Анабель Ви - Любовь солдата

Сначала было тяжело. Тело болело, голова плохо соображала. Потом, постепенно, новый ритм стал привычным. Нагрузки увеличивались.

В школе не было окон, которые выходили во внешний мир. Не было часов и календарей. Она была оплотом вне пространства и времени.

Алиша написала письмо Кире. Так много хотелось рассказать, а получилось мало. Черкнула, что она цела и здорова, что ее пригласили работать в военный город Агнира после случайного спасения одного мастера-воина. Что сейчас у нее полно работы, поэтому она даже забывает порой, какой сейчас день (и это было правдой). Написала, чтобы дядя с тетей не переживали, пожелала им здоровья. Письмо дала почитать куратору. Тот лишь кинул мимолетный взгляд на лист бумаги, кивнул.

– Запечатывай, почтовый ящик в холле при выходе.

Уже через несколько дней у Алиши появились первые знакомые. Молодой тренер по фехтованию Алек воспринимал девушку как равную себе. Обучал так, как если бы решил научить драться сестру или подругу. Он ввел ее в круг своих друзей – таких же молодых тренеров. Среди них оказалась и девушка, приглянувшаяся Алише на фотографии. Ее звали Олла, она действительно была из клана, но презирала старые методы воспитания басилиск и мастеров. С Оллой у Алиши быстро сложились теплые отношения. Девушка преподавала медицину детям, решившим стать данами. Работала с группами двенадцатилетних, а по вечерам стала приглашать к себе Алишу, обучать мастерству.

«Дружба всегда ускоряет обучение», – часто говорила Олла. Она тоже жила в школе, у нее был жесткий характер, который проявлялся, если дело касалось соблюдения отживших свое традиций. Она явно была не в ладу со своим кланом, а еще терпеть не могла, когда жалуются и ноют. В нее, кажется, была влюблена добрая половина учеников мужского пола.

Были и другие «привлеченные» ученики примерно того же возраста. Например, семнадцатилетняя Зара, решившая стать медиком после смерти родителей. Замкнутая и сосредоточенная, она всегда держалась с группой старших, но почти с ними не общалась. Иногда Алиша невольно завидовала ей, хоть и не со зла. Просто в девушке выражалась вся та сдержанность и пытливость, к которым стремилась сама Алирия. И хотя никто никогда не упрекал ее, все же казалось, что она слишком взрослая для обучения с нуля.

Правда, на переквалификации находились и ребята постарше. Двадцатидвухлетний Широку, например, до этого работавший в госпитале и вдруг решивший податься в даны. Иногда на короткий период приходили совсем уж взрослые – тридцатилетние мастера-воины, медики, уже функционирующие даны. Кто-то хотел подучиться, кто-то – наверстать упущенное после тяжелых ранений, а кто-то – углубить и расширить уже имеющиеся знания. Но таких пришлых извне, как Алиша, не было.

Школой заправляла женщина лет за пятьдесят, не басилиска, а опытный врач, всю жизнь верой и правдой служившая городу. Она пришла сюда девочкой вместе с кланом, который после долгих переговоров и распрей решил присоединиться к военному городку. Ее называли Соната-тэм, и она пользовалась не меньшим авторитетом, чем убару, хотя была значительно мягче по характеру и куда менее загадочна.

Соната-тэм лично ввела Алишу в курс дела, с удовольствием рассказав ей о возможностях школы. Тогда девушка еще не остриглась наголо и чувствовала себя, что называется, в своей шкуре. После начала обучения вместе с волосами будто была сброшена старая кожа – она даже на директрису посмотрела совсем другими глазами, встретив ее в школьном коридоре.

Что нравилось Алише в обучении – ее никто ни с кем не сравнивал. Если хвалили или указывали на недочеты – это были сугубо индивидуальные советы, обращенные только к ней и ее уровню. Конечно, было обидно видеть, как семнадцатилетняя Зара легко справляется с режущим лучом, а дети или подростки без проблем бегают по стенам, концентрируя энергию. Ей о таком приходилось только мечтать. Несколько раз она горько рыдала в своей комнате, чувствуя себя слабой и глупой. Один раз даже излила душу Олле, которая, вопреки ожиданиям, не стала презрительно фыркать при виде слез, а поддержала подругу ободряющими словами.

Пару раз Алиша срывалась – не приходила на занятия, отсиживалась в комнате. Писала, думала, отсыпалась. В школе не было ни выходных, ни праздников, но и за распорядком дня следили не очень строго. Разумеется, ночью должно быть тихо, никакого алкоголя или беготни по коридорам, но и надзиратели по зданию не ходили.

– Не расслабляйся. Когда начнутся задания, тогда ощутишь ответственность, – говаривала Олла. – И все недочеты сразу вылезут. Подумаешь – надо было лучше стараться во время обучения, да уже поздно будет.

И Алиша старалась изо всех сил.

Сменилось время года, пришла новая смена учителей – они менялись по своему распорядку. Тренировки стали жестче, синяки – больше, сна – меньше. Олла продолжала преподавать в детской группе и помогала Алише, как могла.

– Количество перейдет в качество, тогда и станет ясно, на что ты наработала, – сказала она как-то раз.

Но Алише становилось все тяжелее. С утра она просыпала тренировки и уже не всегда успевала на физические упражнения. Бывало, просыпалась и делала концентрацию прямо в комнате. Еще через месяц стала просыпаться по ночам. Вскакивать, собирать энергию, прохаживаться по стенам, стараясь продержаться хотя бы пару секунд. Потом падала, засыпала без снов, с утра вставала разбитая. Волосы начали отрастать, неприятно щекотать прядками в ушах. Алиша думала снова сбрить их.

Однажды она сидела в одном из пустых кабинетов, строча отчет о своих наблюдениях для убару – и переписывая его в трех экземплярах. Как и было оговорено, она отправляла все отчеты почтой в администрацию, одну копию оставляла у себя, а вторую прятала в металлической коробке в подвале здания, между старыми трубами. Бог знает, как она нашла это место и почему выбрала его – но ключ от подвала всегда удавалось незаметно взять у коменданта, а потом также незаметно вернуть вместе с другими ключами.

– Как дела? – раздался неожиданно голос со стороны окна.

Алиша резко вскинула голову – на подоконнике сидел Скроу! Сперва девушке показалось, что это призрак из прошлого пришел навестить ее. Потом она опомнилась и невольно залилась краской.

– Командир, какими судьбами? – от неожиданности вопросом на вопрос ответила девушка.

– Вернулся с задания, решил проведать. Все же это я вас впутал, так что не могу теперь просто так бросить на произвол судьбы. Тренируетесь? – Скроу указал пальцем в перчатке на висок Алиши. Там вздулась внушительных размеров шишка и разливался синяк.

– Да, – кратко ответила она. А Скроу все такой же – та же форма, тот же прищуренный левый глаз и пронзительный правый, те же всклокоченные волосы.