Евгений Минин - Подкова для черепахи

– Моё побережье исключительно моё, и я не собираюсь его ни продавать, ни сдавать в аренду, ни пускать вас туда на экскурсию.

– Прекрасно. Если это все ограничения, позвольте мне озвучить предложение.

– Давай же, я жду. – Кремень удивлённо поднял брови и высосал скользкое кушанье из ракушки.

– Я ввёл вас в заблуждение, сказав о побережье. На самом деле, побережье – это неотъемлемая часть озера и ветра, гуляющего над ним. Успели ли вы заметить, что ветер всегда дует в одном направлении? А именно – на ваше побережье.

– За кого ты меня держишь, конечно, я знаю это. Посмотри в мои глаза. Они с трёх лет красные и с девяти не способны проронить слезы.

– Мои соболезнования… – не зная, что ответить, сказал Скуп. – Я бы хотел воздвигнуть одну конструкцию на вашем берегу, и такую же – на противоположном. Это нечто вроде ветряной и водяной мельницы. Этим механизмом я буду доставлять на ваш берег свой груз.

– Какой груз? – Кремень с интересом облокотился на стол, как будто эти полпышка помогут ему лучше услышать Скупа, сидящего на другом конце стола.

– Свой.

– Хм… А что мне с того?

– Я найму ваших ожидающих назначения стражников. Так что вам – налог, даже в то время, когда они не на службе.

– С чего ты взял, что твоя цена лучше того, что я получаю от камнетёсов и мясников?

Скуп дал Гакке бумажку, и она доставила её правителю, опять растянувшемуся на своём кресле.

– Это хорошая цена. Если я отдам тебе десять голов, то это получится…

– Ведёрко в год. Думаю, такая цифра удобнее для короля, желающего возродить семейные амбиции.

– Вкусно говоришь. Кстати, – он похлопал в ладоши, и через миг повар и его помощник вынесли ещё два подноса с маленькими тарелочками. Кремень пододвинул к себе две тарелки и тут же посмотрел на те, что стояли перед Скупом, абсолютно не привлекая внимания гостя. – Если ты не будешь, я заберу.

– Конечно, – ответил сын Легендона, даже не глядя на новые блюда.

– Будь добра, – Кремень зыркнул на Гакку и попросил её принести ему еду. Она, не поведя бровью, взяла четыре тарелки и отнесла на другой конец стола. Приступив к кушаньям, Кремень продолжил.

– А что если все мои люди окажутся при деле, и тебе некого будет нанимать?

– Почитайте мой договор, и вы всё поймёте. – Скуп дал только что вернувшейся Гакке свиток, и она опять пошла на сторону Кременя.

Четверо стражников прижались к стене. Двое, вооружённых длинными пиками, наставили их на противника, стоящего в центре таверны. Двое других в горячке потеряли своё оружие. А может, хотели казаться невооружёнными.

– Перестань сопротивляться и сдайся на суд Кременя! – крикнул один из них.

– Я? – удивился Отшиб. – Раз надо, значит надо.

Отшиб отпустил воина, что тряпкой висел у него в руке.

Таверна на удивление осталась целой, а вот посетителей в ней поубавилось. Помимо четверых, стоявших на ногах, на полу лежали шесть стражников и три героя. Остальные решили начать новый сезон монстропада в другом месте.

Кремень ознакомился с бумагой Скупа, и ему было тяжело сдерживать эмоции. Поэтому, пытаясь скрыть расплывающуюся улыбку, он подпирал лицо ладонью. Очень скоро они закончили с бумагами, и Скуп оставил короля до того, как тот приступил к обеду. Сам правитель забыл о существовании Скупа и его спутницы, как только повар внёс поднос с новыми яствами.

В коридоре крепости, ближе к выходу, сын Легендона пересёкся со стражниками, сопровождающими, по всей видимости, заключённого.

– О! – Отшиб ударил себя ладонью по лбу. – Ты же он!

– Вы его знаете? – стражники ощетинились, как дикие животные.

– Да, этот уважаемый работает на меня, – согласился Скуп.

– Точно! А я совсем забыл. – засмеялся Отшиб.

– Тогда мы вынуждены взять под стражу и вас, – они наставили пики на Скупа и Гакку.

– Думаю, вы вынуждены извиниться за задержание моего шпиона в тылу врага, – ответил Скуп. – А если хотите возразить, пройдёмте все вместе к королю и прервём его обед, который он будет рад отложить ради разрешения нашей нелепой ситуации.

Стражники задумались.

– У меня нет времени ждать, пока в ваших головах созреет ответ. Идёмте к королю и разберёмся.

– Постойте.

Отшиб был отпущен, стража сопроводила троих к вратам крепости и пожелала наилучшего дня.

Оказавшись на улицах города, Скуп быстро убедил Отшиба, что их договорённость ещё не закончилась, и работа не сделана. А значит, им есть что обсудить.

Кузнец и Искор лежали в своих кроватях. Квасунт опять стоял на подоконнике и в те моменты, когда не ворчал, молча наблюдал за жизнью узкой улочки под постоялым двором.

– Да, в тот раз недоля меня пожевала. Все ноги в шрамах, – посмеялся Кузнец. – Но были у нас с Пакой и другие походы. Вот, например, как-то отправились мы на задание в восточные стеногоры. Даватель был знатный скряга, но в этот раз на удивление предложил чрезмерную для его кошелька награду. Дни стояли холодные. Мерзлота лютая. А когда в Яме холод, вверх лучше вообще не соваться. Но у нас тогда не было ни питар в кармане, ни ума в голове. Пошли мы за жёнушкой и её похитителем. Первую надо было целиком вернуть, второго – в любом пригодном для опознания виде. И вот мы начали восхождение. В горах, знаешь ли, не каждый может ужиться. Наши стеногорцы не просто так всегда крепкими назывались.

– А ты тоже из стеногорцев? – поинтересовался Искор.

– Посмотри на него, кем ещё он может быть? Кривые ноги, здоровые руки, а посреди одно брюхо, – продолжая смотреть в окно, прошелестел Квасунт.

– Тебя не спрашивали, растопка! – Кузнец кивнул в сторону подоконника. – Да, так зовут народы, живущие в стеногорах. Мы немного отличаемся от тех, кто обитает на дне, хотя многие наши уже давно спустились и живут у подножья, но что-то осталось в наших жилах, что заставляет нас рождаться такими. Слушать будешь?

Искор кивнул.

– Пака, крепкий малый, нёсся впереди меня, и когда я взбирался наискось, он рвался вперёд по отвесному склону. Потом, правда, сидел и ждал, пока я его догоню, но он и не возражал. А вот я был против того, что он торопился. Так оно и вышло. Добрались мы до пещеры высоко в горах, где пятеро неотёсанных разбойников привязали молодую девку. Уговор был выждать немного, понять, что тут затевается, а потом, по ситуации, – бить да спасать или спасать да бежать. Награду давалец всё-таки за девчонку обещал, а не за разбойников. А у нас-то кишки не первый день выли от голода. Оказалось, эти пятеро были уверены, что, пролей они в той пещере кровь девчонки, их невидимый отец, у которого пять глаз, шесть рук и ещё много чего, позаботится о том, что они все дружно не будут ни голодать, ни бед знать до самой весны. Кажется, я первый засмеялся, а может, это и Пака был. Так или иначе, нас заметили, и пришлось нам папку их невидимого голодным оставить. Положили безумцев, не пролив ни капли крови. А когда собрались уже вниз спускаться, Пака решил на девицу впечатление произвести, и хвать её на руки. Начали спускаться, а он, дуралей, опять напрямик с горы попёр. Так и покатились они кубарем оба.