Виктория Старкина - Мириана

– Даже и не думайте! – прикрикнул он. – Ее нельзя убивать. Она – наша королева. Мы бережем ее жизнь.

– А что делать? Бросить ее здесь и бежать? Так она все равно помрет, если будет здесь лежать. Мы ее здорово побили, а она какая хрупкая, кости тонкие – только тронь, разлетятся на куски. К тому же, она вон уже сколько без сознания. Не очухается.

– Точно, не очухается! – согласился второй. – Так что, какая разница. Помрет все равно!

Снова повисло молчание, все трое смотрели на лежащую на земле юную девушку.

– Вот что мы сделаем, – произнес наконец хозяин дома. – Мы отвезем ее в монастырь. К целителям. Они вылечат ее. Помогите положить ее в повозку! Да поживее.

– Но мы заберем себе деньги, что при ней были! – запальчиво произнес один из разбойников.

– Забирайте, мне ничего не нужно. Сейчас главное спасти ее.

С этими словами, хозяин дома осторожно поднял совсем легкое тело девушки и отнес его к повозке. Через несколько минут они покинули большой двор, вымощенный камнем, и тронулись в путь. Благо до монастыря было совсем недалеко.

Меньше чем через два часа разбойники и повозка скрылись за горизонтом, а хозяин, которого они высадили у каменных ворот монастыря, все еще держа девушку на руках, постучал молоточком в виде головы льва, висевшим на двери. Через некоторое время двери отворились и появились монахини в белых одеждах, со смуглыми, покрытыми морщинами обветренными лицами, с покрывалами на бритых головах. Они изумленно вскрикнули, увидев девушку. Их не интересовало, была она королевой или нет. Они видели лишь ту, что больна и нуждается в исцелении. Подобным образом рассуждали целители со времен основания Туанга, никогда не изменяя однажды выбранным принципам.

Так Мириана попала в монастырь.

Мириана пришла в себя на широкой кровати, каких не было и в королевском дворце. С удивлением она обнаружила, что голова почти не болит, да и вообще боли не чувствовалось. Девушка осторожно села и огляделась: она находилась в просторной комнате с большими окнами, белыми стенами и потолком. И вообще все вокруг было белым. А рядом с кроватью на небольшом стульчике лежало просторное белое одеяние. Без крыльев. В комнате было прохладно, поэтому вылезать из-под теплого одеяла не хотелось. Сначала она долго не могла вспомнить, что же случилось и понять, где находится, но потом вдруг вспомнила и сердце ее вздрогнуло от ужаса – последним, что она помнила, была стычка с разбойниками. Неужели, она пленница, или уже в рабстве и ее кто-то купил? Девушка прислушалась, но кругом было тихо. Нужно понять, где она и что происходит!

Она осторожно поднялась и тут же обнаружила, что на ней нет никакой одежды. В ужасе она бросилась к стульчику, натянула белое платье, погрузила ступни в такие же белые домашние туфли. Почему на ней не было одежды? И где ее крылья?! На какой-то миг мелькнула мысль, что возможно она все-таки уже умерла и все вокруг – лишь мир потусторонний. Но в небольшой плошке стояла вода для умывания, она была чистой и очень холодной. Вряд ли в потустороннем мире так остро ощущается холод!

Мириана умылась, машинально пригладила волосы и, преодолевая страх, направилась к двери. Она опасалась, что дверь окажется запертой, но та была открыта, девушка безо всяких препятствий вышла из комнаты и пошла по длинному белому коридору, а потом оказалась вдруг в широкой галерее с колоннами, сквозь которые виднелся прекрасный сад. Вокруг не было никаких стражей, а значит – она свободна и может оставить своих тюремщиков! Мириана бегом сбежала со ступеней в сад, а потом оглянулась на здание – большое, с остроконечной крышей, окруженное высоким забором, – теперь королева Туанга узнала его, ведь все монастыри строились по одинаковому принципу. Значит, она в Туанге, значит, она у целителей! А, следовательно, – в безопасности! Мириана радостно улыбнулась и впервые за последние дни почувствовала, что голодна. Надо было найти хоть одну живую душу в этой обители!

Девушка быстро обогнула здание, очутившись на заднем дворе, и тут наконец увидела нескольких монахинь, которые осторожно рыхлили землю на огороде, стараясь не повредить растущие там травы, вероятно лекарственные. Услышав шорох ее шагов, женщины обернулись, выпрямились и коротким кивком приветствовали королеву.

– Благодарю вас, святые сестры, вы исцелили меня и спасли мне жизнь, – Мириана поклонилась.

– Да, ты была совсем плоха, – заметила та из монахинь, что была постарше. – Кто же это тебя так отделал?

Грубая речь несколько смутила Мириану, и она растеряно продолжила:

– Вы не видели их?

– Тебя принес местный крестьянин. Имени его мы не знаем. Он не сказал, что случилось.

– Я попала в руки работорговцев, – коротко пояснила девушка, и монахини кивнули в ответ.

– Больше твоей жизни ничто не угрожает, – ответила одна из них. – Есть хочешь?

И Мириана тут же торопливо кивнула, она была очень голодна.

– Идем, налью тебе чаю.

– Чаю?! Но…

Никто не ответил, и Мириане пришлось молча последовать за сестрами, которые проводили ее в небольшую тесную кухню, жестом велели сесть за стол и поставили перед ней большую кружку с ароматным, терпким чаем.

Мириана сделала глоток, вкус чая оказался куда насыщеннее, чем она помнила, вероятно, при дворе был другой чай. В принципе, внизу почти тропический климат, здесь бурная растительность и все совершенно другое, незнакомое! Чай удивительным образом заглушил чувство голода и придал ей сил.

– Поешь чуть позже, – сказала одна из сестер. – Пока тебе нельзя.

– Сколько вас здесь? – поинтересовалась девушка.

– Нас десять человек. Но ты будешь общаться лишь с той, что станет твоей наставницей, если пожелаешь остаться с нами.

Мириана не знала, что ответить, но в ее сердце вдруг вспыхнула надежда. Что если – это ее удел, призвание, быть целительницей? Конечно, она не может остаться в монастыре навсегда, но возможно, хотя бы научится исцелять!

После того, как чай был выпит, Мириане разрешили прогуляться по саду, что она с радостью и сделала. Сад поразил воображение девушки: как отличались эти высокие, тянущиеся к самому небу, опутанные лианами деревья, от тех крошечных карликовых сосенок, что росли в королевском саду! А какие пышные здесь цветы, и чего стоил только чудесный пруд с лотосами, и бегущие с гор белоснежные потоки водопадов! Удивительные, чудесные мангры, чьи корни, казалось, стремятся заполнить собой весь окружающий мир, и петляющие дорожки, тенистые беседки, где можно сидеть бесконечно, глядя на журчащие ручьи. Все это удивительно и так ново для нее! Вот в таких местах, наверное, и сочиняются стихи и поэмы, в таких местах приходят в голову самые романтические мечты!