Александра Торн - Глаз бури

Кардинал выхватил у него бумагу и принялся свирепо багроветь. Бреннон деликатно не стал спрашивать, почему никто не провел проверку персонала приюта, и продолжил:

– Она поменяла монахинь в ночь убийства, отправив на дежурство слабоумную женщину, которой никто не поверит. Однако сама настоятельница не могла надолго покинуть приют – я перечитал все показания, и получается, что монахини не видели ее около часа. Этого слишком мало, чтобы выбраться наружу, устроить призыв нечисти, потом убрать ее из приюта, чтобы она не устроила там бойню, и вернуться обратно.

Саварелли издал низкий горловой звук. Джен громко фыркнула из своего угла.

– Лонгсдейл говорит, что внутри приюта следов проведения ритуалов нет. Значит, кто-то извне…

– Они передали его в доминиканский приют для мальчиков-сирот! Проклятие!

– Почему?

Его преосвященство выпучил на Бреннона глаза и недоверчиво спросил:

– Вам что, неизвестно, какому ордену принадлежит инквизиция? Этот pezzo di merda, cazzo di caccare, figlio di puttana, brutte come lа merda de gatto, – брошь-переводчик не справилась с потоком слов, – этот ублюдок может быть одним из нас!

– А вот это уже не очень хорошо.

– Не очень?! – Кардинал выпалил еще с полдюжины эпитетов, о смысле которых комиссар догадался сам. – Я сам допрошу каждого недоноска в этом здании!

– В целом идея неплоха, но о чем вы будете их спрашивать? Этот мальчик после выхода из приюта вполне мог стать мирным булочником или сапожником.

– А мог и не стать!

Бреннон вздохнул:

– Конечно, будь мы в Блэкуите, я бы обязательно проверил всех родичей матери Агнессы до седьмого колена, но там в моем распоряжении штат детективов и полицейских, а здесь нас просто слишком мало, чтобы успеть все.

Его преосвященство недоуменно нахмурился.

– Как это – слишком мало? Вам чем-то не нравятся мои инквизиторы?

– Э-э-э… н-ну-у-у… – Комиссар замялся. Какой может быть прок с церковных крыс, которые ничего страшнее запойного пьяницы в жизни не видели?

– Мне кажется, – сухо сказал кардинал, – вы что-то имеете против нашего сотрудничества. Мы работали с Уркиолой, и я, и мой предшественник, и его предшественник, и его, и его, и так далее. Инквизиция копила сведения многие века, и уверяю вас, никто из моих людей не упадет в обморок при виде трупа.

– А при виде настоящей нежити? Или, того хуже, нечисти с той стороны? Я не могу требовать, чтобы они рискнули своими жизнями, ведь никто из них не солдат и не полицейский.

– Зато я могу, – невозмутимо отозвался Саварелли. – Тем более провести небольшое расследование в отношении матери Агнессы – это совершенно не опасно, и негласно мы делаем такое довольно часто.

– Гм… я бы не был так уверен насчет не опасно. Меня уже два раза пытались убить только за то, что я подошел к приюту. – Комиссар бегло рассказал кардиналу о недавних событиях, в том числе про найденное логово чернокнижника и свои опасения в связи с этим. Саварелли задумался, поглаживая крест на груди – такой массивный, что им можно было выбить глаз упорствующему грешнику.

– Даже не знаю, с чего начать, – наконец изрек его преосвященство. – Может, с того, что ваша супруга…

– Это не обсуждается, – холодно оборвал его Натан.

– Рискнули же вы на такой жениться, – пробормотал кардинал. – То есть вы уверены, что это не она прибила стрелка в порыве гнева?

– Да. Лонгсдейл подтвердил.

– Насчет дома чернокнижника я с вами согласен. Однако тут я как раз способен вам помочь. Кондимецце – это богатый квартал, где живут уважаемые горожане, купцы и главы торговых гильдий. Если вы хотите проникнуть в чей-то дом, не привлекая внимания, то служители церкви – именно те, кто вам нужен.

Тут Бреннон вынужден был согласиться. В Фаренце церковники пользовались большим влиянием, куда бо́льшим, чем полиция. Вряд ли даже чернокнижник станет нападать на священников среди бела дня.

– Хорошо, но нам лучше поторопиться. Лонгсдейл и его помощник, – комиссар кивнул на ведьму, – перебили всех мараббекк. Если чернокнижнику нужна нежить, то он скоро примется за создание новой.

– Мы отправимся сегодня же. К двум часам я все подготовлю. Думаю, четырех человек достаточно?

– Даже трех. Мы ведь не хотим излишнего внимания, а с вами будет Лонгсдейл, его помощник и я.

Кардинал с некоторым скепсисом посмотрел на Бреннона, но спорить не стал.

Лодки плавно скользили мимо красивых домов с колоннами, барельефами и изящными резными ставнями. Кондимецце был очень похож на богатые и респектабельные кварталы Блэкуита, только вместо мостовой – канал.

– Какой дом? – деловито спросил Бреннон.

– Вон тот, – кивнул Лонгсдейл. – Светло-голубой с позолоченными карнизами и скульптурными изображениями голубей.

Натан сидел рядом с ним, псом и ведьмой. Консультант попытался обвешать его амулетами, заклятиями и оружием, как рождественскую елку – шарами, но Бреннон решительно воспротивился. Он прихватил пару револьверов – один обычный, второй заряженный пулями против нежити – и уже привычный акрам. В конце концов, они же не собираются брать дом штурмом и устраивать побоище. То есть комиссар на это надеялся.

Кардинал кроме гребца, брата Луки взял с собой еще одного человека – с виду тихого и бесполезного книжного червя, брата Маттео. Впрочем, Натан уже убедился, что инквизиторская внешность бывает обманчива.

Лонгсдейл остановил лодку напротив голубого палаццо, по фасаду обильно утыканного колоннами и лепниной. На первый взгляд он не отличался от остальных домов. Джен напряженно втянула носом воздух и оживилась:

– Тут припахивает нежитью. Впрочем, в этом городишке то и дело смердит из-за провала на ту сторону.

Кардинал снял с запястья медальон, макнул его в воду и пробормотал длинную фразу на элладском. Натан только хмыкнул.

– Канал чист, – сказал Саварелли. – Нежить тут была, но сейчас ее нет.

– Логично. Наш чернокнижник слишком умен, чтобы гадить там, где живет.

Палаццо принадлежал Козимо ди Камальо. Кардинал назвал его «юным», хотя мальчику исполнилось уже тридцать шесть. Он унаследовал от отца крупный банк (Бреннон проверил бы, не помогли ли Камальо-старшему переправиться на тот свет, но времени на это не оставалось). Семьи у Козимо не было, однако при доме состояло немало прислуги – комиссар развернул предоставленный кардиналом список. Из этих двадцати трех человек чернокнижником мог оказаться любой.

Лодки причалили около входа, и брат Лука ударил в колокол у дверей. Бреннон тоскливо вздохнул: тут не помешало бы окружение из доброй дюжины, а то и двух полицейских. Пока они входят в дверь, чернокнижник может утечь в окно.

– Не беспокойтесь, – пробормотал Лонгсдейл. – Я окружил палаццо невидимым периметром. Никто не войдет и не выйдет, пока мы не закончим.