Олеля Баянъ - Убить, чтобы жениться

И вот ещё одна положительная сторона союза Драгхвара и Скаршии. Стихийники поделились воздушными кораблями, а маги, в свою очередь, усовершенствовали суда. Первые трансформации коснулись внутреннего пространства, которое расширили за счёт особых заклинаний. Их разработал покойный брат мамы. Поговаривают, что и графиня была замечена в опытах над пространственной магией. Последующие преображения затронули оснащение кораблей: увеличился запас продуктов, стало больше качественных орудий – тут следовало благодарить как раз графиню. И, напоследок, были внесены изменения в экипаж судов. Теперь на них служили не только стихийники, но и маги различных специальностей.

Я зашла в кабинет, быстро огляделась и положила папки на стол, который стоял во главе другого стола, прямоугольного и длинного.

– Ваше высочество, – ко мне снова обратился Рейнер с сияющей улыбкой.

Я ответила ему не менее счастливой. О, Единый, как же приятно видеть его таким! Если бы можно было, я бы, не отрываясь, смотрела в его бездонные чёрные глаза.

– Мне нужна ваша помощь как личного адъютанта, – его мурлыкающий голос, как и слова, ласкали мой слух.

– Д-да, – заикаясь, произнесла я смущенно.

Виконт давно уже ко мне не обращался с просьбами. Да ещё так вежливо! Я растаяла и уже не замечала действий Нессельфольде. Хотя нет, заметила. Заметила, как он положил руку мне на плечо, приобнял и повёл к двери, в то время как остальные члены экспедиции рассаживались за столом.

На них я не обращала ровным счётом никакого внимания, которое полностью поглотил Рэйнер. Я не спускала с него пристального, восхищенного взгляда. Объятья любимого – вот всё, что нужно было мне для счастья!

– Отправьте это письмо капитану «Лазурной Сифины», – и чёрный маг передал мне запечатанный конверт.

Я лишь на мгновение опустила взор на оказавшийся в руках пакет, как услышала стук. В полном изумлении уставилась на закрытую дверь. Я стояла в коридоре перед только что захлопнувшейся дверью, за которой начиналось совещание. Без меня. Эйфория мгновенно сменилась собранностью. Я быстро схватилась за ручку и толкнула. Дверь не поддалась. Снова налегла на неё, но та не сдвинулась. Затем и вовсе раздался характерный щелчок поворачиваемого ключа. Я припала к замочной скважине. Ничего не видно!

От переполнявших меня эмоций пнула ногой дверь. В душе царила досада, хотя сама виновата. Виновата в том, что снова поддалась на ласку и позволила вывести себя из комнаты. В сердцах я показала бездушному дереву язык. Да так с ним и застыла.

По обе стороны от двери всё также возвышались два мага, те самые охранники, что впустили нас в кабинет. Пришлось вернуть высунутую часть тела обратно. Язык занял полагающееся ему место во рту. С невозмутимым видом я поправила лацканы на камзоле, стряхнула невидимую пыль с рукава и прошествовала по направлению к выходу твёрдой походкой и с прямой спиной, с трудом удерживаясь от желания рассмеяться. Губы всё-таки растянулись в широкой улыбке.

К чести охранников, они ни разу не повернулись, пока я боролась с запертой дверью. Ни тени веселья не отразилось на их лицах. Может, потом маги и расскажут об этом друзьям, и тогда все вместе они посмеются. Сейчас же я им была благодарна за их выдержку.

Стоило мне оказаться на палубе, как все эмоции сдуло налетевшим порывом свежего воздуха. Я вдохнула полной грудью. Зажмурилась и медленно выдохнула, чувствуя, как тело покинуло напряжение. Его место заняли ощущение свободы и лёгкости.

Открыла глаза и перешла на око силы. Благодаря ему, те, у кого были различные способности, выделяли в толпе себе подобных, могли видеть силу других. Стихийники и элементалисты с его помощью созерцали стихии и их движение. Хорошо, что хоть им можно пользоваться без применения силы.

Я потянулась к ближайшим потокам воздуха, и в сердце кольнуло так, что боль заставила отступиться от затеи. Замерла в ожидании, когда спазм пройдёт. Нотки сожаления я откинула в сторону. Как сила пришла, так она и ушла. Плохо, что даже землёй я не могла управлять. Не слушалась. Стихия мне не отвечала. На все мои призывы она молчала.

За бортом мелькнуло крыло летучего корабля. Он-то и отвлёк меня от грустных дум. Я бросилась к нему, к борту, разумеется, и опёрлась на поручни, разглядывая воздушный флот.

Летучие корабли текли по воздушному морю. Одни – чуть выше, другие – немного ниже. Всё зависело от класса и грузоподъемности корабля. Лёгкие и небольшие спокойно плавали в небольших течениях. Для больших и тяжёлых судов, наподобие «Рыжей Бестии», флагманского корабля, на котором сейчас я находилась, требовались мощные и сильные воздушные потоки.

Каждый летучий корабль окутывал едва заметный серебристый кокон, создаваемый воздушниками. Он защищал людей на борту от сильных порывов ветра, позволял им свободно дышать и передвигаться по палубе и мачтам. Во время бурь и ураганов кокон охватывал все корабли в составе эскадры, уберегая от смерти людей.

Бегло окинула оком силы воздушные течения. Помимо огромных потоков, в котором плыл наш корабль, отыскала и совсем слабые. Они могли удержать только человека на летающей доске, сделанной из той же породы деревьев, что и корабли – тальры. Да-да, именно плыть в течении или потоке правильно говорить, когда речь идёт о воздушных судах. В отличие от воды, в которую погружается только часть корабля, летучий корабль полностью находится в воздухе. Из-за чего и скорость передвижения по воздуху возрастала во много раз в отличие от морских путешествий.

Наличие слабых течений сподвигло меня осмотреться и найти оставленную летягу рядом с местом, где обычно отдыхали летяжники – воздушники, которые могли на летающей доске перемещаться в воздущных потоках. Летяжники нужны были для вот таких случаев: передать письмо или важное сообщение или для разведки. Вообще их специальность востребована только на летучих кораблях да летающих островах.

Я уже было схватила доску, как меня окликнули. Обернулась и не поверила своим глазам. Передо мной стояла Раф ика. Ростом мы с ней были почти одинакового. Может, она была немного выше меня. Серебристые волосы свободно трепал ветер. Глаза, как всегда, были закрыты. Раф ика – слепая воздушница.

Ещё когда я жила в Драгхваре, бабушка привела к себе девочку, всю в ссадинах и синяках.

– Ася, это Рафика, – представила бабушка мне гостью. – Она будет жить с нами. Подружись с ней. Ей очень нужна твоя помощь.

Мы с ней оказались одного возраста. Выяснилось, что родители девочки погибли, а родственникам слепая воздушница была в тягость. Мы с ней подружились. Ну как подружились: из меня фонтаном била энергия, а Рафика, постоянно зажатая и стеснительная, боялась выделяться и играть с остальными детьми. Мне пришлось повсюду её таскать с собой. Постепенно она забыла дурное обращение родственников и вышла из своей скорлупы. Нашла новых друзей и переехала в общежитие как раз к тому моменту, когда мама появилась у папы в доме.