Александр Горбов - Путешествие «Галеота»

В косых колоннах света на стапелях спящим зверем покоился клипер. Из тёмной, с медовыми разводами, древесины. Хищно вздёрнутый нос, стройные обводы бортов, мачты без оснастки вскинуты копьями. Короткие, чуть загнутые назад, крылья для винтов. Он был идеалом, недостижимой мечтой для сотен капитанов.

– Нравится? – вернувшийся сторож спросил из-за плеча.

– Ещё бы!

– Всем нравится, но никому не достаётся. Можно сказать эталонный локоть, который не укусишь. Ладно, иди, пробуй.

– А что с оснасткой?

– Сумеешь с ним договориться, поставим быстро – всё давно оплачено, – сторож зевнул. – Пойду я. Будешь уходить – захлопни дверь.

Шаркающие шаги за спиной Войда давно смолкли, а он всё стоял и смотрел на корабль. Потом долго ходил кругами, разглядывая каждую чёрточку клипера. Прошёлся под брюхом корабля, задрав голову. С усмешкой осмотрел «гнездо кукушки» на короткой штанге под днищем. Налюбовавшись, встал под форштевнем, там, где ярко-синей краской было выведено – ГАЛЕОТ.

– Разреши подняться на борт, я бы хотел поговорить с тобой, – негромко, в пустоту, произнёс Зимородок.

Минут пять ничего не происходило. Корабль молчал. Молчал новый владелец корабля. Наконец с борта протянулась верёвочная лестница. Войд дождался, пока она перестанет раскачиваться, поймал рукой и с ловкостью обезьяны взлетел на борт. Неторопливо, заложив руки за спину, прошёлся в сторону кормы.

– Пригласишь меня в каюту? Не думаю, что тут будет удобно.

Скрипнув, словно приглашая войти, открылась дверь в надстройке на корме.

– Благодарю.

Войд вошёл. Каюта капитана? Возможно. Но сейчас тут было пусто, и слой пыли лежал на полу.

– Мне нужен корабль. Для начала на один рейс. Сходить на Туманные острова и обратно.

Корабль ответил тишиной. Зимородок молчал, терпеливо ожидая. На дальней стене каюты узор из тонких полос на деревянных досках пришёл в движение. Линии сходились, переплетались, корчились, пока не сложились в буквы.

«Мне нет дела до этого», – был ответ корабля.

– Тебе нравится гнить тут, в темноте и одиночестве?

Буквы на стене перемешались и сложились заново.

«Нет дела до этого тебе»

– Мне нужен ты, Галеот. Давай попробуем договориться? Что ты хочешь?

Корабль долго не отвечал. Войд опёрся на стену и тихо напевал под нос.

«Свет и белое пламя»

Буквы исчезли в круговерти линий, чтобы сложиться в картинку. Кривую, скособоченную, похожую на рисунок ребенка. Мгновение, и она исчезла. Но этой секунды хватило Зимородку.

– Всего то? Будет тебе твоё пламя.

«Есть ещё условие. Цах-маскам»

Зимородок наморщил лоб и скривился.

– Мы будем посмешищем.

«Мне всё равно»

– Договорились. Просто выйдем ночью, чтобы никто не видел. Я скажу, чтобы тебе поставили оснастку и вывели к причалу.

«Хорошо, человек»

– Называй меня капитан. И приберись тут, пожалуйста, а то развёл грязь, как ленивый юнга.

Корабль обиженно скрипнул всем корпусом. А Войд уже спускался с корабля – предстояло набрать команду, готовую выйти в опасный рейс.

Куда идёт капитан корабля, когда ему требуется экипаж? Не бродит по тавернам и кабакам, не пристаёт на улицах к прохожим, не вывешивает объявления возле причальной башни. Для таких случаев есть особая традиция, свято соблюдаемая во всех портах мира. На вывеске ближайшей к причальной башне траттории, таверны, кабака, кофейни или даже буфета вешается зелёный свиной пятачок. (Поскольку традиция древняя, никто не помнит уже, почему именно он). И каждый день, с полудня до полуночи, там собираются ищущие работу и приключений. Приходи, выбирай, договаривайся, бей по рукам с понравившимся корабельщиком. И не забудь выставить закуску тем, кому не повезло.

Зная традицию назубок, Войд отправился в тратторию «Дядюшка Угол». Хозяйничала в ней племянница дядюшки, маленькая рыжая девица с непроизносимым именем. А сам Угол, вышедший в отставку капитан, весь день сидел с посетителями за столиками, горланил песни, ел в три горла и был вполне счастлив. На голову выше Зимородка, дядюшка всем и каждому утверждал, что он цверг. Сами цверги, говоря о дядюшке, отводили глаза, мямлили что-то невнятное и сворачивали на другую тему. Чем Угол и пользовался регулярно, получая скидки на налоги Подземным владыкам.

– Какая птичка к нам залетела! – дядюшка поднялся навстречу и заключил Войда в медвежьи объятья. – Откуда, дружище?

– Да как всегда, то тут, то там.

– Эльза, детка, накрой нам столик. Живо!

– Эльза? Я думал твою племянницу зовут по-другому.

– Да? Так это не та. У меня их столько…

Племянница и правда оказалась другая, но тоже маленькая и рыжая.

– Какими судьбами к нам? – уже принявший на грудь дядюшка жаждал поговорить.

– Сегодня по делу. Зелёный столик свободен?

– Ах, вот оно что…

Дядюшка разом стал серьёзен. Что-что, а дело он знал крепко. Лично достал и застелил зелёной скатертью столик – знак ищущего капитана. Вызвал с кухни сонного поварёнка и отправил куда-то с записками.

– Поздно ты, сезон уже окончен. Я вызвал некоторых, может согласятся. Но на лучших не рассчитывай.

– Спасибо, дядюшка.

– Ладно, садись, сейчас обед принесут. Будут тебе люди. Пойду насчёт второго распоряжусь.

Угол ушёл на кухню, оставив Войда в одиночестве. За дальним столиком, прячущимся в густой тени, заворочалась фигура. Хрипло прокашлялась, поднялась и шаркающей походкой направилась к Зимородку.

Оказавшись на свету, фигура превратилась в старика. Длинные седые волосы заплетены в косички. Морщины на лице прячутся под синими узорами варварской татуировки. Вместо кисти левая рука заканчивается крюком в пятнах ржавчины.

– Разрешите взойти на борт, капитан? – спросил старик и, не дожидаясь ответа, плюхнулся напротив Зимородка. – Слышал, ты купился на сказки цвергов и взял «Галеота».

Войд неопределённо хмыкнул.

– Хороший кораблик. Он быстро согласился? Даже не отвечай, я думаю, сразу. А знаешь почему? Лишь бы цвергам не доставаться. Они его на сторону не хотели продавать, только своим. А он терпеть не может их новомодные дирижабли. И я его одобряю, между прочим. Не дело доброму воздухоплавателю болтаться в небе под пузырём. Вот на старом добром паруснике – да! А вся эта машинерия, пузыри, паровые машины до добра не доведут.

Старик обернулся в сторону кухни и прокричал:

– Пива мне, хозяин! И доброго сидра капитану!

Обернувшись к Войду, безрукий улыбнулся так, что синяя маска на лице приобрела комичный вид.

– Косса меня зовут, старый Бальтазар Косса.

Войд поднял кружку с сидром, принесённую расторопной девицей.

– Твоё здоровье, Бальтазар, – и невежливо ткнул пальцем в крюк на руке. – Тамарский залив, полагаю?