Юрий Федотов - Путешествие в обратно

•

Скукотища. И куда все подевались?

Он повернулся и посмотрел на меня. Я сумел хорошо разглядеть его лицо. Два искривленных передних зуба и сильно оттопыренные уши подсказали, что имя мальчика – Витя Колупаев. Он умел шевелить ушами, лучше всех изображать походку Чарли Чаплина и здорово свистеть.

Вопрос повис в воздухе. Я не знал что ответить, поэтому промолчал. Да и что я мог сказать, если даже не знал какой сейчас день и который час.

Безлюдный двор удивил меня тоже. В моей памяти население нашего двора всегда зашкаливало и напоминало улей с пчелами. Сейчас же двор пустовал, не считая двух старушек сидевших на скамейке у дальнего подъезда, да очередь из нескольких человек, стоящих на углу соседнего дома у большого алюминиевого бидона на тележке. Женщина в белом халате наливала в маленькие бидончики молоко. Я вспомнил, что так торговали молоком по Воскресеньям. Выходит сегодня выходной.

Неожиданно хлопнула дверь. Из четвертого подъезда вышла маленького роста женщина с папиросой в зубах. От стука двери проснулась собака, подняла морду вверх и залаяла.

– Дамка! Фу! – прикрикнул на нее Витя. – Мам, ты куда ?

– К тете Лизе. Скоро буду. Со двора ни ногой, понял?

– Понял, – вяло ответил Витька.

Я вспомнил, что Витькина мать была дружна с моей мамой и тут же подумал. Почему была? Она есть. И она и папа – они живые и молодые еще. От мысли, что я могу прямо сейчас пойти домой и увидеть родителей – перехватило дыхание. А что меня удерживает? Да ничего.

Я встал и вылез из песочницы.

– Ты куда? – спросил Витя.

– Домой. Мне надо родителей увидеть.

Витя медленно встал. В его широко раскрытых глазах я увидел удивление. Он перевел взгляд на живот.

– Это че там у тебя торчит?

– Кубик… игрушка такая, – как можно безразличнее сказал я.

– Ку-у-у-бик?…Дашь позырить?

Я вытащил кубик и сунул ему под нос.

– Смотри!

Он взял кубик, повертел его, разглядывая со всех сторон.

– Гладкий. А как играть им?

– Крутишь грани…и собираешь цвета.

– И все? Ну, это не интересно.

– Кому как. Мне интересно.

Витя понюхал кубик.

– Ммм…яблоком пахнет! А что там внутри? – с любопытством спросил он.

Я мог бы объяснить что находится внутри кубика, но вспомнил, что Витю во дворе дразнили "Мастером – ломастером". Все, что попадало ему в руки, тут же разбиралось на части и потом выбрасывалось. Поэтому я сказал:

– Не знаю.

Витя недоверчиво посмотрел на меня. Потом засунул грязный ноготь между гранями, пытаясь расщемить их. Тут уж я не стерпел.

– Позырил? Гони кубик обратно. Мне домой пора…меня родители ждут.

Витя ноготь убрал с игрушки, но возвращать не собирался. Я выхватил кубик из его рук.

– Жмот ты, Юрка, и …брехун! И вовсе родители не ждут тебя, потому что они ушли в гости.

– В гости?! К кому?

– Откуда я знаю?

– Сам ты брехун!

– Брехун?

– Брехун!

– Сунь лучше руку в карман и посмотри, что там лежит.

Я решил проверить. В правом кармане шаровар лежал большой с латунной бородкой ключ от квартиры.

– Ну, кто брехун?

– А при чем тут ключ!?

Ключ от квартиры твоя мамка тебе в карман положила. И вообще, харэ дурака валять, – сказал он обиженно, повернулся и пошел к песочнице, сел на бордюрчик, подозвал свистом Дамку и стал гладить ее.

После услышанного, желание идти домой пропало. Я стоял и не знал чем заняться и куда пойти. Кроме Витьки я никого не знал. Он был единственным через которого я могу войти в контакт с другими. Мне было досадно, что я так лопухнулся. Витька подумал, что я разыгрывал его. Да и с кубиком вышло как то…резковато… не по-детски.

Я вернулся в песочницу, сел рядом с Витей. Дворовая собака Дамка подошла ко мне и стала обнюхивать мои ноги. Я толкнул Витьку в бок.

– Да, ладно, Витек, не дуйся, че пошутить нельзя? Ты сказал, что тебе скучно, вот я и решил…разыграть тебя. Да не дуйся, ты! На сердитых воду возят. Ну что мир?

Витя повернулся ко мне и не глядя на меня протянул согнутый мизинец. Я не понял, что это значит и уставился на него.

– Ты че, мириться не хочешь?– удивился он.

– Хочу!

– Ну тогда давай свой мизинец.

Я протянул согнутый мизинец. Витька, как крючком зацепился за него и поднимая наши руки вверх и вниз, проговорил как заклинание:

– Мирись, мирись, мирись и больше не дерись. А если будешь драться, я буду кусаться! А кусаться нам нельзя, потому что мы – друзья!

Чтобы совсем развеять Витькины подозрения, я даже решил пожертвовать кубиком, конечно в приделах разумного. Кубик был для меня "машиной времени" для возвращения назад в будущее.

– Держи кубик. Играйся, пока не надоест. Только смотри не сломай! А то мне отец голову…открутит.

– Не открутит. Твой папка добрый!

– Добрый то добрый. А ты знаешь, что такого кубика ни у кого больше нет?, – слова произнесенные шепот произвели сильное впечатление на Витьку.

– Ни у кого, ни у кого?– тоже шепотом спросил он.

– Такого кубика… ни у кого нет! Он…единственный. Отец сделал мне его на заводе.

– На авиационном!?

– На авиационном, в секретной лаборатории, – для пущей важности соврал я.

Мои слова магически подействовали на Витю. Он с любопытством

уставился на игрушку.

– А ты правда не знаешь что там внутри? Или…или это секрет?

– Еще какой секрет, – прошептал я, – но тебе, как лучшему другу, так и быть скажу. Только ты никому не болтай. Обещаешь?

– Могила! – сказал Витя и постучал кулаком по груди.

– Ладно, слушай и запоминай. Витька придвинулся ко мне, я наклонился и зашептал ему на ухо.

"В центре кубика находится трёхмерная крестовина, на которой свободно вращаются центральные элементы. Все остальные элементы держатся друг за друга, входя выступами в выемку."

Я замолчал, так как не знал, что еще сказать.

Витя отодвинулся и непонимающе уставился на меня.

– Короче, Вить. Внутри кубика находятся смазанные шарниры! – поспешил я закончить объяснение.

– Ха-ха-ха. То же мне секрет. Наговорил сорок бочек арестантов. Да твой секрет ни один отличник не запомнит…не то что я.

– Это почему?

– Потому что столько непонятных слов никто не запомнит.

– Но я то запомнил!

– Запомнил, но не сразу ведь?

– Не сразу, – согласился я.

– Не надо мне твоего кубика. Держи свою игрушку и играй сам!

Я облегченно вздохнул и спрятал кубик за пазуху.

– Че сам-то не играешь? – съехидничал Витя.

– Не хочу. Надоело.

Мы посидели некоторое время молча. Витя опять окинул взглядом двор.

– Пойдем, порыбачим?, – неожиданно предложил Витя.

– Пойдем, – согласился я, не понимая о чем идет речь.

Мы подошли к столу за которым после трудового дня собиралось мужское население нашего дома. Я уселся на отшлифованную штанами доминошников скамейку, а Витя полез под стол. Через несколько минут он вылез, сжимая что-то в кулаке.