Николас Смит - Призраки [litres]

Если верить координатам, Бастион Хиллтоп располагался в двух милях к востоку. Две мили по неизведанной территории посреди красной зоны – маршрут, не вселявший в него уверенность.

На высоте двух тысяч футов он дернул за кольцо парашюта. Купол набрал воздуха и замедлил падение, тут же натянулись стропы.

Рик облизал нижнюю кромку усов – нервная, выработавшаяся за долгие годы привычка. Затем отключил прибор ночного видения, чтобы посмотреть на город невооруженным глазом. И сразу же увидел то, что проглядел в оптику.

Из коммуникатора донесся голос Эндрю.

– Ангел Один, вы наблюдаете то же, что и я?

Уивер моргнул, желая убедиться, что глаза его не обманывают.

– Ангел Один?

– Слышу тебя, Бочка, – прошептал Уивер.

И снова дважды моргнул. На востоке на каменистое побережье шлепались волны. Только вот Уивер глазел отнюдь не на океан. Недалеко от воды высилась башня. Небоскреб пульсировал внутри красным светом, будто использовал в качестве сердца исполинский батарейный блок.

– Что это, на хрен, такое? – спросил Роджер.

– Никогда не видел ничего подобного, – ответил Эндрю.

На ДО Уивера быстро убывали цифры. Теперь их высота составляла тысячу футов.

– Нас снесло с курса на две мили в сторону, – сказал он, – давайте за мной.

Он схватился за стропы и полетел на запад, подальше от океана, но никак не мог отвести взгляд от башни. Единственным, что хоть отдаленно напоминало бы это зрелище, были заросли светящихся кустов, но даже они не шли с ним ни в какое сравнение.

– Коммандер, как думаете, может нам это дело проверить? – спросил Роджер. – Что, если это какое-нибудь поселение?

– Ха! Что нет, то нет, старина! – ответил Эндрю. – Этот небоскреб если и стал для кого-то пристанищем, но уж точно не для людей.

– Сэр? – снова спросил Роджер.

– Ответ отрицательный, движемся в точку с нашими координатами.

Паря над развороченным городом, дайверы подлетели друг к другу ближе и двинулись клином. Ткнув подбородком в консоль, Уивер выбрал открытую частоту. Если Магнолия здесь, гарнитура в ее шлеме должна быть настроена на этот канал.

– Хищник Три, это Ангел Один. Вы меня слышите?

Уивер поднес к глазам запястный монитор и еще раз проверил координаты. В шлеме прокатилась волна статических помех. Этот шум его ничуть не удивил. Он уже смирился с мыслью о гибели Магнолии. Так было легче. Надежда всегда причиняет боль.

– Принцесса, ты здесь? – в последний раз попытался он.

Но в ответ услышал лишь треск статики.

– Магнолия, – произнес в переговорное устройство Роджер, – ну пожалуйста.

Они летели над балками и кучами строительного мусора. Улицы внизу заполонили автомобили, похожие на панцири дохлых насекомых. Уиверу эта картина была слишком хорошо знакома. Люди не могли жить несколько сотен лет в окружении чудовищ и при таком уровне радиации.

Спасать здесь было некого. Если повезет, они смогут найти какой-нибудь утиль или пару топливных элементов, но Уивер уже списал нынешний дайв со счетов как пустую трату ресурсов.

Опять покатилась волна статики, и по каналу звоном разнесся голос.

– Я здесь!

Динамики заполнило учащенное дыхание, будто человек на том конце провода бежал.

У Уивера в груди замерло сердце.

– Принцесса, это ты?

– Меня зовут, – произнес запыхавшийся голос, – Магнолия Катиб.

Повисла пауза, и не успел Уивер ничего ответить, как девушка добавила:

– Надеюсь, вы захватили две сотни моих кредитов, Ангел Один.

Рик почувствовал, что губы под усами расплылись в улыбке.

– У тебя еще будет шанс отыграться, – сказал он, – сообщи свои координаты, мы идем к тебе.

Перед тем как она ответила, прошло несколько секунд, ее слова заглушала статика.

– Здесь повсюду лианы… Я не могу оторваться…

– Магнолия! – закричал Роджер. – Мы уже на подходе. Держись!

Его слова вырвали Уивера из транса. Они были на полпути к Бастиону Хиллтоп. Он видел вдали какое-то возвышение, но маячок Магнолии на миниатюрной карте не просматривался.

Рик сунул в карман большой и указательный пальцы, чтобы потереть монету из старого мира. В данный момент ее вряд ли стоило подбрасывать в воздух, она все равно не поможет ему решить, что делать дальше, но, прикасаясь к ней, он испытывал успокоение.

– Магнолия, сообщи, где ты находишься, – сказал Уивер.

– Я в башне, но мой монитор вышел из строя!

– Что ты перед собой видишь? Дай нам какой-нибудь ориентир.

– Отростки. Я повсюду вижу одни лишь отростки… А еще… Океан. Волны.

Уивер перевел взгляд с ДО на землю. Понимая, что пришло время принимать решение, он сказал:

– Бочка, вы с Роджером летите к нашей главной цели. Магнолию я найду сам.

– Слушаюсь, сэр, – ответил Эндрю.

В коммуникаторе на миг опять воцарилась тишина.

Следующим заговорил Роджер.

– Верните ее домой, коммандер, или будете иметь дело со мной!

Уивер потянул за правую стропу и взял курс на восток, к светящейся башне. Магнолия могла и не сообщать свои координаты. У него было такое ощущение, что он сейчас смотрит прямо на нее.

Майкл с Лейлой молча шагали по коридорам «Улья». Она не стала спрашивать, куда они идут, а сам он ей ничего не сказал. Они миновали крыло, в котором жило большинство обитателей верхних палуб. Полы и переборки украшали замысловатые граффити, позволяя взглянуть одним глазком на жизнь тех, кто обитал здесь вот уже несколько веков.

По потолку, извиваясь, тянулись трубы инженерных коммуникаций, по которым подавались вода и гелий, а также отводились канализационные стоки. Впереди на лесенке стоял техник и накладывал заплатку на красную трубу с гелием. Когда они проходили мимо, Майкл ему кивнул.

Открытые люки были словно двери в сердце «Улья». В первом жилом отсеке у стены стоял замызганный диван, у которого сохранилась только одна подушка. На нем сидела Дебора, работавшая на мостике в должности штабного офицера, и читала книжку без обложки. Она подняла глаза и улыбнулась им. Лейла в ответ махнула ей рукой.

Дальше шла комната, в которой Майкл провел много времени в детстве. Когда они подошли к люку, на котором было нарисовано солнце, Лейла ускорила шаг.

– Не хочешь здесь задержаться? – спросил Майкл.

– Зачем?

Он пожал плечами, хотя на самом деле хотел попросить ее остановиться. После смерти родителей Лейла всячески избегала этого отсека и сейчас даже не посмотрела на улыбающееся желтое солнце, которое сама нарисовала маленькой девчушкой.

Они давно договорились считать некоторые зоны на корабле запретными. Для Майкла это был агротехнический отсек. Там у него в голове всплывало слишком много мучительных воспоминаний. В случае с Лейлой их порождал вид этой комнаты. Она выпустила руку Майкла и торопливо зашагала дальше по коридору, явно не в восторге от того, что он повел ее этим путем.