Михаил Баковец - Миттельшпиль [litres]

Верить им… не знаю даже, что испытывал, когда об этом думал. До ритуала сильно сомневался в честности кровососов, поэтому проводил его в компании големов, вызывая по одному вампиров. А вот после инстинктивно чувствовал с их стороны поддержку. И это неосознанное ощущение вступало в диссонанс с разумом, твердившим, что я зря так поступил и как бы не пожалеть о своем поступке.

А еще, как я понял, после года контракт можно продлить и уже на гораздо больший срок. Даже имеется неплохой шанс заполучить этот отряд на неограниченное время, фактически сделав вассалами. Все из-за того, что возвращаться им некуда или же жить дома дальше с позором. Ведь приказ старших князей и старейшин кланов королевства вампиров их род не выполнил. Мало того, что весь цвет воинов и магов сложил голову, так еще и выжившие попали в плен, откуда их вызволили люди. И люди же убили тех, чьи клыки мстители обязаны были предоставить совету в качестве доказательства, что ренегаты наказаны.

Одна из вампиресс была старейшиной, совсем молодой, только-только получившей этот ранг. Фактически он перешел к ней по наследству, когда все прежние его владельцы и претенденты погибли. Она-то и разъяснила ситуацию, стараясь не показывать эмоции мне, но получалось это у нее откровенно плохо. По ее словам, род уже вычеркнут из клана и брошен на произвол судьбы. Немногих магов и учеников, что остались дома по тем или иным причинам, возьмут к себе другие, и то на низшие ступени, откуда тем придется подниматься до уровня, что занимали ранее, ой как долго. Хороших воинов не осталось совсем, только подростки, юноши и девушки, да совсем уж малые дети. Все те, кому было больше полувека ушли в погоню. К чему это все? Так ведь, если вампиры меня не разочаруют, то через год (может, и намного раньше) я приглашу клан к себе в обмен на вечную вассальную клятву. Иногда такое бывает, что рода, семьи и даже кланы долгоживущих идут на длительную службу к людским правителям. Но практически всегда срок оговаривается или подразумевается служба только до тех пор, пока жив наниматель. Как только он помирает, род становится свободным от вассальной присяги, наследник не имеет никаких прав.

Это по вампирам.

Кое-что интересное было и другое. Например, теоретически я узнал, что за гостья поселилась в больничной палате в госпитале у Ромки.

– Молодая, сильная магесса? – переспросил Реджинальд, когда я поинтересовался у него, а не знает ли он кого-то с похожими приметами из числа тех, кто вместе с ним отправился в земной город за сокровищами. – Возможно, леди Миранда Л’Ирианди, магесса боевой магии и алхимии. Женщина со странностями, кстати. С тяжелым характером, обидчивая, злопамятная и жадная. Любит менять внешность при помощи своих зелий. Да так ловко, что некоторые метаморфы ей завидуют.

– Леди?

– Да, у нее титул герцогини и владения на северо-западе королевства.

– Понятно. Спасибо за информацию, – поблагодарил я виконта.

Почему же теоретически я узнал имя больной? Да все просто – пропала она. Пока мы зачищали Казачий Засад от кровососов, больная ушла из госпиталя по-английски. И охрана этого не то что не смогла пресечь, парни просто не заметили ухода магессы, хотя имели самые лучшие амулеты от ментальных атак. То есть внушить и отвести взгляд сразу двум обладателям таких волшебных поделок у слабой и раненой магички не вышло бы (кхм, теоретически).

«Но, блин, вышло, – вздохнул я. – Такой вот каламбур. Может, моя кровь или амулет так сильно подействовали на нее, что быстро восстановила силы».

Впрочем, не особо я и горевал, что не смогу услышать слова благодарности за спасение. Учитывая, что мне сообщил Реджинальд про характер предполагаемой больной, как бы еще не оказаться в ее глазах виноватым, задевшим ее честь. Так что, баба с возу – кобыле легче. Единственное что царапало внутри – это пропажа браслета с жемчужинами. Гостья не пожелала оставить амулет в палате, так с ним и ушла.

Два дня после акции возмездия вампирам я пробыл в анклаве землян. Нужно было утрясти ряд вопросов с Сан Палычем, плюс я пополнил запас особых боеприпасов – стрел и патронов, вымоченных в крови Олега и моей. Как показала проверка, стрелы с такими наконечниками, против некоторых тварей в мегаполисе более эффективны, чем боевые амулеты и чары огненного мага землян. Я отдал два литра (!) крови на это. Правда, и товарищ столько же сцедил с себя. Вот только ему-то не ехать по опасной территории после такого.

Под эти преференции землякам я сумел выбить право первым выбрать для себя жителей уничтоженной деревни – раз. И два – сманить пару десятков человек из анклава к себе. Такие у Палыча были, те, кто сам был не против перебраться в чуть более спокойную местность. Звучит со стороны не очень хорошо, словно крепостных выбираю. Суть же заключалась в моей речи и предложениях, которые озвучивал первым, до Палыча и его заместителей, забрав после нее всех согласившихся и обязательно предложив привилегии мастерам и рукастым землянам.

Итог: сто «казачат» и двадцать два землянина из поселка ушли со мной в феод. Их решение было твердым и с пониманием того факта, что и у меня им придется работать точно так же, как здесь, что в моем феоде нет молочных рек и кисельных берегов, что с оружием им придется спать и есть, как и до этого в Пустом королевстве. Изюминкой во всем этом была возможность изредка навещать соседние города с лавками, рынками и всяким прочим.

Стоит отметить, что первоначально со мной хотели уйти больше трех сотен человек. Все те, кому надоели постоянные ожидания нападения, и висело дамокловым мечом понимание, что Перенос может в очередной раз выбросить их в чужой мир, и с шансом, что тот будет еще хуже этого. И сразу же две трети осталось в Палыча, когда узнали, что статус у них будет практически тех же крепостных, примерно таких, кем были крестьяне до Петровских реформ, которые закабалили свободный люд на пару веков. По факту они становились моими арендаторами, беря землю в пользование и платя за нее деньгами и услугами. Платить налоги и знать, что в любой момент их могу отправить на срочные работы (но ведь с оплатой!), сорвав из дома, наказать за преступление и так далее – это им сильно не понравилось.

«Палыч точно так же всех строит и треплет, но у него «хорошо», блин, – с раздражением подумал я. – Стоило одному идиоту сказать, что я феодал и они будут моими севрами в виконтстве, то сразу же началась паника и пошли отказные. Узнать бы еще, кто этот доброхот – убил бы скотину».

Уверен, что без руководителей земного анклава тут не обошлось. Но доказательств нет, увы. Да я и сам проделал бы нечто в духе, чтобы прибрать значительную группу землян.