Кассандра Леманн - Няня в помощь, или Как спасти волчонка?

– Вара, давай. Я тебя поймаю.

Пока я в страхе смотрела вниз, он успел положить Кирилла в автокресло и вернуться. А я думала, что пришла моя смерть. Вот сейчас спущу ноги вниз, немного повишу на руках, отпущу их с диким визгом и попаду прямо в объятия… Не Смерти! Джона.

Держа меня на руках, он быстро донёс до машины и посадил на переднее сидение. И сам сел за руль.

Машина резко стартанула вперёд, набирая скорость. Я надеялась, что мы отбились от этих парней, но из-за угла следующего дома наперерез двинулись лошади. Если бы не ситуация, я бы восхитилась их красотой, но об этом думала в последнюю очередь.

Джон резко развернул машину в другую сторону и поехал в сторону тумана. А четыре всадника нас нагоняли. Но разве по скорости лошади сравняться с автомобилем? Хотя, чтобы оторваться от великолепных скакунов, машине пришлось выложиться. Что за силы были у коняшек, можно было только гадать.

Оторваться нам удалось, но мы всё ближе подъезжали к парящим в тумане строениям.

Достаточно быстро мы добрались до небесного тумана. Машина двигалась вперед, но наш взгляд был направлен на зеркала заднего вида.

Всадники, заметив, куда мы направляемся, остановились и со злостью на нас смотрели. Даже страшно было подумать о причинах, по которым они перестали преследовать.

Как только мы проехали между двух парящих зданий, перед нами опять зарябило и машину тряхануло сильнее, чем в предыдущий раз. А потом резкий свет со всех сторон ударил в глаза, отчего пришлось зажмуриться.

Открыла глаза от резкого удара по рулю и возгласа Джона: «Да чтоб их всех!»

И верно! Чтоб их все их черти пожрали! Кого? Тех, кто нас переносит неведомо куда.

На этот раз мы оказались на обычной земляной дороге в лесу. Никаких зданий поблизости, кроме двух парящих крепостей не было. Позади нас также. Всадники тоже пропали.

Это и послужило остановке машины. Джон заглушил мотор.

Нас окружила благодатная тишина, прерываемая только лесными звуками. Песнопения птиц. Лёгкий ветерок. Чирикание кузнечиков.

Вокруг простирался лес, но не наш родной. Новый, пугающий. После резкого света, он казался еще темнее в вечерних сумерках. Цвета деревьев в темноте было не видно, но то, что освещалось с помощью фар, вызывало крайнее недоумение.

– Красные деревья? – удивлённо воскликнула. – Я в шоке.

– Не ты одна. Я уж думал, мне мерещится. – и недовольно добавил, – Вот только, где мы снова оказались не понятно. Хорошо хоть этих с браслетами нет.

– Браслетами?

– Да, у нападавших браслеты красные были. Запомнились. Варвара, сейчас проедем дальше по дороге, если не найдём города или посёлка, то будем ночевать в лесу. Здесь оставаться не безопасно, вдруг эти Браслеты снова вернутся. Но выспаться необходимо.

– Думаешь, они вернутся? – с испугом уточнила.

– Не знаю, но убраться подальше отсюда надо, – серьёзным голосом сказал Джон, нажав на педаль газа.

– Это конечно странно и страшно, но я рада, что мы снова оказались в другом месте. Хорошо бы было, окажись мы дома. Но главное: рядом нет этих парней.

Получив от Джона странный оценивающий взгляд, продолжила:

– Присмотрись кстати, деревья не красные. Ствол обычный, из дерева, а листва тёмно-оранжевая. Как осенью. Только листьев, опавших, не вижу.

– Да, ты права, – и снова, посмотрев на меня, спросил – Ты как себя чувствуешь? Не испугалась в тот раз?

– Да ты что? Я в ужасе была! – широко открыв глаза, ответила и сразу восхищённая улыбка озарила моё лицо, – Только оказалось мне не их бояться надо, а тебя. Ты ж их почти без оружия сделал!

– Меня не надо бояться, – с улыбкой тихо сказал Джон. – Я хороший.

– Хороший?! – и каких же трудов мне стоило удержаться от подкола. – А хороший, где научился так драться?

– А это – тайна, покрытая мраком, – наклонившись ближе ко мне, и продолжая улыбаться, сказал он. А я не смогла оторвать взгляда от его глаз, завораживающих и игривых, от моего следующего вопроса:

– А что будет с тем, кто эту тайну узнает?

– Страстная ночь в моих объятиях, – и взгляд такой жаркий на меня, что мне впору засмущаться, но во мне еще буйствовал адреналин, поэтому следующий вопрос уже задала со смехом:

– А если мужчина узнает?

Машину сотряс громкий заливистый смех Джона.

– Подловила, но тайну эту узнает только женщина, – продолжая смеяться, сказал он.

Продолжая тихо смеяться, он управлял машиной, и мы ехали дальше через лес. Листва на деревьях уже была жёлтого оттенка, с проблесками зеленого. В тишине мы были не долго. Мысли в голове так и кружились, а один вопрос прочно засел в голове. И я начала с него:

– Зачем им Кирилл? Он же не успел ещё перейти им дорогу, – с нервным смешком сказала.

– Не успел, – улыбнувшись краешком губ, заметил он. Затем лицо его стало грустным, – да и перебежать дорогу навряд ли сможет, по крайней мере, пока не вырастит.

– Почему?

После своего вопроса удостоилась такого взгляда, что захотелось провалиться сквозь землю. Я вспомнила о его больной ножке. И нет бы помолчать, скорбно повздыхать и закрыть тему, но у меня столько вопросов накопилось. О стеснении я давно забыла. Мы в такую передрягу попали, тут надо голову включать, а не тихо плакать в тряпочку и заламывать руки.

– Как это произошло? – пристально глядя на водителя, спросила.

– Родился таким, – тяжело вздохнув, ответил. И замолчал, будто погрузился в воспоминания. Я не стала его отвлекать, надеясь на продолжение. Оно не заставило себя долго ждать.

– Мы давно хотели ребёнка, – с грустью продолжил он, – Но Лили не могла забеременеть. Она раздражалась, злилась, отдалялась от меня. И тогда, когда у нас с трудом получилось, мы за долгое время снова стали одним целым, семьёй. Да вот только УЗИ показало проблемы на ноге, которые исправить врачи оказались бессильны. Даже после родов помочь с ногой не смогли.

Он вздохнул, вспоминая прошлое, которое причиняло боль до сих пор. Глаза потеряли живой блеск, брови насупились, а губы сложились в прямую тонкую линию. Он не только был огорчён, но и зол. А лучшее лекарство от ненужной злости и боли – выговориться, поэтому я уточнила:

– А Лили?

– Хмм, – хмыкнул он, а в глазах зажглась ярость. – А Лили сбежала.

– В смысле? – в шоке спросила я. Такого поворота я не ожидала. Думала, что жена умерла, но точно не сбежала.

– А ей, оказывается, ребёнок-инвалид не нужен, – скрипя зубами, проговорил Джон. – За три дня в роддоме, она даже его не поднимала. Ни разу! Представляешь!? Ей давали Кирилла, но она к нему даже не подходила. В итоге за ним ухаживала медсестра, нанятая мною. А в день выписки она сбежала. Оставила письмо на тумбе и всё. Письмо вместе с сыном мне и передали. Вот скажи, как можно бросить собственного сына?!