Розария Мунда - Ярость огня

«Да, это так. Я рассказываю это тебе, потому что познал это на собственном опыте, идиот».

– Хорошо, – ответил он.

– Тогда повтори все сначала, и на этот раз я хочу, чтобы ты продолжал вертеться, сколько бы ударов ни нанесла тебе Антигона, понятно?

– Хорошо, – повторил Дак.

Крисса сюр Федра парила рядом со мной, пока мы наблюдали, как Энни и Дак начинают новый раунд. В этот раз, хотя петли Керты по-прежнему были удручающе предсказуемы, первая реакция Дака, когда он вскрикнул от боли после удара Энни, не привела к снижению скорости.

Так-то лучше.

– Не потренируешься вместе с нами? – спросила Крисса.

Она была в шлеме, но забрало подняла, и ее синие глаза внимательно изучали мое лицо. Узкие крылья и изящный хвост ее небесной рыбки переливался всеми цветами радуги на фоне осеннего неба.

Я почувствовал облегчение, когда после поединка она сообщила мне: «Теперь мы друзья». Я понимал, что с этим необходимо было разобраться, хотя чувства переполняли меня из-за всего, что случилось между нами, и попытаться все объяснить. Потому что, что бы я ни вообразил себе после нашего с Энни поцелуя, после того, как вернулся к Энни, после того, как сказал Энни то, чего говорить не следовало, единственным правильным решением было не встречаться ни с кем.

Но Криссе не требовались объяснения. И когда я извинился за то, что поступил неправильно, она лишь покачала головой:

– Обычно я предпочитаю сначала поговорить. Но, думаю, тюремная камера может сойти за смягчающее обстоятельство. Как бы там ни было… я сказала Энни прийти к тебе в ту ночь.

Как только она произнесла это, я подумал, что иначе и быть не могло.

– Почему?

Крисса повела плечом, вскинув бровь:

– Честно? Я устала от того, что вы ведете себя как идиоты.

Я изумленно расхохотался. Крисса тоже рассмеялась, пусть и немного смущенно. А затем сменила тему.

Мы остались друзьями. После нашего разговора она практически каждый день навещала меня в лазарете: приносила книги, как и тогда, когда я сидел в тюремной камере; шутила и поддерживала разговор, когда я не мог разговаривать. Но была огромная разница; в то время как в тюрьме мы держались за руки и целовались, в лазарете же мы не прикасались друг к другу, хотя Крисса по-прежнему оставалась самым легким в общении человеком на свете.

И сейчас, когда она предложила потренироваться вместе, я вдруг осознал, что при одной только мысли о тренировочном воздушном бое у меня все внутри перевернулось. Но и от мысли о Криссе, оказавшейся беззащитной на вражеской территории, мне не стало легче.

– Да, конечно.

Мы разошлись по разным сторонам, а затем они с Федрой взлетели, а мы с Пэллором начали преследование.

Маневры Криссы сюр Федра в воздухе – великолепное зрелище. Драконы породы небесная рыба славились своей скоростью, ловкостью, а Федра весьма умело использовала эти качества в своих маневрах, так что почти невозможно было предсказать ее движения, которые гораздо стремительнее, чем у Пэллора. Мы висели у них на хвосте, изрыгая пепел, который не настигал их, отчего Крисса сюр Федра начала вести себя более дерзко, ныряя вниз, словно собираясь сделать петлю вокруг нас. Мы выстрелили, жар опалил бок Криссы, и она вскрикнула от боли, и крик эхом разнесся по пустой арене.

И внезапно я оказался совсем в другом месте. Там, где я не хотел быть.

– Джулия?

Столб пепла врезался мне в грудь – смертельный выстрел. Жар привел меня в чувство, но еще не до конца зажившие ожоги опалили острой болью.

Крисса поразила меня выстрелом, который я должен был отразить даже во сне.

Но я даже не заметил его.

Пэллор захныкал, моя боль передалась ему, и я понял, что у меня произошел всплеск эмоций. Выгоняя Пэллора из своих мыслей, я, сгорая от стыда, вдруг осознал, что только что произнес.

– Ли? – долетел до меня голос Криссы.

Мы были с ней не единственными, кто застыл в воздухе. Многие партнеры по спаррингу решили понаблюдать за нашей с Криссой тренировкой. Энни, прекратившая преследовать Дака, покачивалась на ветру неподалеку, глядя на меня прищуренными глазами, а ее рука с горном застыла на полпути, так и не прикоснувшись к ее губам.

Отлично.

Я натянул вожжи и направил Пэллора в Орлиное Гнездо.

ЭННИ

Так продолжалось уже несколько дней. Ли отказывался участвовать в учебных боях, а я не назначала его в патрули на северном побережье. Я знала, что в войсках шепчутся о том, что у него «огневой шок». Это выражение мы вычитали в исторических книгах о бассилеанских войнах, в которых описывалось состояние повелителей драконов, которые после тяжкого сражения в воздухе некоторое время не могли снова участвовать в баталиях.

Мне все равно, как это называлось. Меня беспокоило, что, когда придет время для нападения на Новый Питос, мой лучший наездник не будет готов к битве.

Время от времени я замечала его с Криссой, но чаще всего с Кором. Мы снова не оставались с ним наедине.

Пока я не получила записку из Министерства Пропаганды, разосланную всем стражникам, в которой говорилось, что с сегодняшнего дня вступает в силу решение об обязательных собраниях по поддержанию боевого духа, содействующих проведению металлических тестов; и графики этих посещений уже были составлены.

Я прочитала имя в списке рядом со своим, и у меня все сжалось внутри. Кор, сгорбившийся за одним из столов на застекленной террасе, тоже изучал внимательно список.

– Ты видел?..

Он резко взмахнул рукой:

– В общежитии.

Ли, нахмурившись, снимал постельное белье с таким видом, будто решал серьезную проблему.

– Нас снова отправляют на задания по поддержанию боевого духа, – сообщила я, протягивая ему график. – На этот раз в школы. Они хотят, чтобы мы с тобой отправились сегодня в начальную школу Чипсайда.

Ли не взял у меня график.

– Нет, – ответил он.

– Что «нет»?

– Нет, я не пойду. Я не собираюсь быть цирковым пони для Атрея. Больше никаких собраний для поддержания боевого духа.

После бессонной ночи, проведенной за патрулированием, в которое я не отважилась отправить Ли, мне было нелегко услышать его ответ.

– Люди напуганы, и мы обязаны подбодрить их. Мне все равно, что ты думаешь об Атрее, но мне нужно, чтобы ты выполнял свою работу.

Его губы искривились:

– Мы по-прежнему говорим о поддержании боевого духа, Энни?

Значит, от него тоже не укрылись слухи об огневом шоке. Он отвернулся, рывком доставая чистые простыни из корзины с бельем, и начал застилать постель. Я видела, как напрягаются мышцы у него на спине, пока он натягивал простыни, и мне захотелось подойти к нему поближе. Чтобы ударить его?

Как такое возможно, что всего несколько недель назад я целовала этого юношу так, словно вся моя жизнь зависела от поцелуя? Теперь же мне просто хотелось схватить его и встряхнуть.