Джордан Ифуэко - Лучезарная

После долгих колебаний в комнате неохотно раздались и другие голоса:

– Совет Дайо…

– Мбали права…

– Дар памяти может быть полезен…

– Но под строгим наблюдением…

– Можно попробовать…

Навуси, напряженно застывшая в кресле, наконец сказала:

– Ладно. Мы позволим ей встретиться с принцем. Но только после того, как испробуем последний вариант.

Она встала и подошла ко мне. Спина у нее была прямая, как шпиль дворца. Навуси неубедительно попыталась изобразить на лице дружелюбие:

– Ты голодна, дитя?

– Ну… – Я переступила с ноги на ногу. – Немного.

Она достала из кармана блестящий красный плод. Все присутствующие немедленно напряглись.

– Навуси, – прорычал Таддас. – Не стоит спешить.

– Ты знаешь, что я держу в руке, Тарисай? – заворковала Навуси, не слушая Таддаса. – Наверное, нет: в Суоне таких плодов нет. Но в Олуоне мы едим лакомства со всей империи. Это называется яблоко, они растут на деревьях – далеко на севере. Хочешь попробовать?

– Нет! – воскликнула Мбали, резко вставая. – Навуси, как ты можешь?!

– Но ведь ты уверена в ее силе, Мбали, – ответила Навуси. – Если ты права, то ей незачем меня бояться.

– Мы должны следовать закону, Навуси, – возразил Таддас. – И ради Ама, она еще ребенок.

– Олугбаде? – Навуси повернулась к императору, выжидательно изогнув бровь.

Олугбаде откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди и закрыв тем самым обсидиановую маску.

Наконец он сказал:

– Дай ей яблоко.

Лицо Мбали исказилось от ужаса.

– Олу!

Но император проигнорировал жрицу и подмигнул мне:

– Боюсь, мы напугали тебя, малышка. Иногда взрослые спорят о всяких глупостях. Но не нужно бояться: возьми яблоко.

Тихий голос в голове велел мне бежать.

Но куда? За дверью стояла стража, а эти люди были столь могущественны, что вызывали во мне трепет. А вдруг они погонятся за мной? Да и кроме того… Императоры Аритсара – хорошие люди. Они безупречны.

Я взяла яблоко. Все в комнате задержали дыхание. Я поднесла гладкокожий плод к губам, открыла рот и…

Мбали в два шага преодолела разделявшее нас расстояние, выбила яблоко из моей руки и, встав на колени, прижала меня к груди.

– Ам накажет нас за это, – прошептала она. – Отравить ребенка – слишком грязный трюк. Неважно, насколько силен ее Дар.

Я отпрянула, с ужасом уставившись на яблоко на полу. Что это за место, где взрослые пытаются убить детей? Зачем Леди отправила меня сюда?

Я заплакала. Мбали попыталась меня успокоить, мягко убрав с моего лица упавшую на лоб тугую прядку волос.

– Давай начнем заново, – предложила она. – Я – Верховная Жрица Аритсара. А собравшиеся в комнате – члены Совета Одиннадцати. Мы служим Олугбаде. Честное слово, приятно познакомиться с тобой, Тарисай.

– Я не понимаю, – всхлипнула я.

– Аритсаром правят двенадцать человек. В юном возрасте император помазывает одиннадцать детей, по одному из каждого королевства, которые будут править подле него до самой смерти. Они всегда талантливые, особенные и верны лишь императору.

– И, – добавил Таддас тихо, – друг другу.

Мбали послала ему предупреждающий взгляд… но кивнула.

– В Совете ребенок обретает не только власть, но и семью.

Сквозь страх прорезалось любопытство. Я вспомнила шутку Киры на лестнице: «Если мы пройдем все испытания, то застрянем в компании друг друга до конца жизни». Сызмальства я мечтала о друзьях, которые остались бы со мной. О том, чтобы люди, которых я люблю, никогда меня не покидали.

Я взглянула на мужчин и женщин, которые собрались вокруг Олугбаде: судя по их оживленным лицам, они снова вели молчаливую беседу. Именно так я всегда представляла себе семью: сидеть рядом, будто львиный прайд, обмениваться шутками и секретами.

– Если я хочу присоединиться к Совету принца, – сказала я медленно, – что мне нужно сделать?

– Самое главное – ты должна любить наследного принца Экундайо и посвятить жизнь служению ему.

Я подняла бровь.

– Любить принца? И все?

– Если вкратце, то да. – Мбали помахала рукой. – Есть и другие испытания, конечно. Но самое важное – твоя связь с Лучом: силой императоров из рода Кунлео. Луч позволяет им связывать воедино одиннадцать разумов со своим собственным. Если преуспеешь, принц предложит тебе и Луч, и место в Совете. Это решение нельзя будет изменить. Нет ничего важнее твоей любви и преданности. Ты понимаешь, Тарисай? – Она встала и протянула мне руку. – Хорошо. Думаю, принц тебе понравится. Он…

– Подождите, – перебила я. – Откуда вы все знаете мою матушку? И она тоже была тут когда-то?

Еще одна пауза.

– Леди раньше жила в Детском Дворце, когда император Олугбаде был еще мальчиком. Тарисай, будет лучше, если ты не станешь упоминать мать, находясь во дворце. Мало кто здесь достаточно стар, чтобы ее помнить, но те, кто помнит, могут отнестись к тебе… не очень хорошо из-за связи с ней. Если кто спросит, твои родители – процветающие фермеры из области Овату в Суоне. Ладно, Тарисай?

Я с неохотой кивнула. Затем огляделась с новым интересом, пытаясь вообразить Леди ребенком.

– Матушка тоже была кандидаткой? Она провалила испытание?

– Все испытания сразу, – заявил Олугбаде. – Но она не стремилась стать членом Совета.

– А-а-а… Но почему…

– Не стоит возвращаться в прошлое, – быстро произнесла Мбали. – Ты сама пишешь свою историю – не те, кто был до тебя. Пойдем.

Мы пересекли комнату и направились к высоким позолоченным дверям. Держась за руки, мы вошли в соседнее помещение, от одного взгляда на которое у меня закружилась голова.

– Добро пожаловать в Детский Дворец, – сказала Мбали. – Самое счастливое место в Ан-Илайобе.

Солнечный свет озарял сине-золотой зал. Лучи скользили по горам игрушек и деревянных ездовых животных со всего Аритсара. Мимо меня пробегали дети: некоторые лихо скакали на игрушечных зебрах и тиграх, крича и смеясь. Слуги в парчовых одеяниях суетились вокруг, держа в руках подносы с фруктами и кувшины с водой.

Мбали поймала девочку, которую я встретила на лестнице. Я улыбнулась Кире, радуясь, что она тоже преодолела таинственное испытание. Она просияла в ответ и присела перед Мбали в реверансе:

– Ваше Святейшество! Пришло время для новой проверки?

– Еще нет, дорогая, – ответила Мбали. – А ты поможешь нам найти Экундайо? Не вижу его в толпе.

Щеки Киры вспыхнули.

– Никто его не видел, Ваше Святейшество. Он прячется с тех пор, как я сюда попала.

Она показала на группу детей, которые открывали шкафы и заглядывали под каждый стол. Пока они переворачивали комнату вверх дном, выкрикивая имя принца… я вдруг поняла, что мне знакома эта картина.

Учителя часто искали меня в усадьбе Бекина. Я пряталась часами, закрыв уши ладонями, пока в коридорах звучало мое имя. Наставники боялись Леди, а потому их жизни вращались вокруг меня: вокруг каждого моего успеха и поражения.