Мелина Боярова - Талисман для князя. Хо`шен императора

– Вы верно сказали, лучше не знать того, о чем придется докладывать императору, – опередил с ответом Алим. – Однако, задумайтесь, вот о чем: Его величество будет присутствовать на инициации крестника, которому сразу после ритуала надлежит присягнуть государю на верность. Скользкий момент, согласитесь! Рядом с Федором Алексеевичем окажется человек, обладающий могучей силой и способный сокрушить его одним ударом. В случае удачной попытки покушения императору наследует цесаревич Алексей Федорович, чье совершеннолетие отпраздновали накануне. К наследнику просто так не подберешься: двойное кольцо охраны, амулеты и магическая академия, ученики и преподаватели которой встанут на защиту законной власти. В таком случае, заговорщикам ничего не светит, если только у них нет способа добраться и до наследника. А он есть, учитывая следы темников, обнаруженные Ниной в комнатах общежития.

– Вот как? – Стужев шумно втянул носом воздух и задумался. – Что-то не сходится. Государственный переворот выгоден отдельным семьям, посчитавшим себя выше других. Они способны пойти на убийство ради отмены старого договора и передела власти по праву сильного. Вот только сомнительно, что эта сила потерпит над собой власть Темного ордена. И темники не могут этого не понимать, а значит, вряд ли позволят себя использовать. Скорее, они поспособствуют устранению императора, но при этом посадят на трон человека, подконтрольного их влиянию.

– Выходит, темникам только на руку, если один из золотых родов замыслит переворот? – сообразила я. – По факту, им неважно, кого посадить на трон, лишь бы дергать марионетку за веревочки и управлять империей, как вздумается.

– Верно. Им и действующий император подойдет, если подобрать к нему ключики. Вот только…

– Что? – Стужев жестом остановил вопросы, будто они нарушали течение неожиданно посетившей мысли.

– Это не афишируется, но подобный риск существовал с давних времен. Известно множество разных способов влиять на человека. Его величество проходит регулярные осмотры у магов-целителей и носит мощные амулеты по защите от ментального вмешательства. К государю ежедневно на доклад приходят маги-разумники, перед которым стоит задача проверять на наличие стороннего воздействия. Магия темников не осталась бы без внимания, если бы ее применили к Федору Алексеевичу.

– А в отношении цесаревича Алексея ведется такой же плотный контроль?

– Академия магии – средоточие сильных одаренных. Взять тот же преподавательский состав: мастера, магистры и даже парочка архимагов затесалась. Эти люди присягали на верность империи и императору, они присматривают за наследником. Плюс охрана и ближнее окружение, куда входит и мой внук – подобное исключено!

– А вот факты доказывают обратное, – хмыкнул Алим, ослабляя узел на шейном платке. – Могу с уверенностью заявить, что мягкое и постепенное воздействие на разум невозможно заметить. Обычно вторжение происходит постепенно и на фоне физических недомоганий легко усваивается организмом. Печати темников приспособлены откачивать энергию из студентов, но также могут ее восполнять. Цесаревича могли приучить к подпитке силой. Вначале тело отторгает чужеродную силу, но со временем привыкает. За три с лишним года легко подсесть на этот своеобразный наркотик. Со временем даже печати не потребуются, функцию донора выполнит кто-то из ближнего окружения. Рядом с таким человеком Алексей Федорович будет испытывать приливы бодрости, легкую эйфорию, удовольствие. Он будет искать его общества и постарается к себе приблизить. Разве Его высочество откажется впоследствии выполнить какую-нибудь просьбу такого любимчика? А если их будет несколько?

– С этим можно что-то сделать? Вывести заразу? Разорвать связи? – спросил помертвевшим голосом Стужев. – Если сказанное хоть наполовину соответствует действительности, то это полный провал! Я проморгал заговор и подвел Его величество.

– Здесь я вам не помощник, – Алим развел руками, а я уловила фальшь в голосе брата и не имела права за это его осуждать.

Одно дело высказать предположение в кругу доверенных лиц, и совсем другое – задействовать дар и тем самым раскрыть тайну, тщательно оберегаемую ашкеназским народом. Как великий князь, Алим не имел права нарушить непреложные правила.

– Мой вам совет, свозите цесаревича в храм светочей. Магия света изгоняет порождения тьмы. Как давно Его высочество посещал храм?

– Давно, – Семен Павлович понурился, – учеба отнимает много времени, ни у кого из нас даже мысли не возникло, что этому есть другое объяснение. Государь еще радовался такому прилежанию сына, гордился успехами. А на деле вон оно как обернулось.

– Подождите себя корить, – бросилась утешать вмиг постаревшего и осунувшегося князя. – Нужно проверить информацию, выяснить, что там на самом деле, а потом уже впадать в панику. Вдруг, все можно еще исправить?

– Слабая попытка, – хмыкнул Стужев, – но спасибо. Проверить – я обязательно проверю, вот только чутье подсказывает, как бы мы не опоздали с проверками.

Ответа из имперской канцелярии мы так и не дождались. Но проблем и без того хватало. Благодаря невольной передышке решались наследственные вопросы. И они так измотали, что захотелось отвлечься, хоть немного отдохнуть. Выходные я провела вместе с семьей в Левино. Зима вступила в свои права. Завьюжила, заморозила, укрыла землю белым покрывалом. Но кого и когда это останавливало? Наоборот, возникло столько возможностей для игр! Снежные баталии, ледяные горки, каток, снеговики и крепости – ребятня пропадала на улице и взрослые тоже не отставали. Тамара Васильевна ворчала, что так заболеть недолго. Малышня возвращалась мокрая до нитки, приходилось отпаивать чаем и даже в баньке парить для профилактики. Хотя, кому там болеть? Маги не подвержены простудам, и это нужно постараться, чтобы свалиться с чем-то серьезным.

Наверное, только два человека не участвовали в этом зимнем безумии: мама и Лиза на последнем сроке беременности. Но они с удовольствием наблюдали за тем, как веселится малышня. Алим потихонечку забирал у мамы плохие воспоминания, и она уже не вскрикивала по ночам, как это происходило в первые дни. А еще Светлана привязалась к Лизе, тянулась к детям, особенно выделяя младшего Костика. Нас с Данияром пока не узнавала. У нее в памяти мы оставались маленькими, и еще не наступило осознание, сколько времени прошло с той трагедии. Сложно сказать, вернется ли однажды память. Мы верили в лучшее и старались окружить родного человека любовью и заботой. Быть может, возвращение Насти могло бы подтолкнуть маму к исцелению. Но поиски затягивались и пока не приносили результата.