Александр Зиборов - Тарзан и все монстры Ада

Вдруг тишину почти могильного мрака нарушила тихая приятная мелодия, постепенно усиливающаяся. Одновременно с ней вдали появилось мерцание, оно приближалось, становилось всё ярче. Мучители застыли, а потом испуганно попятились. И вот перед глазами бронзовотелого человека-обезьяны предстала белая фигура. Враги Тарзана поспешно удалялись всё дальше и дальше, а вместе с ними отступала и боль…

На остатках последних сил он поднялся и побрёл в лес, но впереди путь ему преградила странная фигура высокого человека в плаще с капюшоном, опиравшего на большой меч со сверкающим в полутьме клинком. Лица незнакомца не было видно из-за низко наклонённой головы. По правую сторону от него находился волк, а слева в безмолвной тишине чёрными тенями реяли птицы, словно бы выкроенные из адской тьмы.

Тарзан остановился, удивлённый его видом, хотел спросить – как он тут оказался, кто он? Но силы вконец оставили его. Гигант опустился на листву и ушёл в забытье…

А когда поднял тяжёлые веки, то увидел себя лежащим на плаще луссов, а рядом с собой женщину-призрак, которая омывала его тело из серебристого сосуда, при этом то ли напевая, то ли читая мелодичную молитву. Он и сам теперь походил на призрак, таким белым стало его тело, почти лишённое кожи.

Сделанное им усилие омрачило сознание, мысли человек-обезьяна спутались, он вдруг увидел себя младенцем на руках матери, которая баюкала его, напевая колыбельную песню. Когда человек-обезьяна находил силы и открывал глаза, то снова видел перед собой Акши: она осторожно массировала его тело. Женщина-призрак постепенно теряла свою прозрачность и темнела, меркли её лучистые голубые глаза.

Затем Тарзан надолго заснул и видел приятные сны. А когда проснулся, то почувствовал трепет в каждой клеточке своего обновленного тела от избытка новых сил. Посмотрел – коже вернулся прежний вид, не осталось ни малейшего следа от пребывания в желудке хищного дерева.

Неподалёку на траве лежала Акши, без всяких признаков жизни – совершенно измождённая, с высохшим телом, под глазами чёрные круги, как у ветхой старушки. Даже одежда из призрачной, полупрозрачной сделалась грязно-болотистой.

Человек-обезьяна не мог понять её преображения, осознавая лишь, что неведомым способом она спасла его.

Рядом с ним находилось всё его оружие. Тарзан взял кинжал и с его помощью выкопал две могилы, в одной похоронил женщину-призрак, а во второй – останки своего друга, Дуса. Долго стоял со слезами на глазах, каялся и просил прощение. Вспоминал предупреждение мудреца и сильно жалел, что пренебрёг его предупреждением, тем самым погубив две жизни. Теперь он это хорошо понимал.

Захватив своё оружие, пустился в обратный путь, мало обращая внимание на окружавшую его местность.

Из топкой трясины показалась шестиногая жаба величиной с быка, имевшая на голове три глаза. Человек-обезьяна подумал, что кости подобной твари он видел недавно под деревом. Оказывается, плотоядные деревья одолевали даже таких монстров!

Чудище направилось к человеку. Тому бежать было некуда, и он приготовился к бою. Одновременным усилием всех своих шести ног жаба совершила прыжок в его сторону, но тут же неожиданно для Тарзана заюлила, замахала головой, крутнулась на месте и попятилась. Человек-обезьяна сделал шаг в её сторону и трёхглазый зверь тут же помчался наутёк.

Тарзана это бегство удивило и порадовало, ибо победить такого противника ему нельзя было даже и надеяться. Их силы были слишком уж неравны.

Куду-солнце зашло за горизонт, мрак сгустился и Человек-обезьяна обнаружил, что его тело светится. Почти столь же сильно, как у Акши. И этот свет отпугивал хищников. Они бродили поодаль, но приблизиться не решались. Несомненно, такую способность передала ему женщина-призрак, которая спасла его. Тарзан ещё раз мысленно поблагодарил Акши.

…И вот он снова оказался перед старцем с лучезарными глазами. Стоял, испытывая сильную робость, смущение. Признался:

– Мне следовало внять вашим мудрым словам, но – увы! – я был глуп и безрассуден.

– Иначе ты поступить не мог, такова твоя натура, ты следовал её. Так и должно было всё случится.

– Вы знали, что Дус погибнет?.. – Тарзан оборвал фразу, вспомнив предостережение старца: – Но тогда вы сказали, что и я умру, а я – жив!

– Твою смерть забрала себе моя дочь, а тебе она отдала свою жизнь. – Бесстрастный голос старца впервые дрогнул, а глаза его невольно увлажнились.

Отчаяние рвануло душу Тарзана. Он вскричал:

– Что я могу сделать для вас, дабы искупить свою вину? Что? Скажите, я пойду на всё, даже готов умереть ради вас!

– Живи, Тарзан, и не забывай молодую Акшу, которая пожертвовала собой ради тебя. И не терзайся понапрасну, она пошла на это с радостью, по своей воли, ибо знала, что тем самым спасает наших братьев – луссов.

– Но – как, как?!

– Иди к разрушенному городу, возьми оттуда светящиеся шары и кувшины – в них вода становится лечебным бальзамом, он придаёт силы пьющим, таково свойство сосудов, сделанных в древности нашими предками. Передай их Биарму и расскажи обо всём, что видел в подземелье, помоги ему овладеть короной, доспехами и убранством великих царей луссов, которые ты видел на большом камне-кристалле в подземелье. Остальное он сделает сам.

– Это такая малость! – вскричал человек-обезьяна. – А мне хочется гору своротить для вас!

– Цени даже маленькие победы, они – тоже победы. А без маленьких побед не придут и большие.

– Но мне хочется совершить нечто большее.

– В одно ведро больше одного ведра воды не нальёшь, всё остальное – лишнее. Нужно совершать не великие поступки – а необходимые. Сейчас самое необходимое луссам – свет вечных светильников, который защитит их от февеев и хищников, и целебное питьё, которое им дадут кувшины. Сами луссы проникнуть в подземелье не могу, так как чересчур велики, так что без твоей помощи им этого не сделать. Тем самым ты совершишь очень важное дело, недооценивать которое не следует.

– Клянусь, я в точности выполню всё, что вы мне сказали!

– Спеши, медлить нельзя. В пути никого не бойся: в тебе сила моей дочери. Если кто-то с недобрыми намерениями приблизится к тебе, то протяни вперёд ладонь. Именно раскрытую ладонь, а не кулак. Этого вполне достаточно. Лишь в самых крайних случаях можешь одновременно использовать обе ладони. Но – только в самых крайних. Эта сила пребудет с тобой ещё с год. Этот срок мог бы быть впятеро большим, сумей ты отказаться от животной пищи – мяса. Но тебе сие не по силам, такова твоя сущность. Каждому – своё.

Человек-обезьяна не мог не согласиться: да, от мяса он отказаться не сможет, оно являлось его основной едой. Увы!..

Увлечённый мыслью искупления своей вины, Тарзан поспешил в путь, простившись с мудрецом. Без Дуса он двигался почти вдвое быстрее, временами совершал длительные пробежки, давая выход своей энергии, которая просилась наружу. Ночью спал всего два-три часа, и этого ему хватало, дабы полностью восстановить свои силы.