Валерий Пылаев - Видящий. Рангарёк. Книга 2

– …И теперь я поведу войско против того, кто принес в дом моего отца предательство и смерть, – закончил Вацлав. – И если мы займем Прашну, Сивый не сможет сделать и шагу дальше, будь у него хоть впятеро больше людей.

– Поистине странные времена пришли в Мидгард, мир людей. – Халвард отхлебнул из дымящейся кружки. – Разве мог бы я еще осенью представить, что буду вместе с имперцем драться против братьев-северян.

– Я не имперец, – буркнул Вацлав. – Мы с твоим другом Антором одного народа, хоть наши обычаи и различаются. Империи больше нет – теперь на ее землях правит конунг Сивый.

– Я признаю только одного конунга. – Халвард сдвинул брови. – И его имя – Рагнар Бьернсон. И если ты его друг, мне нет дела до того, какая кровь течет в твоих жилах. Я буду сражаться за твой дом.

– Даже богам не под силу вернуть тебе Скаген, друг мой. – Я опустил руку Халварду на плечо. – Эллиге больше нет, как нет и Ллохес Ар-и-мор, убежища вольного народа. Но когда мы победим, князь с конунгом щедро наградят тебя.

– Ты получишь золото и плодородные земли за горами, и твои люди больше не будут ни в чем нуждаться, – кивнул Вацлав. – Даю тебе слово.

– Ты по праву будешь называться ярлом Халвардом. – Я поднял кружку. – Скёль!

Северяне отозвались – но как-то жиденько. Похоже, их не обрадовала ни еда, ни медовуха из запасов Вацлава, ни даже перспектива разбогатеть и получить земли взамен утраченных островов.

– Много ли толку нам всем будет от богатства и плодородных полей, когда Фимбульвинтер придет и на эти земли? – мрачно усмехнулся Халвард. – День Рагнарёка близится, ярл, и все, чего я могу желать, – погибнуть, сражаясь за своего конунга, чтобы в последней битве встать с ним рядом. В этом мире или в любом из восьми оставшихся.

– О чем говорит твой друг, Антор? – Захмелевший было от согретой на костре медовухи Вацлав вскинул голову и посмотрел мне прямо в глаза. – Разве ему не угодна моя милость и милость Рагнара?

Можно сказать и так. Похоже, северяне уже смекнули, что время, отпущенное этому миру, заканчивается. Древние сказания предрекли наступление Рагнарёка сотни, если не тысячи лет назад – и теперь начали сбываться. Великанская зима заморозит реки, поля и леса и будет наступать, пока не сойдется с жаром Муспельхейма. И тогда все закончится. Мертвым не нужны ни золото, ни земли.

Только слава и честь.

– Халвард и его люди примут от тебя любой дар, князь, – ответил я. – Но куда важнее для истинных сынов севера честь послужить своему конунгу. Они верят, что славная гибель в бою дарует им вечную жизнь среди богов и древних героев.

– Недолго нам придется ласкать валькирий – небесных дев. Уже скоро Хеймдалль протрубит в свой рог, врата Небесных Чертогов откроются, и Всеотец поведет эйнхериев в последнюю битву. – Халвард поднял кружку и криво ухмыльнулся. – Конечно, если ты не веришь Сивому, да поразит его Тор своим молотом!

– А что говорит Сивый? – Славка, сидевший справа от Вацлава, оторвался от обглоданной бараньей кости. – Он не верит тому, что предсказали вещие девы норны?

– Он верит, что обретет могущество большее, чем подвластно самим богам. – Халвард покачал головой. – Что одного его слова будет достаточно, чтобы растопить льды, сковавшие Большое море, и повернуть вспять воинство, которое Владычица Хель уже погрузила на корабль, построенный из ногтей мертвецов. Что Сурт опустит огненный меч, повинуясь воле конунга, а за ним склонятся и альвы, и цверги, скрытые в горах, и ледяные великаны Йотунхейма, и даже чудовища, которым нет имени ни в одном из языков Мидгарда.

– А во что веришь ты, Халвард, прозванный Левшой? – Славка улыбнулся одними уголками губ. – Думаешь, конунг Сивый…

– Он или лгун, или лишился разума от жадности и злобы! – оскалился Халвард. – Только глупец поверит, что смертному под силу заново сплести нити судьбы, которых не могут коснуться даже боги! Всему сущему суждено погибнуть – и вновь восстать из пламени Рагнарёка. Только так мир людей получит новое рождение… разве нет, ярл? Ты не веришь сказаниям?

– Я слышал, что не все боги падут в последней битве, Халвард Левша. – Я пожал плечами. – Младшие боги, не запятнавшие себя ложью, алчностью и нарушением клятв, уцелеют. Сын Тора возьмет молот отца, сраженного змеем Йормунгандом, и ветви нового Иггдрасиля поднимутся над новым миром… Но если так – почему бы не спастись и лучшим из людей, друг мой? Пусть не тебе и не мне – но тем, кто по справедливости заслуживает иной участи?

– Но кому решать, ярл? – Славка незаметно подмигнул мне. – Разве не тому, кто обретет могущество, подобного которому этот мир еще не видел? Ведь время богов уходит – а с ним уходит и отведенная им сила.

– Я не знаю, чего ищет Сивый, – отозвался я. – Но если на свете и есть власть, которой он так жаждет, я сделаю все, чтобы он ее не получил. Такой силой вправе владеть лишь достойнейший из достойных!

– Славные слова, ярл. – Халвард усмехнулся и отсалютовал мне кружкой. – За это я, пожалуй, выпью. Скёль!

– Близится конец времен! – раздался хриплый голос. – Великий змей поднимется из глубин и пожрет всю землю!

Гудред, прозванный Беспалым, поморщился и зашагал чуть быстрее, чтобы поскорее убраться с площади. Здесь всегда бывало шумно, и безумцы, возомнившие себя прорицателями, верещали на всю Прашну с тех самых пор, как северяне пришли в город.

Но в последние дни все чаще и чаще.

– Грядет страшный суд! – снова завопил невысокий мужчина в обносках и с полной вшей всклокоченной бородой. – Дракон пожрет всех, кто отступил от истинного бога и склонился перед язычниками.

– Истинный бог его не спасет. – Один их хирдманнов, шагавших рядом с Гудредом, усмехнулся и взялся за меч. – Только скажи, ярл, и я принесу тебе голову этого несчастного.

Привычный титул снова прозвучал как издевательство. Ярл. Наместник конунга Сивого и правитель Барекстада. Острова за Большим морем, который больше не суждено увидеть ни ему, ни кому-либо из северян.

– Не нужно. – Гудред надвинул на лицо край мехового капюшона. – Нас здесь и так не жалуют.

Со всех сторон доносились негромкие одобрительные крики. Безумец успел собрать целую толпу, и хирдманнам приходилось расталкивать людей, чтобы пройти. Круглые щиты воинов с Барекстада и так привлекали слишком много лишнего внимания, но когда кого-то сбили с ног, пророк вдруг замолчал – и через мгновение появился прямо перед Гудредом.

– Ты! – завопил он. – Безбожник, из-за которого на весь город пало проклятье!

– Отвяжись. – Гудред отступил на шаг. – У меня нет времени разговаривать с тобой!

– Верно… Верно, язычник! – Пророк потряс перед лицом ярла узловатым старческим пальцем. – Время этого мира заканчивается. Когда дракон придет, каждый ответит за свои дела!