Марта Уэллс - Змеиное Море

Она взяла его за плечи, отодвинула в сторону и негромко сказала:

– Утес, не молчи. Скажи нам, что случилось?

Утес зашипел и провел рукой по лицу.

– Кто-то побывал здесь и забрал семя. Оно должно было лежать здесь, в колыбели.

Лун вытянул шею, чтобы посмотреть. Посреди побегов находилось пустое пространство, круглое, размером не больше дыни. Побеги вокруг него были обрезаны, они потемнели и сгнили. Утес продолжал:

– Семя превращает обычное исполинское древо в колонию, оно позволяет арборам управлять древом, менять его. Без него древо начинает гнить изнутри.

В зале повисла протяжная тишина.

«А ведь он говорил, что что-то не так», – подумал Лун. Прошлым вечером в опочивальне консортов Утесу было не по себе. Но не из-за старых воспоминаний и не из-за того, что он после стольких циклов, проведенных вдали от этого места, увидел его таким опустевшим. А потому что само древо ощущалось иначе.

Цветика негромко застонала. Поток беспокойно дернулся и посмотрел на Жемчужину. Та стояла недвижимо, как статуя. Затем Нефрита с шипением выдохнула. Она сказала:

– Ты можешь сказать, как давно его забрали?

Утес с досадой провел рукой по волосам.

– Нет. Я же не наставник.

Все посмотрели на Цветику, но она лишь беспомощно развела руками.

– Мне придется покопаться в наших летописях. Я никогда прежде не видела исполинского древа, и я не могу прорицать прошлое.

– Они не могли забрать его с собой? – снова настойчиво спросила Нефрита. – Индиго с Туманом, когда уводили отсюда двор?

– Нет. – В этом Утес, похоже, был уверен. – Семя нужно только для этого, и оно должно оставаться в древе-колонии, иначе древо погибнет. – Он пронзительно посмотрел на нее. – Оно не могло пропасть давно. Я прилетал сюда два цикла назад, чтобы убедиться, что ничего не случилось и в древе все еще можно жить. Тогда я не почувствовал, чтобы что-то было не так. И, думаю, гниение распространилось бы дальше, если бы семени не было здесь уже несколько лет.

– Может, оно и распространилось. – Звону, похоже, было не по себе. – Мы еще не посмотрели на корни.

Все уставились на него, и Поток зарычал.

– Как выглядит это семя? – спросил Лун. Все повернулись к нему, и он пояснил: – Оно покрыто драгоценными камнями или металлами? Есть хоть какая-то причина украсть его, помимо того чтобы превратить в колонию другое древо? – Он подумал, не могли ли другие раксура забрать его, хотя смысла в этом было мало. Зачем забирать семя и растить новую колонию, когда есть уже готовое прекрасное древо, никем не занятое? Заселяйся и живи.

– Нет, оно похоже на семя, – сказал Утес. – Выглядит так, будто оно сделано из дерева.

– Но оно, должно быть, представляло собой могущественный артефакт. – Цветика закусила губу и наклонилась, чтобы потрогать один из обрезанных побегов. – У него может быть масса различных магических применений.

Лун поежился. Обитатели Золотых островов, например, использовали камни из сердца небесных островов, чтобы поднимать свои корабли в воздух. Мысль была неприятной. Если кто-то украл семя из-за магических свойств, его могли разрезать на части, уничтожить, сделать с ним все что угодно.

– Возможно, они украли что-то еще. – Звон повернулся к остальным. – Мы видели резьбу, которую повредили, когда выковыривали из нее инкрустацию. Кто бы это ни сделал, должно быть, шел тем путем.

Нефрита мрачно кивнула.

– Мы видели и другие вещи, разбитые и сломанные странным образом. Словно кто-то что-то искал.

Лун прибавил:

– Они не добрались до уровней окрыленных. Там в рельефах все камни на месте. – Вокруг главной лестницы все было украшено инкрустацией, воры никак не могли ее не заметить.

Глаза Утеса сузились.

– Если от тех, кто был здесь, осталось что-то еще…

Жемчужина внезапно зарычала, выйдя из себя, и рык эхом отразился от стен. Все, кроме Утеса, вздрогнули, и даже он оскалился. Не переставая рычать, королева сказала:

– Эти воры оставили след! Найдите его!

Следы были старыми, и прошлой ночью охотники искали испражнения хищников и признаки тех, кто мог недавно поселиться здесь, а не следы непрошенных гостей, обыскавших древо когда-то в течение последних двух циклов. Однако теперь, когда они знали, что искать, найти их оказалось нетрудно.

На полах в большинстве помещений скопилось недостаточно пыли и мха, чтобы на них отпечатались чьи-то ноги, но этажом ниже, в стороне от главной лестницы, двое охотников доложили, что нашли еще одну комнату с разбитыми сосудами. Другие обнаружили еще несколько рельефов, из которых были выковыряны драгоценные камни, – они украшали стены коридоров и колонны нижней лестницы.

– Воры спешили, – сказал Лун Нефрите, когда они спускались по колодцу на уровни арборов. – Они могли вынуть камни из всех рельефов в древе, но не сделали этого.

– Получается, что они знали, зачем пришли сюда, и не стали терять время, когда нашли то, что нужно, – мрачно согласилась Нефрита и перемахнула на следующий балкон.

След вел далеко вниз, под мастерские арборов и под кладовые. В этой части древа находились коридоры и колодцы поменьше, и узкие лестницы вились вдоль и вокруг толстых складок древесины. Полы были неровными, а стены – необработанными и ничем не украшенными. Лун и Нефрита направились по коридору к внешней части ствола и нашли там Набата с отрядом солдат и охотников.

Когда к ним подоспели Утес и Жемчужина, Набат сказал:

– Все двери внизу заперты изнутри, поэтому охотники решили, что никто их не открывал с тех самых пор, как двор ушел отсюда. – Он провел большим пальцем по стыку между дверью и стеной. – Но на остальных дверях в местах, где ветер и дождь проталкивали в щели грязь снаружи, наросла толстая корка, твердая как камень. – Он поднял глаза. – А на этой двери ее нет.

Жемчужина зашипела.

– Открой ее.

– Подожди. – Утес нахмурился, глядя на дверь. – Пусть окрыленные сначала разведают, что снаружи.

Нефрита с сомнением посмотрела на него.

– Ты же не думаешь, что тот, кто забрал семя, все еще здесь?

– Я не знаю, что думать, – сухо ответил Утес. – Но я знаю, что сейчас открывать любые удобные выходы на землю – плохая затея.

– Хорошо. – Голос Жемчужины звучал так, словно она с трудом сдерживала рык. Ее шипы подрагивали от нетерпения. – Торопитесь.

Вместе с Утесом, Звоном, Вьюном, Корнем и еще несколькими окрыленными Лун поднялся к дуплу, вылетел наружу и осторожно облетел древо по спирали, спускаясь вниз.

Они миновали платформы и пролетели прямо под потоком водопада. Часть густо разросшейся растительности все еще была прибита дождем, но Лун заметил кусты с ягодами, желтое вьющееся растение, похожее на белый корень, и высокие узкие кокосовые деревья. Они спустились еще ниже, пока дневной свет не превратился в глубокие зеленые сумерки. Земля вся поросла густыми папоротниковыми деревьями, ветви которых походили на гигантские раскрытые зонтики. Корни исполинского древа были огромны, их высоченные деревянные хребты спускались от необъятного отвеса ствола и разбегались в стороны. Лун не чуял рядом крупных животных, а в воздухе пахло мускусом и маленькими древесными обитателями. Целое племя мохнатых зеленых существ с визгом бросилось прочь, когда Утес приземлился на один из корней.