Медина Мирай - Больно быть с тем, кто… [litres]

«Как они оказались в моем кармане?»

И тогда Ангела с холодком осознал: и водитель, и парень из здания, и незнакомец, звонивший полицейским – один и тот же человек.

Ангела лег на кровать и выдохнул. Он давно не чувствовал такого облегчения от разговора с мамой и теперь был счастлив, что ему удалось избавиться от части груза. В то же время его терзали мысли о незнакомце, который так неожиданно в самый неподходящий момент ворвался в его жизнь.

– Ангела! – крикнула Фам.

Он вышел из комнаты, пробежался по лестнице вниз, в коридор и… оцепенел от подступившего ужаса.

В коридоре стоял Рейден.

Это было довольно странно и страшно – сидеть за одним столом с осведомленной о происходящем мамой, папой, зависшим в телефоне, и другом-гомофобом, которого ты любил и который знал о твоей ориентации.

Ангела решил помочь маме с ужином. Это был прекрасный шанс отвернуться от Рейдена и отвлечься. Он старался этого не замечать, но Красс уже прожег в нем дыру своим взглядом. Впервые Ангелу настолько сильно волновало, как он выглядел: не слишком ли помята одежда, не горбатится ли он, нет ли на кофте пятнышка.

Фам заметила, что Ангела непривычно медленно вытаскивает посуду из шкафа.

– Как в колледже, Рейден? – бодро спросил Джинджер. Он единственный, кто даже не догадывался о том, что на самом деле происходило. – Ангела почти всю неделю не ходил. Есть новости?

– Ну, все как обычно, в принципе.

Почему-то сейчас слышать Рейдена было непривычно. Ангела настолько отвык от него, что в первую секунду задался вопросом: «Это у Рейдена такой бархатный голос?»

И чем дольше Рейден говорил, тем сильнее Ангела сжимал вилку в руке.

– До сих пор все обсуждают… то, что произошло в понедельник.

– Ты все-таки рассказал кому-то? – расстроенно спросила Фам, расставляя тарелки.

– Нет, что вы. Просто куратор Ангелы, скорее всего, сказала своим коллегам, те студентам, и понеслось.

«Тогда мне тем более нужно переводиться».

Не глядя в сторону Рейдена, Ангела разложил вилки и сел на свое место. Как назло, оно оказалось рядом с Крассом.

– Да, кураторша у тебя та еще болтушка. – Джинджер, наконец оторвавшись от телефона, взглянул на жену, которая накладывала в каждую тарелку добротную порцию лазаньи.

Ангела посмотрел на родителей, напротив него села мама. Она поглядывала на сына и его друга немного растерянно, подыскивая темы для разговора.

– Чего же вы молчите, парни? – спросил Джинджер.

На него тут же устремился импульсивный взгляд жены. Она медленно пережевывала еду, стуча пальцами по столу, лишь бы привлечь внимание Джина. Но тот продолжал:

– Расскажите хоть, как у вас обоих жизнь. Интересно послушать.

– Джин, дорогой, – начала Фам, – думаю, это их дело.

Мужчина потупил взгляд и осознал, что ляпнул лишнее. Со своей работой он совсем и забыл о напряженных отношениях между сыном и его другом.

Ужин они продолжили молча. Но если родители ели с аппетитом, то Рейден с Ангелой проглотили крохотные порции, не способные насытить и воробушков.

Ангела искренне не понимал, зачем Рейден здесь. Так же, как и сам Рейден не мог понять, почему пришел. Он собирался не показываться на глаза Ангеле, пока тот сам не захочет. Но не выдержал. Им необходимо было поговорить, разобраться в этой ситуации. Ведь лучше сразу прояснить позицию каждого, чем тянуть неделями.

Каждый из них это понимал. И, преодолев свои страхи, Ангела решил сделать первый шаг. Расставить все точки над «i». Быть может, разочароваться, но смириться с судьбой и успокоиться.

Он вышел из-за стола и ушел к себе в комнату. Рейден понял его намек, поблагодарил за еду и поспешил за ним.

Джинджер проводил их вопросительным взглядом. Как только услышал, что Рейден поднимается наверх, спросил у Фам:

– А что происходит?

– Что-то очень важное для мальчиков – это я знаю точно.

Рейден закрыл за собой дверь. В комнате было темно, возле приоткрытого окна стоял Ангела. В помещение проникал прохладный воздух и звуки проезжающих машин. Стены окрашивались в разные оттенки от сменяющих друг друга фар.

Ангела специально не включил свет. Чтобы раствориться во тьме. Чтобы скрыться от глаз Рейдена. Чтобы тот не видел его лица, когда они будут говорить.

Рейден подошел к Ангеле и встал напротив него рядом с окном. Выглянул вниз и убедился, что до земли довольно высоко.

– Ты хотел поговорить? – спросил Ангела.

– Кажется, это ты хотел поговорить.

– Ты ведь не пришел бы просто поужинать и уйти, да?

Ангела набрался смелости и поднял на Рейдена глаза. В этот момент теплый свет проезжавшей мимо машины слегка осветил его лицо, и Ангела тут же отвел взгляд. В ночи, при тусклом свете черты лица Рейдена казались четче, глаза – больше и ярче. Он был действительно красив, куда привлекательнее Ангелы, который ничем не отличался от других подростков: обычные волосы, глаза, лицо, телосложение, голос. В нем не было ни единой изюминки. А в Рейдене было идеально все. Конечно, идеальных людей не бывает, но когда ты влюблен, твой предмет обожания кажется наделенным неземной красотой.

– Когда я прочитал твои сообщения, даже не поверил, – начал Рейден. – С другой стороны, подсознательно я понимал, что ты такой, иначе тогда летом не стал бы тебя так называть. Мне было сложно мириться с этим, потому что… ты знаешь. Но ты же мой…

– Друг? – в голосе Ангелы слышалась дерзость. Это была его защитная реакция от собственных чувств. Так он оборонялся от печали, чувствуя, что внутри становится лишь больнее. – Ты же понимаешь, что мы не можем быть друзьями.

– Но ты ведь хочешь, чтобы мы продолжили общаться дальше?

– Да, хочу. Но тебе это противно, а я боюсь… – Голос Ангелы задрожал.

– Чего?

– Я боюсь, что ты в какой-то момент бросишь меня. Мне не хочется прекращать общение. Я все эти дни думал, задавался вопросом, как нам дальше быть, есть ли дружба между геем и гомофобом. Быть может, есть, но на какое она время? Может, нам лучше завершить все здесь и сейчас?

Ангела не желал этого. Он понимал, что это убьет его, что сейчас он роет могилу сам себе, но не мог остановиться. Потому что подсознательно понимал: это будет верное решение.

– Ты же так не думаешь? – Рейден раскрыл его моментально. – Зачем врешь?

– Я не понимаю, какое решение ты принял за эти дни. Если мы продолжим общаться, ты уже прежним по отношению ко мне не будешь. Тебе ведь противно, да? Противно сейчас стоять и смотреть на гея? Извращенца, содомита и как там дальше? Противно, ответь?

– Да! – выпалил Рейден. – Да, мое отношение к тебе может измениться, но это не значит, что я считаю тебя извращенцем. Для меня ты тот же Ангела.