Полина Граф - Доминум

Альдебаран уже не слушал. Он вымученно зажмурил глаза, чувствуя нарастающую головную боль, словно с каждым озвученным делом ему на макушку грохался огромный булыжник. Все мысли до сих пор вращались исключительно вокруг Зербрага и Бетельгейзе. И Антареса.

Что-то нужно было делать. Даже кипа обязанностей уже не казалась такой воинственно непреодолимой и важной. Он дал Бетельгейзе клятву.

Альдебаран выпрямился, сел ровно и с мрачным видом уставился на город по ту сторону окна. С тех пор как эквилибрум обосновался на Фадмирионе, в самом сердце Кальцеона, он все время продолжал изумляться, насколько же темным казался этот столичный полис, охватывающий почти всю поверхность небольшой планеты. И между тем он не был беспросветным. Полис казался изящным и нежным, хранящим свое сияние в едва мерцающих покрывалах материи, что сверкали над улицами. Высокие тонкие башни соединялись друг с другом арками мостов, фонарями создавая реку света на многие километры. Над стеклянными крышами домов стаями проплывали огромные еле видимые люминосы – каждую ночь они собирали клювами Свет. Хребты живых гор вдали спали вечным сном, лишь изредка меняя свой мерцающий ландшафт. Альдебаран видел на улицах множество эквилибрумов— те шли куда-то по своим делам. А полис хранил спокойствие. Думалось, что он всегда пребывал в дреме, несмотря на многочисленное население. Альдебаран чувствовал с ним непреодолимую связь. Ему тоже не хотелось просыпаться.

– …а Квентрир Тишайший просил передать вам, что…

– Лумис?

– Да, луц? – смиренно осведомился эквилибрум.

– Скажи, ты о чем-нибудь мечтаешь?

Лумиса не многое могло сбить с толку, но в этот раз Альдебаран его подловил. Он закрыл глаза и развел потрескавшимися руками:

– О том же, о чем и все, вероятно. Хочу хорошо отработать установленный любой душе срок на благо Армии Света да уйти в странствия. Возможно, найти новый дом. Посетить Стены Света, увидеть Великий Магнитный океан или ступить по Тропе Эфиоты. В конце концов, начать коллекционировать рептилий с разных планет.

– Почему их? – насмешливо нахмурился Альдебаран.

– А почему нет? – пожал плечами секретарь. – Все лучше, чем камни или жарканы.

– Понятно, – вздохнул эквилибрум. – Знаешь что… Отмени все мои встречи на ближайшее время.

Лумис дернулся и изумленно вытаращился на Альдебарана, словно тот пригрозил ему увольнением.

– Но… Луц… Вы же никогда…

– Никогда ничего не отменял и не делегировал? Ну, все случается в первый раз. В любом случае передай неотложные дела моим замам. На что-то же они у меня есть, верно?

– Будет сделано, – заверил Лумис, быстро записывая указания.

– И еще кое-что. – Альдебаран глубоко вздохнул. – Оповести всех моих незанятых доверенных, что они нужны мне здесь. Немедленно. И разожги камин. Нам предстоит серьезный разговор.

Доверенные никогда не подводили Альдебарана. Вот и сейчас: не прошло и зома, как те уже стояли в его кабинете, ожидая распоряжений. Их было четверо. Немного, но большего и не нужно; остальные могут подтянуться позже.

Фиолетовое пламя камина и желтые лампы в стенах ярко освещали каждого. В воздухе чувствовалось напряжение: все знали, что их вызвали не просто так. Альдебаран сделал несколько шагов в центр комнаты, отбрасывая длинную тень. Собравшиеся безмолвно взирали на его массивную фигуру. Эквилибрум оглядел их в ответ.

Изящный, длинноногий Мерихон Серый гордо и скучающе восседал на кушетке, не убирая руки с эфеса своего мерцающего светом клинка. Его рыжие волосы были коротко стрижены. На вытянутом лице, которое не знало шрамов, особо выделялись крупный тонкий нос да плотно сжатые губы. Мерихон был облачен в форму и темную накидку со слишком уж массивным стоячим воротником. Он казался особо важным, чего постоянно и добивался. Доспехи серебром сверкали на его голенях и локтях.

Сириус Верный Дух стоял возле окна, тревожно скрестив руки на груди. Звезда часто казался Альдебарану маленьким зверьком, ожидающим опасности. Рядом с ним вытянулась прямая, как палка, Окса Пылкая. Два огромных глаза были главным достоянием округлого лица. Красные пряди едва доставали до скул, на лбу красовались рабочие очки-гогглы. Дорожный плащ покрывала какая-то белая пыль – верно, на зов она откликнулась, будучи на раскопках, где добывала все полезное, что оставили после себя древние битвы.

И последний – Габиум Тихий Луч. Единственный, кто не смотрел на Альдебарана. Звезда внимательно изучал взором языки твердого огня в камине, словно общаясь с ним у себя в голове. Красноволосый, матерый, с пристальными узкими глазами и квадратным лицом, невзрачным и немного обожженным у правой брови. На руках перчатки, сапоги стоптаны, поверх черной затертой шинели накинут багровый платок, которым Габиум частенько скрывал лицо. Альдебаран задержал взгляд на его сгорбленной фигуре и уже собрался заговорить, как Мерихон с легким нетерпением подался вперед.

– Луц, мы вас безмерно уважаем, – вкрадчиво, но с напором начал он хриплым голосом, – однако мы не можем сидеть тут вечность. Я вообще-то ушел с невероятно острой партии «кровного жребия» и надеялся вернуться и получить свой выигрыш.

– На это у тебя не будет времени, – мрачнея, прогудел Альдебаран. – Свои пристрастия к подобным играм оставь вне кабинета. – Он перевел взгляд на других. – Премного благодарен вам, примумы, что откликнулись столь быстро.

– У нас проблемы? – уточнила Окса.

– Не только у нас. Боюсь, что у всего Света.

Все удивленно нахмурились, лишь Габиум выжидающе вскинул брови, опершись локтем о камин.

Альдебаран кивнул в подтверждение своих же слов.

– Кое-что произошло в Люксорусе. Помимо Зербрага.

И он изложил им все, что поведала ему Бетельгейзе об Антаресе и монструме. Казалось, костер в камине поблек, темнота сгустилась в каждом углу, давя на души собравшихся. Сначала возникло праведное неверие, но Альдебаран никогда не был склонен шутить подобным образом. Его подручным пришлось смириться с тем, что рассказанное им – чистая правда.

– Так значит… Антарес жив? – кротко спросила Окса севшим голосом. Она взволнованно приложила ладонь к ключицам.

Альдебаран замялся. Он не хотел обманывать ни себя, ни других.

– Бетельгейзе сказала, что тот приземленный слился с обычным осколком. Не разумом. Это лишь память.

– Это шанс! – воскликнул Сириус. – Луц! Что тут можно обсуждать?! Мы должны выполнить приказ Бетельгейзе, вы же за этим нас тут собрали? А что, если там и правда не только память, но и…

– Мы не можем действовать исходя из одних догадок, – оборвал его Альдебаран. – Мне было поручено задание доставить этот осколок, чтобы ни одна посторонняя душа, помимо вас, об этом не узнала.