негромко переводил вождям на имперский. Сегмат раскраснелся от почестей.

– Хорошая торговля станет залогом долгой дружбы, – негромко произнес Рокон, протягивая правителю Толгвены увесистый мешок. – Мне нечем отдариться сейчас. Но мы очистим долину – осенью жду в гости. На ярмарке в Архоге. Там и расторгуемся.

– Ты уверен в своих силах, дан Дорчариан? – прогудел Сегмат. – Мы вышли в поход – а наши враги достались горцам! Много ли чести – резать безумных баб? Мы разбили Империю в Дальнем лесу Толгавы, поможем разбить спесивцев и в горах!

Сегмат вновь предлагал военную помощь в изгнании имперцев из Дорчариан.

Рокон снова отказался, качнув головой.

– Хочу придержать весть о падении северян. Чем позже Империя пронюхает об этом, тем лучше.

– И о свободном проходе на ту сторону гор, – добавил Сегимий.

Рокон склонил голову в знак согласия.

– О как! Розовая соль, пресветлые боги! – воскликнул Сегмат, распустив тесьму мешка. – Богатый дар! И много ли у тебя такого добра?

– Вот приезжай на ярмарку в Архогу – тогда и узнаешь, – улыбнулся Рокон.

Сегмат Громкий расхохотался и хлопнул в ладоши.

– Да будет так! Жди! Жди в гости, Рокон, сын Эндира, дан Дорчариан! – Правитель взмахнул рукой, и ближники подтащили громоздкий предмет, укрытый шкурами.

– Когда на моем пиру появился один юный дерзкий храбрец, – Сегмат с улыбкой глянул на Ули, – то ему глянулся этот трон… – Воины сдернули шкуры, и взглядам предстало чудно́е кресло с двумя сиденьями. – Пусть же он останется у этого храбреца на добрую память!

Сегмат вновь хлопнул в ладоши и подтолкнул Сегимия.