Дмитрий Шелег - Глава рода [litres]

– Иван Егорович, к вам Герман Артемович, – раздался в динамике селектора голос Аделины.

– Пусть немного подождет. Через пару минут освобожусь и приглашу его к себе, – ответил я.

Проследив за тем, как посетитель занимает весьма удобное кресло для ожидания, я с удовольствием вгрызся в недоеденное лакомство.

«Перед умственной работой необходимо хорошенько подкрепиться глюкозой и кофеином», – в том, что придется серьезно и вдумчиво общаться, я почти не сомневался. С Синичкиным всегда так.

Пока я наслаждался едой, пришла мысль, что идея переноса рабочего места из столичного особняка в бизнес-центр – просто отличная. Она пришла давно и, по-моему, была крайне удачной. Дело в том, что, некоторое время поработав дома, я понял, что никак не могу полноценно сосредоточиться на работе. Постоянно отвлекаюсь на всякую ерунду, очень долго жду прибытия нужных людей и не могу оперативно принимать решения. Да к тому же теперь стало намного сложнее определить мои контакты. Раньше ведь можно было просто следить за домом и знать, с кем я чаще общаюсь. Здесь это сделать более затруднительно.

– Пригласи Германа Артемовича, – произнес я, убрав поднос и нажав на кнопку селектора, после чего Синичкин вошел в кабинет.

Бывший начальник одного из областных отделений департамента жандармерии, который потерял свой немаленький пост из-за какого-то коррупционного скандала, был неплохим магом ранга «магистр» и отличным специалистом в своей области. В момент знакомства с Феофаном он, получив «волчий билет», отчаялся вернуться к прежней жизни и занимался не совсем законными делами. По заверениям наставника, Синичкин отнюдь не преступник, просто в рамках своего расследования он вышел на очень высокопоставленную особу и не пожелал отойти в сторону. За что и был довольно технично снят с должности.

Я уже несколько лет жил в другом мире, а кажется, что остался в прежнем. Ну как такое вообще может быть? Вот ты отличный специалист, высококлассный профессионал с блестящими перспективами, а стоит перейти дорогу не тому человеку, и ты резко становишься никому не нужен. Еще и уволят с позором, чтобы не устроился на престижную работу. Как говорится: «Был бы человек, а статья найдется». Удивительно еще, что его не посадили или не свернули шею в темном переулке. Видимо, какие-то покровители, санкционировавшие его действия, все же имелись…

Синичкин был искренне обрадован предложением Феофана работать в службе безопасности рода. Он буквально зубами ухватился за открывшиеся перед ним перспективы и день за днем доказывал свою верность и полезность, что довольно быстро привело его на должность одного из заместителей Феофана, вместо пользующегося его трудами Шевцова, который не оправдал возложенных на него ожиданий и был мной уволен.

– Иван Егорович, – почтительно обратился ко мне пятидесятилетний мужчина с совершенно гармонично смотрящейся прической «а-ля Ленин» и протянул документы – отчет о проделанной за месяц работе.

– Присаживайтесь, – произнес я, указывая на гостевой стул, и, взяв документ, принялся за его изучение.

«По большому счету в настоящее время этот отчет в таком виде мне не нужен, – подумал я между делом. – Он создавался для того, чтобы я мог вникнуть в спектр решаемых службой безопасности задач и научил заместителей Феофана мне подчиняться».

Все началось во время моих первых летних каникул в кадетском училище. Прибыв в столичный особняк, я в ультимативной форме потребовал от наставника представить мне всех его заместителей и передать функции по управлению службой безопасности.

Дело было не в словах отца, что верность Феофана обеспечена ритуалом и он в любой момент может прозреть и кинуть меня. Хотя это сыграло не последнюю роль. Просто я осознал, что если в какой-то момент с наставником что-то случится или он куда-то пропадет, я даже не буду знать, к кому обратиться. Хотя моя служба безопасности уже серьезно расширилась и постоянно росла.

К тому же в то время вопросы экономической безопасности стояли передо мной менее остро. Нужно было в спокойном темпе разобраться с тем, что у меня уже было. Бышковец более спокойно продолжал по плану развивать все, что попадало под определение «информационные технологии». Москаленко ударными темпами завоевывал рынок недорогим, но качественным и достаточно вкусным мороженым, которое после успешной рекламной кампании стало пользоваться заслуженной популярностью у людей, уверенно занимая рынки сбыта и охватывая все бо́льшую территорию. Про постоянно растущий заработок от продажи ингредиентов, который, несмотря на непростое положение на границе, все равно расширялся, вообще говорить не хочется. Чтобы не сглазить…

Именно поэтому я после длительных раздумий решил наконец разобраться с работой службы безопасности. Мне очень хотелось, чтобы в случае каких-либо неприятностей имеющиеся в моем распоряжении значительные силы не оказались бесполезными и неконтролируемыми.

Несмотря на довольно приличную медийную известность, я в очередной раз столкнулся с недоверием к моей скромной персоне.

Скепсис – вот что я прочитал в глазах приглашенных Феофаном мужчин. У кого-то он был тщательно скрыт или почти незаметен, а в одном конкретном случае даже выставлялся напоказ.

Своим высокомерием мужчина мне сразу не понравился, особенно его сказанная кому-то в коридоре фраза: «Чем бы дитя ни тешилось…»

Я допускаю, что в аналогичной обстановке, возможно, думал бы точно так же. Если бы какой-нибудь мой начальник на одном из предыдущих мест работы передал функции руководителя четырнадцатилетнему сопляку.

Однако у нас тут совершенно иная ситуация. Мир другой! Здесь балом правят представители боярских родов, и в данный момент я один из них. Мужчины же, стоящие передо мной, в трезвом уме и твердой памяти подписывали договор с моим родом. Они понимали, что гипотетически подросток будет оказывать влияние на некоторые решения.

«И что же, понимая ситуацию, они не особо пытаются скрыть свой скепсис? А один даже открыто его показывает! Такой хороший профессионал? Или надеется на защиту Феофана? Что же, посмотрим!»

За время нахождения в этом мире я как-то привык к тому, что люди со мной считаются. Не знаю, это результат ритуала покойного Морозова или воспитание Феофана, но я стал очень щепетильно относиться к своему достоинству не только как личности, но и как наследника «золотого» рода.

Злость за какие-то мгновения вскипятила кровь. Несдерживаемый холод прокатился по комнате, мгновенно понижая температуру и напоминая собравшимся, куда и к кому они пришли.

«Спокойно, Иван, – мысленно сказал я себе. – Это все гормоны в крови шалят. Не зря ведь мышцы стали более рельефными и лоб прыщами покрылся? Успокойся».