Алиса Майорова - Наследница. Прикосновение Тьмы

Учебные столы отсутствовали. Бо́льшая часть кабинета отводилась под зрительный зал: с креслами, обтянутыми зеленым бархатом, которые стояли перед импровизированной сценой. Раз в неделю, когда братья возвращались домой после долгой дороги, они просили Элисон устроить для них концерт в этом самом зале. И тогда она надевала то, что они хотели, и играла весь вечер то, что они просили до тех пор, пока им не надоест ее слушать. Учебный процесс раздражал младшую Ричи – он был сущим кошмаром, – но сама по себе музыка радовала ее слух. Она бы и дальше занималась ею, только с другими наставниками… что, конечно, никто бы ей не позволил. Проходя мимо стула, Элисон пнула его от негодования и обиды.

– Нечего стоять у меня на пути! – воскликнула она, обращаясь к тому, кто осмелился преградить ей дорогу. Обидчик продолжал стоять на своем месте как ни в чем не бывало и не обращал внимания на агрессию своей соперницы. Девушка решила, что сходит с ума, раз уже ведет беседы с неодушевленными предметами. Она обогнула препятствие в виде стула и подошла к закрытому шторами окну. Элисон чуть-чуть отодвинула тяжелую ткань в сторону. И что она рассчитывала там увидеть? Метель бушевала за окном. Злой ветер швырял по двору мокрый снег, который налипал на стекла и наружные стены. Младшая Ричи вздохнула. Она все еще лелеяла пустую надежду погреться в летних солнечных лучах, но, чем ближе ее совершеннолетие, тем яснее девушка понимала: этой мечте не суждено стать реальностью.

Хейки почему-то не спешил на уже начавшееся занятие. Элисон надеялась, что он вовсе не придет, но внутренний голос, который ее никогда не обманывал, с въедливой точностью напомнил, что брат еще не пропустил ни одного урока. Она присела на мягкую скамью перед фортепиано, на клавишах которого лежали нотные листы. Перед очередным занятием Хейки оставлял их в разложенном виде, чтобы младшая Ричи, придя в кабинет, могла заранее ознакомиться с новым произведением. От нечего делать Элисон стала перебирать и перекладывать с места на место листы, параллельно задаваясь вопросом, что на этот раз взбредет в голову вампиру. На занятия он имел привычку приходить «с подарком», стараясь дать ей что-нибудь сложное для изучения. И все для того, чтобы подарить себе лишний повод наказать ее за игру с ошибками. Еще одна печальная мысль. Элисон положила голову на клавиши, отчего инструмент издал грубый и резкий звук.

Не прошло и минуты, как она ощутила похлопывание по своей спине.

– Сядь прямо, – послышался голос Хейки.

Девушка резко обернулась, испуганная внезапным прикосновением и появлением брата. За четырнадцать лет жизни в своем доме она так и не смогла до конца привыкнуть к некоторым способностям вампиров. Братья перемещались по поместью бесшумно, часто с помощью магии, заставляя младшую Ричи каждый раз подпрыгивать от неожиданности. Она подозревала, что это их забавляет: другого объяснения странным выходкам вампиров Элисон не находила.

Хейки смотрел на нее с осуждением. Из-под очков с толстыми стеклами его глаза казались огромными, а взгляд – еще более холодным, чем обычно. Элисон недоумевала, зачем он носит очки, если зрение у вампиров во много раз превосходит человеческие возможности, но предполагала, что таким образом Хейки пытается создать себе образ строгого учителя. Впрочем, у него это отлично получалось и без очков: он, как и всякий наставник, не прощал ошибок в учебе, и подтверждением серьезности его намерений служила длинная указка из светлой древесины, которую он брал с собой на занятия. Она – его верная помощница – пресекала любые попытки увильнуть от работы. Когда Элисон начинала сутулиться или делала в игре ошибки, брат пускал указку в ход. Поэтому почти каждое занятие с Хейки оборачивалось для девушки болью и слезами. Братья и так редко пребывали в добром расположении духа, а уж когда Элисон делала ошибки… Иногда им требовалась всего одна незначительная деталь, всего один нелепый случай, чтобы получить повод унизить ее.

– Приступим, – с готовностью объявил Хейки, садясь рядом. Рука с указкой легла к нему на колени. Вампир поворошил нотные листы и взял нужные для урока. Их он разместил на подставке и закрепил. – Твое произведение на сегодня вот это. – Хейки ткнул концом указки в листы, привлекая внимание Элисон. – И помни, что за каждую ошибку ты будешь наказана.

Последнюю фразу младшая Ричи слышала с завидной регулярностью. Наказание она получала всегда, что бы ни делала. Само ее существование было отмечено наказанием. Вампир вновь коснулся указкой спины Элисон, заставляя выровнять осанку. Девушка послушно выпрямилась, слегка приподняв подбородок. Произведение не выглядело сложным. Как и любое другое, оно требовало внимательности, но младшую Ричи не пугали подобные трудности. Дернув ногой, чтобы разогнать кровь по телу, она расслабила пальцы на руках и опустила их на клавиши. Хейки дал команду начинать – и Элисон начала.

Она сыграла первую часть произведения без особых усилий. Пальцы срывали с инструмента то сильные и грубые, то нежные и легкие звуки. Младшая Ричи старалась, потому что помнила, чего ей будет стоить любая, даже самая маленькая ошибка. Хейки ждал, что она собьется, поэтому не сводил с нее глаз. Сосредоточиться на игре становилось все труднее. Но любые попытки вампира помешать Элисон оборачивались для него неудачей.

К моменту, когда заиграла вторая часть произведения, младшая Ричи уже полностью отдала себя музыке, растворилась в ней, потерялась в дивном звучании инструмента. Легкая и струящаяся, как шелк, мелодия согревала сердце и наводила на воспоминания о Татиане и Дарвине. Хейки быстро сменил лист, и младшей Ричи пришлось удвоить старания, чтобы не допустить ошибку. «У него не получится меня наказать», – думала девушка, следя за переворачиванием листов. Воодушевленная музыкой и уверенностью в себе, она слишком скоро перешла к третьей, последней части.

Тут-то ее и ждал подвох. Хейки постоянно менял листы – Элисон едва поспевала за ним. Из-за страха допустить ошибку девушка поторопилась, за что немедленно поплатилась. Младшая Ричи перепутала ноты местами, и клавиши выдали другое звучание, отличное от должного. Словно порыв сильного ветра, панический страх налетел и сорвал упорядоченность с мыслей. Ладони и спина покрылись холодным липким потом.

– ЭЛИСОН!

Громкий крик вампира заставил ее вздрогнуть. Она поспешно отвела глаза. Ей не требовалось смотреть на брата, чтобы узнать выражение его лица в этот момент. В приступе ярости Хейки напоминал обезображенную ведьму из сказки, и младшая Ричи не желала видеть его налившиеся кровью глаза. Элисон крепко зажмурилась и сжалась в ожидании наказания.