Владимир Журавлев - Путь Императора [частично исправленная автором версия 2-ой книги цикла] [СИ]

– Друзья? – шепнула ему возле школьного крыльца Эвелина.

– Даже больше! – кивнул он, спрятав недоверчивость поглубже.

И чуть не добавил, кто именно «больше». Заклятые враги. Но это и так было им понятно и в озвучивании не нуждалось. И, кстати, вовсе не мешало дружить. В дружбе главное – взаимоуважение, а с этим делом у них всё было в порядке.

– А я думал, Пушкина учить не буду, – заявил в школе Ленчик. – А он, оказывается, умным мужиком был! Теперь почитаю. На фиг вообще нужна правда?! Как он там? Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман? Обалдеть. Вован, ну кто тебя просил правду говорить?! В репу ему дать!

– Володя, как прекрасно вы с Эвелиной выступили! – восторженно заявила в классе учительница. – Так всем понравилось! Это обязательно надо сделать традицией!

Он представил, как отныне с торжественных построений ученики будут шагать парами в школу, с отвращением горланя дурными голосами, и поморщился. Ну разве так создаются традиции? Так традиции убиваются! А то, что сотворили они с Эвелиной – уникальный случай и вовсе не то, чем выглядело! Ну как можно возвести в традицию объяснение в любви?!

Кстати, о традициях. Всё же он добился кое-чего и в этой неудачной реинкарнации! Доказательство случилось в этот же день, на классном часе. Прогремели в коридоре торопливые шаги, распахнулась дверь, и в проеме возник Валух.

– Вольнисты пришли! – испуганно сообщил он.

Класс беспокойно загудел. Школа вольной борьбы была не то чтобы их извечным врагом, а, скорее, паразитом. И кто сказал, что спорт воспитывает и облагораживает? Вообще непонятно, с чего бы физическая сила и навыки по части дать в репу повышали нравственность. Скорее наоборот! В данном случае, например, спорт просто являлся оружием в руках жестоких и циничных бандитов, и то, что бандиты были детьми по виду, ничего не меняло по сути. Банда спортсменов исподтишка, но очень эффективно и профессионально терроризировала и грабила школьников.

– Чего сидим? – рявкнул Валух. – Эй, Вован, как там у вас в ансамбле? Щас…

Толстяк высунулся в коридор, набрал в грудь воздуха и взревел на всю школу:

– Дом мой – храм-м-м! Осиянный светомм-м!

Далеко в коридоре скрипнула дверь, и недовольный басок осведомился:

– Чего там?

– Вольнисты пришли!

А… щас…

Семиклассников словно волной вынесло из класса – надо же посмотреть, что будет! И где-то наверху загрохотал пол под весом очень рослых, очень злых старшаков… и только Володя подскакивал на стуле и тянул вверх руку.

– Чего тебе? – растерянно спросила учительница.

– Мариванна, можно выйти? – взмолился он.

– Ну… выйди – только недолго!

– Это вряд ли, – честно предупредил он. – Мне еще последствия разгребать.

И пулей вылетел в дверь. И с гордостью подумал на бегу: «Вот как надо создавать традиции!»

Хист – и армейский порядок в гареме

Император из величайших стоял на пригорке и смотрел, как отступало его войско. Что ж, хорошо войско отступало, бодро. Катили пароконные платформы, и даже с пригорка были видны ослепительные улыбки пограничников. А все дело в том, что снайпера-Ласточки, с чего-то решившие размять свои прелестные ножки, быстренько передумали и забрались к бойцам на платформы, и теперь их замшевые кокетливые курточки мелькали среди песчаной униформы. За погранцами упрямо топали битюги конно-саперной части, тащили фургоны с бывшим любеевским сбродом. Слабое звено войска решением Джайгета запихнули в центр колонны, и правильно сделали. И на всякий случай между фургонами и обозом тылового обеспечения пустили широкой подковой конников блицштурма. Тоже правильно. Саперы – бойцы молодые, необученные и дурные. Таким нечего делать в обозе, и даже поглядывать туда не стоит. Да и впереди молодняку нечего делать. Вот разве что поглядывать. Большего по отношению к Ласточкам погранцы все равно не позволят, им самим не хватает.

Саперы…х-хе! Тоже ведь, военная часть считается! Не зря какой-то язвительный злодей начертал на фургонах яркой краской «Ит-Тырки»!

– Может, расформировать Ит-Тырков… э… любеевских? – задумчиво спросил Хист. – Ну никакой надежды на них нет, гнойник настоящий, прыщ на заднице!

– Я думал об этом, – признался Джайгет. – И мое мнение – нет! Равенства меж людей сроду не будет. До уровня хорошего бойца любого дотянуть, конечно, можно – но какими трудами? И – за сколько времени? А у нас ни сил нет сейчас на подготовку, ни времени тем более. Проще отобрать тех, кто изначально пошустрее да потолковей. В армии так всегда делается. А гнусь и слабаков тащить в боевые части не стоит! Так что можно проверить саперов, и кто чего-то стоит – перевести к погранцам! Есть и среди любеевских толковые ребята, они везде есть. А боевые части, наоборот, почистить. В блицштурме недостойных оружия хватает, например, есть такие и среди погранцов. Я бы даже кое-кого из Ласточек в Ит-Тырки отослал! Жаль, что нельзя. Девок в такой сброд – точно нельзя, слабые они и быстро опускаются до непотребства, до «розочек» привокзальных. А вот эпсара туда надо настоящего. Я бы даже сказал – лучшего! Чтоб эта зараза дальше не распространялась!

– Ну, не знаю. Ты у нас полководец, тебе видней! – сказал Хист с сомнением. – А что с негодными Ласточками делать, это как раз понятно. Пусть детей рожают. Найдутся у нас молодцы, кто это дело быстро оформит? Вот пусть займутся. Яйлу кем-то всё равно придется заселять.

– Настоящий император, далеко смотришь! – уважительно признал Джайгет. – Ну тогда и вблизи посмотри.

Вблизи на данный момент находился сам Джайгет, и Хист уставился на него с недоумением.

– Совсем вблизи! – поспешно исправился пограничник. – Дребен, наведи порядок со своими дзудами! Определи наконец, кто твоя дзуда, а кто не совсем! Хоть какую-нибудь градацию введи! У нас армия или что?!

Хист резко помрачнел. И по недавно обретенной нехорошей привычке принялся похлопывать клинком сабли по голенищу сапога.

– А я сказал – наведи порядок! – рявкнул бесстрашно пограничник. – Как Ворте твою безопасность обеспечивать, подумал? Вокруг тебя бабы вьются с недавних пор, как мухи над… ё-каргана! И все в императорский шатер лезут! Даже дальше – в императорскую постель! Есть толк снаружи охранять, если дюжина йох тебя внутри может зарезать?

– Не дюжина! – искренне возмутился Хист. – И не в постель! То есть – не все в постель!

– Это пока что! – язвительно отозвался Джайгет. – Так что давай наводить порядок! Вот Яха. Ты сказал – ты сам сказал мне что? Что Яха – будущая наша императрица! Что она уже чья-то дзуда, ты забыл. Яха забыла тоже, но это как раз неудивительно и на нее похоже. Так что и мы – забыли! Итак, Яха – императрица. С ней понятно. А вот со Здравой ир-Дарц, йохой из очень почтенного рода – уже нет! Что она делает на императорском ложе, э?