Алекс Анжело - Кровь и Плен

– Но не исключено.

Люций усмехнулся и вернул книгу на пустую полку.

– Больше нет ничего, что стоит внимания.

– Тогда нам лучше пойти. Можно вернуться позже, – предложила я, посмотрев на входную дверь. Не стоило забывать основную причину, по которой мы прибыли в город. Нельзя было так долго отлынивать от порученного задания.

Моран согласился со мной, и мы покинули архив. Стоило выйти из хранилища, мой взгляд притянула дверь в конце коридора. На найденном плане библиотеки она была помечена тем же символом, что и та, в которой мы просматривали книги.

– Подожди, – бросила я Морану, который уже намеревался уходить.

Повернувшись, направилась к темневшей двери. Прямо на ее поверхности была вырезана картина – журавли с распростертыми крыльями, поднимающиеся ввысь. Как змею ассоциируют с темным богом, так журавлей – со светлой богиней. Но на самом деле у Великой Эсмиры было много символов, как и обликов. Из-за этого люди зачастую называли ее просто Многоликой. Бабочек-глашатаев нередко изображали на полотнах рядом с ней.

Я просто смотрела на дверь, не решаясь войти внутрь без разрешения библиотекаря. И уже собиралась отойти и вернуться в светлый зал, когда вдруг почувствовала эмоции, всколыхнувшиеся прямо по ту сторону стены.

Настороженность. Взбудораженность. Суета.

Кто бы это ни был, он понял, что мы стоим снаружи. И этот факт его отнюдь не порадовал.

Схватившись за ручку, я дернула ее на себя с такой силой, что послышался жалобный скрип дерева, – комната была заперта. Следом раздался глухой шум, будто что-то уронили.

– Посторонись, – услышала я и, обернувшись, сразу отошла. Моран, вытащив из мантии кусочек бумаги, вспорол свой палец и, в несколько молниеносных движений нарисовав древний символ, прикрепил лист к двери и активировал кровавую печать.

Две силы столкнулись – дверь по ту сторону тоже оказалась заперта магией. Колдовство вспыхнуло. Холод и жар коснулись лица. И все затихло, дверь сама приоткрылась, будто приглашая войти.

Мы ворвались внутрь, едва не застряв вдвоем в проходе. Переглянулись. Люций усмехнулся.

В комнате с двумя рядами книжных стеллажей, разделенными столом, что расположился в центре помещения, гулял свежий воздух – створки высокого арочного окна были распахнуты, а тонкие старые тюлевые занавески трепыхались снаружи.

Зал был пустым. Внутри никого не оказалось.

Сбежал…

Я стремительно прошла к окну и выглянула наружу. Прямо напротив было окно соседнего здания – жилища аристократа, который поддерживал порядок в городе. Пустой проулок между домами уходил на главную площадь, уже полностью заполненную людьми, пришедшими на празднество.

– Быстрый какой, – недовольно бросил Люций, высовываясь из окна вслед за мной.

Я кивнула, прикрывая глаза и пытаясь дотянуться до эмоций сбежавшего. Но это оказалось бесполезно – слишком много людей вокруг, и каждый испытывал целую гамму эмоций. Неизвестный затерялся, словно капля в море.

Моран вновь что-то колдовал у двери – должно быть, пробовал отыскать следы чужой печати.

Я шагнула к книжному шкафу, полка которого была потревожена – корешки стояли неровно. Их пытались выставить в ряд, но, если приглядеться, различие было заметно.

Что-то хрустнуло на полу. Я остановилась, поднимая ногу, – под подошвой лежала небесного цвета бусина. Сапфировая. Подняв и зажав между пальцами, я внимательно рассмотрела ее – светлые и темные прожилки испещряли камень.

Бусина оказалась слишком большой, чтобы использовать в украшении одеяния.

Кажется, я уже ее видела…

Цвет камня говорил об уникальности изделия.

– Ничего не оставил, – поморщившись, процедил Моран. – Неудивительно, что он смог так подставить меня в Академии, – с восхищением продолжил он, вспоминая то, как совсем недавно его чуть не обвинили в разрушении статуй в Академии. Отслеживающую печать Люция изменили, придав ей иное свойство, поэтому даже никто из наставников не заподозрил подвоха.

– Что это у тебя?

– Было на полу, – ответила я, вновь обратив внимание на бусину. Свет играл внутри нее, словно поселив огонь в самой глубине камня. Скоро Моран, обогнув стол, подошел со стороны окна, заслонив собою свет. На мою ладонь легла тень, и пламя внутри бусины погасло. А когда див склонился, солнечные лучи заиграли уже в его волосах.

– Хм, – неопределенно выдал он. – Все же что-то он оставил… – И, внезапно подняв взгляд, спросил: – Ты ее раньше не видела?

– Не знаю, – бросила я, отодвигаясь. – Кажется знакомой, но не уверена. – И посмотрела в окно, стараясь глядеть куда угодно, лишь бы не на Люция.

– Значит, вспомнишь. Пусть будет у тебя, – уверенно заявил он.

Совсем скоро я расслышала шелест страниц – див просматривал книги, что неровно стояли на полках.

Когда Люций почти закончил свои изыскания, дверь в архив открылась, являя недовольного смотрителя библиотеки. Который сразу же кинулся нас отчитывать, пусть и делал это весьма осторожно.

– Здесь кто-то был. Мы бы не стали проникать в закрытую комнату без веской на то причины. Так вышло, – сказал Люций.

– Кто-то был? – обеспокоенно встрепенулся мужчина. Его взгляд заметался по комнате.

– Да. Вы не знали? – заинтересовался див.

– Нет, конечно, – отозвался смотритель. – Но в последние годы нам пришлось усилить охрану. В прежние времена у нас постоянно воровали книги. Собрание огромно, тяжело уследить за всем. Мы нашли несколько экземпляров на рынке в другом городе. Теперь, похоже, и днем надо будет стражу выставлять. Ничего люди не страшатся, лишь бы денег заработать! Даже перспектива стать ночной тварью их не пугает, на удачу полагаются. Думают, что с ними этого не случится, – причитал мужчина. – Но знаете, что странно? Все кражи происходили на выходных. Видимо, весьма занятые воры нас посещали, – посмеялся библиотекарь и уже по-деловому добавил: – Теперь вам пора. Мне надо сообщить о происшествии главному смотрителю. Пойдемте, провожу вас.

Мы покинули комнату, следуя обратно тем же путем, которым пришли. Люций тем временем расспрашивал библиотекаря, интересуясь, почему нам показали только один зал с книгами.

– Я не могу читать на древнем языке. Вы просили труды ордена Хранителей. И я отвел вас к тем трудам, которые предположительно относятся к ним.

«Предположительно» стало ключевым.

– Господин, другие книги на фларканском… насколько их много? – впервые заговорила я – до этого Моран вполне справлялся с задачей болтать за двоих.

Остановившись у дверей, ведущих из библиотеки на главную площадь, мужчина произнес:

– Несколько залов. Трудно сказать. Большая часть нашего собрания создана на древнем языке. Все остальное мало-мальски важное давно покинуло эти стены, а тех, кто способен прочитать книги Хранителей, осталось слишком мало, поэтому они до сих пор здесь.