Ольга Буклина - Настанет век пырларла. Книга 4. Игра вслепую

– Нет! – вскрикнула Ги-Рза так решительно, что Ки-Тан удивленно вскинул брови, – я сама, без провожальщиков. И мне уже хорошо. Я это, пойду.

Ки-Тан развел руками.

– Жаль, я мог бы предложить тебе работу здесь, во дворце, – он так снисходительно смотрел на нее, что безумно хотелось запустить в него этим самым кошельком, но нет, нельзя, деньги ведь передала сама светлейшая, – но раз уж ты так торопишься, я провожу тебя прямо сейчас.

– Сама знаю, куда идти, – надулась Ги-Рза.

Вот же дура, сама судьба дает тебе шанс. Ага, сказать нахалу, что она согласна. Да проще простого догадаться, что за работу он ей предложит. Но вот денежки не помешают. Ги-Рза сгребла кошелек в кулак и сунула за пазуху, потом быстро отбросила покрывало и вскочила на ноги. От резкого подъема голова закружилась, она схватилась за свисающий край балдахина. Видно, дернула слишком сильно, или он был плохо приделан. Тяжелая портьера рухнула, накрыв ее собой. Ги-Рза забилась, пытаясь выбраться, но от испуга лишь сильнее обмоталась широким полотном. Ки-Тан поспешил на помощь, отбросил балдахин в сторону и взял ее за запястье, чтобы помочь подняться.

– Не трогай! – завизжала Ги-Рза, вырвала руку и так лягнула его в живот, что Ки-Тан, согнувшись пополам, отступил на несколько шагов назад, вытянув вперед раскрытую ладонь.

– Тихо, тихо, успокойся, – морщась от боли, с трудом проговорил он, пока Ги-Рза, вцепившись в край портьеры, смотрела на него дикими глазами.

Надо бежать, но куда, если она понятия не имеет, с какой стороны здесь выход.

– Успокойся, – повторил Ки-Тан, когда сумел выровнять дыхание, – я же сказал, тебя здесь никто не обидит. Если тебе так некогда, мы отправимся немедля. Я прослежу, чтобы ты дошла без происшествий.

Может, она и вправду перегнула палку? На миг стало совестно, пока она не вспомнила, что все мужики хотят только одного. Да, жаль. Жаль, что ему так мало досталось.

– Я сама, говорю же, – она глянула на трехцветного с самым свирепым выражением, на какое была способна. Пусть знает, что с ней шутки плохи. Но тут же вспомнила про кошелек и стала ощупывать себя через одежду. Вдруг выпал?

– Что ж, ладно, – Ги-Рза вздохнула с облегчением, но Ки-Тан продолжил, – только сначала тебе придется сходить вместе со мной к светлейшей и объяснить, что я нарушил ее волю не по своей вине. Она строго-настрого приказала мне проследить, что ты благополучно добралась до дома.

Светлейшая будет смотреть на нее, замарашку в мужской рубахе с шишкой на лбу, да еще придется что-то ей объяснять? От одной мысли кишки стянулись в узел, а во рту наступила настоящая засуха. Нет, только не это! Пожалуй, проще потерпеть еще немного этого трехцветного нахала.

– Лады, провожай, – опустив глаза, сказала она, – только чур без рук.

– Как пожелаешь, – усмехнулся Ки-Тан, – даже не помогу тебе спуститься с крыльца. Может быть, все-таки поешь перед дорогой?

– Я не голодная, – быстро ответила Ги-Рза, – только это… воды попью.

Ки-Тан, как и обещал, ни разу не попытался до нее дотронуться. Хотел было завязать разговор, но Ги-Рза упорно отмалчивалась, и он оставил попытки. Его предложение доехать в карете она тоже категорически отвергла, сказав, что к лошадям ближе, чем на десять шагов, ни разу не подходила и везде ходит пешком. Мать часто хвалилась, как из благородных домов за ней приезжали богатые экипажи, а еще чаще – как в экипажах к ней приезжали гости. И кошельки у них были один толще другого. Какая же недалекая женщина произвела ее на свет! Нужно было откладывать деньги, пока мужиков с кошельками было в избытке, чтобы не жить как теперь. От клиента до клиента, да еще ублажать таких, которых ни одна уважающая себя куртизанка не примет. Нет, лучше уж без кареты. Удобства ни к чему, если к ним не привык.

Ги-Рза мельком глянула на своего провожатого. Вот уж кто хорошо устроился. Наверняка не одно поколение его предков носило нарядную униформу и услужливо улыбалось господам в ожидании щедрой подачки. Не ахти какая радость быть прислужником, и все же долю этого сытенького наглеца не сравнить с долей таких, как она или Ви-Ланги. Эх, надо было его пнуть хотя бы два раза, пока была возможность. Чтоб не зыркал тут глазами своими зелеными. А нет, вроде бы у него один глаз зеленый, другой голубой. Вообще чудно.

Почти час никто из них не говорил ни слова. Центр с его богатыми домами и ровными улицами остался позади, они начали подниматься на Северный холм. Ки-Тан с интересом осматривался по сторонам.

– Надо же, как здесь все изменилось, – сказал он будто сам себе, – вот здесь был трактир, а вот здесь – заброшенная конюшня. Мы с бабушкой иногда в ней ночевали. В последние годы ей тяжело было ходить каждый день в гору до нашей лачуги. Да конюшня и покрепче, пожалуй, была.

– Ты ночевал в конюшне? – глаза Ги-Рзы против воли округлились.

– Ни по чем не скажешь, да? – Ки-Тан развел руки в стороны, показывая богатое одеяние, – а я ведь тоже с Северного холма, из самых трущоб. Отца убили в драке, мать почти сразу умерла от лихорадки. Меня воспитывала бабушка, и лет до десяти я мечтал только об одном – набить живот так, чтобы больше не хотелось.

– А потом что? – заинтересовалась Ги-Рза.

– Потом в один прекрасный день меня остановил на улице господин и попросил отнести письмо во дворец Ар-Рааров. Ох и страшно было туда идти, но он пообещал золотую пятерку, представляешь? Митверхал Пихомор пожалел меня и дал работу на конюшне, а потом меня заметила светлейшая и сделала своим слугой.

– Повезло тебе, – с завистью протянула Ги-Рза, глядя совершенно другими глазами на того, кто оказался таким же как она.

– Сам до сих пор каждое утро начинаю с благодарственной молитвы, – улыбнулся Ки-Тан, – а ты где живешь? Чем занимаешься?

– Я… – все благодушие как ветром сдуло. Рассказать ему о постыдной профессии матери? И о своем постыдном будущем? Она отвела взгляд в сторону, – да ничем. Тебе это, какая разница?

– Вот же колючка, – закатил глаза Ки-Тан.

До дома осталась пара кварталов, она стала думать, как бы уже избавиться от навязчивого провожатого. И тут из-за поворота вынырнули Велинг и Ки-Вит. Но вместо обычных насмешек они припустили в их сторону с самым озабоченным видом.

– Где ты была, Ги-Рза? – прокричал на бегу Велинг, – все думают, тебя тоже…

– Что тоже? – в животе почему-то стало холодно.

– Тоже… – замялся Велинг, переглядываясь с Ки-Витом и мельком поглядывая на стоящего в недоумении Ки-Тана.

Ноги сами понесли ее вверх по улице, она и забыла, что собиралась сохранить в тайне, где живет. Беда, беда, стучало в висках. Иначе мальчишки никогда не стали бы себя так вести. Ки-Тан едва успевал за прыткой девчонкой.

Вот и дом. Дверь почему-то нараспашку, хотя мать всегда запиралась на щеколду, опасаясь грабителей. Едва забежав в дом, она чуть не растянулась прямо в прихожей, запнувшись за опрокинутую вешалку. Внизу никого не было. Не помня себя, Ги-Рза побежала по лестнице в комнату матери. На пороге она столкнулась с Дин-Ланги, матерью Ви-Ланги и давней подругой Ги-Лины. Женщина всплеснула руками.