Дмитрий Дывык - Читатель

– Ну ладно. Если его даже Вант принял, то пусть попробует. Парень он здоровый. Два таких бугая как Вант и Иван нам точно не помещают. Вот бы ещё этот безногий на работу вышел – мы бы купца Панталопса на несколько часов довыгружали!

– Пусть сам платит за лекаря. Скажи ему, что падать со сходней его никто не учил. И что, если он не выйдет завтра – вся премия пройдёт мимо его карманов.

– Хорошо, дядя.

После общения с атаманом Ивана повели в расположение, являвшееся имуществом артели.

В порту жилых помещений не было. Их просто некуда впихнуть – всё занято складами и дорогами. Жили артельщики недалеко от порта, буквально через дорогу от его забора.

То, что щурый сотник решил сыграть с Иваном злую шутку, он понял сразу, как они вошли в барак. Почерневшие от времени и грязи полы, хлипкие нары, два длинных узких помещения, по тридцать человек, вонь немытых тел и нестиранной одежды, пыль от старой соломы. Жить в таких условиях могут только те, кто до этого жил в подворотне или землянке.

Ярость затопила Ивана. Он сжал рукоять дубинки, но потом, с огромным трудом заставил себя убрать руку. Видимо, расстройство чувств попаданца как-то проявилось внешне, потому что под его взглядом Летен сбледнул и проскочив сквозной коридор провёл претендента на работу в другой барак.

Это уже был гораздо более удачный вариант. Жильцов на местах не было, наверное, ещё не вернулись с работы, но обстановка в этом помещении была гораздо более здоровой. Метёный пол, чистые нары, перегородки через десяток лежанок из грубой ткани, набитых сеном. Несколько окон позволяли проникать свету и свежему воздуху. Имелись даже лавки и стулья, расставленные вокруг нескольких крепких столов.

Иван внимательно осмотрелся и понял, что в этом бараке тоже есть сквозной проход. И по внимательному взгляду провожающего можно было предположить, что он ждёт от непонятного человека какого-то действия. И человек не стал разочаровывать. Напустив на себя аристократической спеси, парень сам пошёл вперёд, желая поглядеть, что там впереди за чудеса.

Предчувствия не обманули. Третий барак оказался вип-жильём. Кубрики на четыре человека, струганые доски, толстые матрасы. В каждом окно со ставнями, большой стол, стулья, шкафы, под спальным местом рундучки.

Поскольку Ивана никто останавливать не стал, это означало, что проживание здесь не запрещено, а регламентируется какими-то своими внутренними уставами и обычаями. Типа кто ты по жизни, там и твоя шконка – возле окна или возле параши.

Решив сходу показать аборигенам, что с ним стоит считаться, Иван в наглую прогулялся по вип-хате и обнаружил, что пара кубриков пустует. Жить одному – это против всех его планов, ведь срочно требуется общение, которое позволит поскорее изучить язык.

В одном из кубриков был обнаружен крупный мужчина с перевязанной тугой повязкой ногой. Ещё одна шконка оказалась занята, поскольку там лежали какие-то вещи. Две другие пустовали – матрасы, скатанные в валик, лежали в изголовье.

Чувствуя по взглядам присутствующих, что совершает неслыханно наглый поступок, Ваня походочкой, как в море лодочкой, вплыл в помещение, без стеснения присел напротив здоровяка и улыбнулся. Вытаращенные от удивления глаза бугая надо было видеть.

Чтобы разрядить ситуацию наглец протянул руку и представился: «Иван».

Битюг пришёл в себя, хитро усмехнулся, протянул могучую длань и стиснул ладонь попаданца. Ясно, как божий день, что мужчина решил показать кто в доме хозяин, раздавив руку наглого вторженца.

Эту историю тренер Петрович пояснил много раз и на многих тренировках. Он рассказывал, что такой вариант выяснения отношений гораздо более благоприятен, чем размахивание перед носом заточкой или пером. Разумеется, он объяснил и показал, как надо сложить ладошку, чтобы получить преимущество в единоборстве.

Бугай сначала радовался, потом озадачивался, потом напрягался, но фокус всё никак не хотел получаться. Жизнерадостная улыбка не собиралась покидать лицо вошедшего нахала. Более того, ответное рукопожатие показало, что парень далеко не слабого десятка.

Поняв, что дальнейшее противостояние бессмысленно, абориген расслабился, улыбнулся и представился: «Вант». Наградой послужила обескураженная физиономия сотника Летена.

Дальше Вант начал задавать Ивану вопросы, а тот попытался на них отвечать. Под эту болтовню задумчивый Летен ретировался.

***

Вант оказался мировым мужиком! Конечно, для этого места и времени. При всей своей звероватой внешности он был неутомимым оптимистом и определённо любил поговорить. Знал бы он, как сильно это качество соответствовало планам и чаяниям Ивана!

Когда дяденька понял, что северянин ни бельмеса не сечёт на срединном языке, он с огромным энтузиазмом принялся за обучение неумехи. Без изысков он просто тыкал пальцем в предмет и много раз повторял название. Потом пояснял действия с предметом, потом его качества. Поняв, что ученик за один вечер сумел выучить пару десятков существительных, прилагательных и глаголов, учитель пришёл в восторг и крайне благодушное настроение.

На поверку оказалось, что срединный язык не столь уж и сложен. Не зря Ивану показалось, что произношение какое-то панславянское. Многие слова были очень похожи. Немудрено, что уже к ночи соседи смогли перекинуться парой фраз.

Третьим жильцом в кубрике оказался спокойный жилистый мужичок, который заметно обрадовался новичку. Глядя на то, как кипучая энергия гиганта Ванта обрушилась на Ваню, усталый грузчик лишь улыбался, блаженно растянувшись на своём месте.

С тревогой попаданец ожидал ужина. Даже думать не хотелось, что его вообще не будет. Опасения оказались напрасны. К бараку подъехал рикша, в которой на специальной подставке находился большой котёл и корзина с печевом. Работники достали каждый свою личную посуду и встали в очередь на получение своей порции. Для обитателей вип-барака очередей не существовало. Вант словно хромающий ледокол могучим плечом раздвинул шеренгу голодных и получил свою кашу под молчаливое согласие коллектива. Иван, сделав лицо кирпичом, повторил его манёвр. В средневековом обществе проявлять тактичность и вежливость нужно очень избирательно. Иногда они строго противопоказаны.

Присутствующие с интересом разглядывали новое действующее лицо. И лицо явно произвело впечатление. Большинство артельщиков не было выше плеча Ивана. Громила Вант – горилообразная махина весом сто двадцать килограмм, и тот ниже на пару пальцев. Для этого мира сто девяносто сантиметров – это очень большой рост. Мышцы земного атлета вообще вводили народ в ступор. Такого рельефа они нигде ни на ком не видели. Ну разве что на статуях.