Павел Полоз - Колодец бесконечности. Цена таланта

И тут началась паника.

Серж потянул женщин под вагон и в этот момент богомол спрыгнул вниз. Одна из его ног разорвала тело начальника поезда и пригвоздила к земле останки. Охранник, не понимая, что делает, выхватил тазер и выстрелил в бестию. Контакты отскочили от панциря и разлетелись в разные стороны, увлекая за собой тонкие металлические провода. Богомол развернулся и одним ударом отшвырнул мужчину. Раздался глухой удар и тело бедняги, словно тряпичная кукла, свалилось у колес вагона.

Диалькин молча стоял напротив ужасной твари не зная, что делать, а в это время за спиной раздавались вопли и рев. Но, это уже была не паника престарелых миллионеров – на поляну со всех сторон рвалась смерь, в облике тварей, которых мало кто видел в этом мире.

Богомол медленно наступал, изредка оглашая округу стрекотом. Диалькин, на каждый шаг противника к нему, делал небольшой отступ назад, крепче прижимая к себе спящую Санару. Он не хотел оглядываться, и только по звукам догадывался, что происходит позади. Над поляной раздались выстрелы, а вслед за ними лязгнули сцепки вагонов. Колеса чиркнули по рельсам.

Жук задрожал всем телом, занес саблевидные лапы и сделал пару быстрых шагов вперед. Диалькин снова отступил и слегка повернулся, закрывая собой Санару. Он услышал крик Урсулы, а вслед за ним шипящая огненная змейка петлей обвила тело богомола. Чудовище замерло, резко повернуло голову, будто на шарнире и присело на задние лапы. Жуткий трескучий визг пронесся над поляной, когда тело твари, словно молодое деревце, переломилось в объятиях огненного лассо.

– Быстрее в вагон, – раздался крик Мари.

Она как заправский ковбой, ловко поддернула огненный хлыст к себе, и тот, теряя яркость, волнами опустился к ее ногам. С последним завитком, с хлыста слетели искры, и он погас. Мари быстрым движением скрутила хлыст.

– Санара, – прокричала Урсула и устремилась к мужу.

– Куда, стойте!

Мари схватила обезумевшую от ужаса мать, но не смогла удержать и кинулась следом, понимая, что поезд начал движение, и возможно, они не успеют запрыгнуть даже в последний вагон. Диалькин обежал поверженное чудовище и, когда передал Санару в руки Урсулы, неожиданно почувствовал удар в спину.

Боль пришла мгновение спустя.

Урсула ойкнула и отшатнулась. Красные капли брызнули на белые джинсы Санары и ее светло-бежевое платье. Из груди Диалькина торчало острие саблевидной лапы чудовища. Он захрипел, оседая. Его взгляд терял осмысленность. Из последних сил он прошептал:

– Спасай дочь!

Диалькин обеими руками ухватил торчащее из груди острие и стал отступать, волоча за собой бьющегося в ярости разорванного жука. Чудовище клешнями загребало землю, а второй саблевидной лапой пыталось дотянуться до Урсулы. Богомол заверещал и все мерзкие твари, что собрались на поляне, как по команде, замерли и повернули головы в сторону выживших, а затем, не торопясь, ступая по останкам своих жертв, двинулись к вагону.

– Диалькин, – шептала Урсула, не осмеливаясь подойти к мужу.

Тот отступал в сторону разрушенного туристического лагеря, волочил жука за собой, и что-то бормотал. Шея Диалькина начала светиться, а бормотание становилось громче. Он раскинул руки в стороны, и они резко вспыхнули белым пламенем. С пылающих пальцев на землю с шипением стали падать огненные капли, которые сжигали траву и заставляли дымиться землю. Жук заверещал и задергался, уже не пытаясь сопротивляться или нападать. Лапа, воткнутая в спину Диалькина, почернела и осыпалась мелким пеплом, казалось, чудовище сгорает изнутри.

Вся мерзость, что смело наступала на остатки выживших секунду назад, зафыркала, заурчала и стала отступать, некоторые бросились прочь, не дожидаясь финала.

Мари поняла, что происходит, схватила обезумевшую от горя Урсулу за плечо и потянула к поезду.

– Быстрее, он спасает нас! – прокричала Мари. – Уходим. Он выпускает палу !

Урсула, как во сне, повернулась и побежала. Вот и поезд. Она видела, как Серж помог Мари запрыгнуть в вагон и тянет руку к ней. Но бежать с ребенком на руках и постоянно оглядываться непросто. Она поняла, что не успевает, и рванулась из последних сил. У самого вагона она подбросила Санару, и крепкая мужская рука ухватила воротник детской курточки. Когда дочь исчезла в дверном проеме, она замедлила бег и, тяжело втянув воздух, распласталась по насыпи.

Урсула слышала крик Сержа и ощущала боль в разбитых коленях и руках. Она поднялась, и ее охватило странное безразличие, которое сменили видения страшных бестий и ощущение безумного абсурда. Кошмар казался реальным, а в другой миг странным и далеким. Непонимание происходящего, страх, и скорость, с которой все случилось, погрузили ее в болото безумия.

“Нужно только дойти до Диалькина, взять его за руку и все закончится. Он может все, он мой мужчина, он мой любимый, он бог огня” – крутилось в ее голове.

Последний вагон громыхнул колесами. Она посмотрела ему вслед и пошла в сторону поляны, чувствуя на лице волны тепла. Каждый волосок на голове ощущал дуновение жаркого потока, кожу покрыли мурашки. Она видела охваченную белым сиянием фигуру с раскинутыми в стороны руками, которая теперь походила на огненный крест. Словно подгоняемые ударами сердца, свет и жар волнами растекались по округе.

– Я с тобой, любимый, – прошептала она и погрузилась в сияние.

Огненный купол вырос над бухтой, осветив берега озера на многие километры.

– Где Урсула? – спросила Мари.

Она приняла Санару из рук мужа и отнесла в ближайшее купе. Она надеялась, что мать девочки успела запрыгнуть в поезд. Серж все еще стоял в проеме двери, наблюдая за тем, что происходит за последним вагоном.

– Она решила остаться, – ответил он, глухим голосом.

– Что ты делаешь? Закрой дверь!

– Пытаюсь понять, ждать ли нам еще гостей.

– Диалькин читал прощальную молитву своего народа, – произнесла Мари, оттирая мужа от двери и закрывая ее. – Хочешь ослепнуть?

– Ох, ты… – произнес Серж, но звуки хлопнувшей двери и резко опущенной шторы заглушили последние слово.

В этот миг, мир, словно замер, наступила тишина, а потом яркий свет стал рваться сквозь все щели. Поезд ощутимо тряхнуло, заскрежетала сталь, а когда все кончилось, остался лишь перестук колес и ощущение движения. Казалось, поезд не пострадал.

Серж открыл дверь, выглянул наружу, а через секунду звучно хмыкнул и обернулся к жене.

– Теперь этот вагон предпоследний, – сказал он и прикрыл дверь. – Значит, наш друг выпустил “ лютую палу” [12] Лютая пала – (вымышленное понятие) – ритуал жертвенного самосожжения с выбросом огромного количества энергии. Уничтожает все живое в радиусе от мили и более, зависит от способностей вулха. и вместе с собой сжег все вокруг.