Алексей Берсерк - Тёмных дел мастера. Книга первая

– Советовал бы я вам выбросить всё это за борт, ребятки, пока ещё народу не набежало!

Фернард послушно подошёл к пергаменту, положил на него сверху тряпочку, взял всё это вместе, затем направился к окну и, приоткрыв его, выбросил всё за борт.

Следопыт переложил лук со стрелой в одну руку, перегнув её одним пальцем, устало помял глаза другой, и хотел было уже развернуться, чтобы идти обратно в свою каюту. Но Фернард, набравшись всей смелости, что у него осталась, всё же окликнул его:

– А вы…– Гортер вновь посмотрел на адъютанта. – Вы-ы поплывёте с нами на королевское собрание в столицу?..

Следопыт на мгновенье перевёл взгляд в сторону, рефлекторно облизнув губы, чтобы переспросить:

– Королевское, говориш-шь?.. – и потянул многозначительную паузу.

Поганец был прав. Похоже, что тот вывод в таверне Гортер сделал всё же своим умом, а это значит, что заклятье так и не подействовало бы на него, если бы он не начал каким-то образом выявлять его в себе. Возможно, тот путь, который следопыт избрал в своём прошлом, вел его к правителю этой страны уже давно. Да и денег, как видно, тот не жалел, а уж сил-то на то, чтобы найти подходящего человека, тем более.

– Ладно, – согласился Гортер. – Обе стрелы потом занесёшь ко мне, и без фокусов! А если сейчас кто заявится, то сам будешь с ними говорить, понял?!

Фернард кивнул. Следопыт развернулся, вышел обратно в коридор, посмотрел по сторонам, затем аккуратно открыл дверь в свою каюту, зашёл внутрь и так же аккуратно закрыл её за собой.

Адъютант подошёл к дивану и устало повалился на спинку. Внутри он был абсолютно опустошён. Ничего подобного он не мог предвидеть. Затем он безразлично взглянул на воющих на полу Квагра и Диместа, но тут, будто очнувшись, посмотрел в коридор и, изменившись в лице, быстро опустился перед ранеными на колени, помогая им сесть.

Оказавшись у себя в каюте, Гортер первым делом принялся собирать все разбросанные вещи обратно в рюкзак, попутно проверяя, не сломано ли что, не разбито или не рассыпано. К счастью, все его вещи оказались в порядке. Через несколько минут он услышал, как в коридоре раздались шаги пары человек. Следопыт настороженно замер. Люди остановились у его каюты, но тут скрипнула дверь в каюту королевских адъютантов, и до Гортера донеслась учтивая речь Фернарда. Те двое вошли внутрь, а адъютант продолжал говорить о чём-то вроде неудачи в обращении с магическим предметом, пестрил непонятными для следопыта словами, но всё же вполне успешно справлялся со своей задачей, так как через некоторое время два человека, хоть и нехотя, покинули его каюту и затопали дальше вдоль коридора на верхнюю палубу. Следопыт моргнул и вновь продолжил заниматься своими вещами.

Когда всё было собрано, он положил рюкзак, лук и колчан к окну, вынул из рюкзака металлический диск и прошёлся по всем углам своей каюты, поднося его поочерёдно ко всем четырём подставкам со светящимися шарами. Каждый раз, когда он это делал, шары каким-то совершенно необъяснимым образом сами собой гасли.

Даже если не все, то уж точно большинство из его ощущений были наверняка правдивы – подумал Гортер после того, как погасил последний шар и устроился на полу рядом со своими вещами. На той кровати, что стояла здесь у окна, он вряд ли бы смог как следует выспаться этой ночью. Как и всегда он положил свой лук с колчаном на расстоянии вытянутой от себя руки, затем убрал металлический диск обратно в рюкзак, но металлический слиток так и оставил за поясом. Однако, быстро что-то прикинув в голове, решил ещё и вытащить из рюкзака небольшой деревянный ларец с чем-то гремящим внутри, расположив его прямо под оконной, бортовой стеной. Вложив одну стрелу в тетиву, ту самую, которой он всё же не выстрелил в Фернарда, Гортер подтянул рюкзак себе под голову и закрыл глаза. Этим вечером он засыпал уже не в «Трёх соловьях», но деревянная палуба коридора, как и положено корабельной палубе, почти так же выдавала все шаги и передвижения, точно трескучие полы в таверне старого охотника.

Следопыт ничуть не злился на тех агентов королевского двора. Он уже давно перестал доверять людям или на что-то надеяться в них, поэтому можно было сказать, что ничего другого он и не ожидал от разодетых столичных франтов. Возможно, в другой ситуации он, скорее всего, даже убил бы их только за то, что они пытались сделать с ним своей гнусной магией, но пока все обстоятельства складывались в его пользу. В любом случае, теперь он всегда мог добровольно отказаться от работы и «вежливо» попросить лодку до берега, пока они плывут до столицы. А в столице, решил Гортер, он будет действовать уже по обстоятельствам.

Однако вскоре покачивающееся от волн и гребли судно сделало своё дело, и Гортер незаметно для себя отошёл ко сну.

Ночь выдалась для следопыта вполне спокойной и тихой. Никто не входил к нему, не делал попыток остановиться у его двери, не крался и не шептался, поэтому следопыт проспал всё время до самого рассвета.

Однако наутро в его дверь всё же легонько постучались, после чего совсем немного приоткрыли, и в получившейся расщелине показалась чья-то рука в красном рукаве, держащая две чистые стрелы. Медленно и осторожно рука нащупала ими стенку комода и положила стрелы туда. Затем так же осторожно рука убралась обратно, и дверь тихонько затворили. Гортер притворился, что не заметил этого.

Вскоре яркое утреннее солнце заполнило собой всю каюту, озаряя в ней каждый уголок. Следопыт, было, отвернулся от окна в другую сторону, но сон уже пропал. Тогда он медленно сел на полу и начал открывать свой рюкзак. Покопавшись внутри несколько секунд, он достал оттуда небольшой узелок среднего размера и кожаную флягу с деревянной пробкой. В этом узелке у Гортера оказались вяленое мясо, подсохшая краюха хлеба, две печёных картошки, варёное яйцо, помятый, но всё ещё съедобный лук и берестяная солонка. Следопыт расстелил ткань узелка на полу и разложил на ней всё своё нехитрое кушанье. Тут в его дверь снова развалисто постучались.

– Чего надо? – громко заявил Гортер в ответ на стук.

Из-за двери послышался томный мужской голос:

– Завтрак для господина.

– …Спасибо, не надо.

Человек за дверью постоял на месте ещё пару секунд и молча отправился дальше по коридору. Когда речь заходила о еде в таких закрытых местах, как королевская галера, да ещё и с тремя королевскими гадюками на её борту, Гортер всегда предпочитал придерживаться правила оставаться голодным или есть свою еду, если таковая имелась у него в запасе, как сейчас. Держа в одной руке мясо и закусывая его скрещенными в другой руке картошкой с луком, следопыт довольно жадно поглощал свой завтрак, так как за весь вчерашний день он не успел съесть ничего путного. Вообще жизнь научила Гортера подолгу обходиться без еды, даже когда на то не было особой причины, и такое питание казалось ему вполне нормальным.