Олег Савощик - Журнал «Рассказы». Запечатанный мир

– Неправильно держишь, – сказал Иту. Он взял у мальчика винтовку и осторожно, но твердо упер приклад в его правое плечо. – Придерживай здесь, – старик развернул кисть Тали так, чтобы та поддерживала приклад снизу, – и положи палец на спуск. – Он отвел согнутый локоть мальчика в сторону. Тали пришлось полностью вытянуть левую руку, чтобы винтовка не перевешивала. – Целиться здесь. – Иту постучал пальцем по железному кольцу на конце дула. – Это мушка.

Тали склонил голову направо, прищурил левый глаз. Он разглядел в кольце мушки тонкую черную линию и полустертые буквы на банке. Нажал на спусковой крючок – тот легко поддался под пальцами мальчика и прозвучал негромкий щелчок.

– Когда выстрелишь, нужно будет очистить ствол от пустой гильзы. После каждого выстрела. Это делается так. – Иту взял винтовку и потянул ручку затвора, похожую на крючок для одежды, на себя. Затвор отъехал в сторону, и Иту привычным движением вернул его на место.

– Запомнил? – Иту достал из кармана жестянку с патронами и положил ее на траву.

Тали взял один из них, взвесил на ладони.

– А медведя из нее можно убить?

Иту забрал у него патрон и ответил:

– Можно. Если знать, куда целиться. А если ранишь и разозлишь зверя – лучше пусти пулю себе в лоб. Ты для него станешь врагом, которого надо растерзать.

Иту дал Тали четыре патрона.

– Магазин на пять патронов. Вставляешь по очереди. – Иту отодвинул затвор, вложил патрон внутрь и вернул винтовку мальчику. Тот медленно и аккуратно вставил остальные патроны.

– Теперь стреляй.

Тали поднял винтовку, вернул затвор на место и прицелился в бутылку, которая стояла на камне в сотне шагов от него. Желтые искорки в его глазах сосредоточенно замерли. Грохнул выстрел. Птицы с испуганным криком сорвались с резервуаров и закружили в небе.

– Ох, как громко! – Тали покрутил головой, пытаясь прогнать глухоту после выстрела.

– Привыкай, – сказал Иту, – и натяни шапку на уши.

Тали поправил шапку, посмотрел на бутылки – все три стояли на камне. Он передернул затвор и взял цель поближе – одну из консервных банок. Теперь к оглушительному грохоту выстрела примешался звук простреленной жестянки, банка прокатилась несколько шагов по траве. Иту одобрительно кивнул и достал трубку.

После десятого выстрела Иту забрал винтовку, сказав, что на сегодня хватит. Тали помог ему собрать жестянки и гильзы от пуль – в вечерних сумерках он нашел только восемь. Они спрятали мешок под один из резервуаров, на теплую верхушку которого уже снова сели птицы. Иту улыбнулся – от глаз к вискам заструились морщины.

Тали стал приходить часто, через день-два. Он помогал Иту в котельной, потом они шли стрелять или просто бродили до темноты по окрестностям. Старик учил его разводить костер на снегу, рассказывал о съедобных северных ягодах, о том, как охотиться на зверей и заготавливать мясо впрок. Тали научился разбирать следы и мог с легкостью сказать, какие из них принадлежат волкам, а какие – пронырливым гиенам кайдо. Любому мальчишке интересны такие вещи, но Тали слушал очень внимательно, и старик знал почему: как бы они ни сдружились за эти дни, Иту не мог подобрать слов, чтобы отговорить Тали идти в Ледяные Земли.

Как-то раз Тали пришел совсем поздно, когда солнце уже село и поднялась метель – первая в этом году. Иту ждал его весь день, в нем потихоньку назревало смутное беспокойство. Наконец он заметил на склоне холма маленькую фигурку, которая брела к котельной; он поставил чайник на плиту и услышал, как внизу скрипнула дверь.

– Привет, Иту.

– Здравствуй, Тали.

Мальчик сел на привычное место, спиной к окну, и глядел, как Иту разливает чай по чашкам.

– Не очень горячий сегодня, – сказал Иту, – ветряки весь день пляшут. Наверное, энергии на лампы не хватит.

– Да, в школе тоже все отключили, – сказал Тали. Он смотрел на Иту, покусывая нижнюю губу.

«Ну выкладывай, что у тебя там», – подумал старик.

Он поставил чашки на стол и увидел горсть золотых монет.

– Как думаешь, хватит столько на снаряжение?

Иту вздохнул:

– Сам идти решил, значит…

– Год скоро будет, как они ушли. Отец обещал вернуться за мной. А если им нужна помощь, припасы, теплые вещи? Если кто-то из них ранен? – В голосе Тали послышалась тревога.

«Если ты, старик, скажешь ему, что родители погибли, что их растерзали хищники или северные племена, он больше никогда сюда не придет, – думал Иту. – Но пока он верит, что они живы, он не откажется от мысли их найти. Так что ты ему скажешь?»

Иту отвел глаза от лица Тали и посмотрел в окно. Тусклая лампа под потолком мигнула и погасла; без легкого треска, который исходил от нее, в котельной стало совсем тихо. Было даже слышно, как на первом этаже шумит в трубах вода. Старик на ощупь добрался до шкафа над мойкой и достал старый корабельный фонарь. После нескольких попыток фитиль, погруженный в застывший китовый жир, разгорелся, и кухню заполнил теплый мерцающий свет живого огня.

– Я думаю, Тали, если пойдешь к родителям сейчас, – сказал Иту, смотря прямо в глаза мальчику, – то все-таки станешь для них обузой.

– Обузой? – с обидой проговорил Тали.

– Да. Если бы жизнь в Ледяных Землях была легкой, родители взяли бы тебя с собой сразу. Отец бы сам научил тебя всему: и стрелять, и охотиться… Они вернутся за тобой, когда будут готовы. Тебе нужно ждать.

Тали опустил голову, в неровном свете фонаря Иту не видел его лица. Они сидели молча, слушая, как завывает метель на улице. Наконец Тали взглянул на старика – искорки в его глазах медленно блуждали вокруг зрачка.

– Как вы стали здесь сторожем?

«А вот тут тебе, старик, не выкрутиться».

– Я убил человека, – сказал Иту, – и скрываюсь здесь.

Мальчик вжал голову в плечи и, приоткрыв рот, уставился на Иту.

– Так вы преступник, – выдохнул Тали. – У вас тоже нет печати… и фамилии, поэтому вас все зовут старик Иту?

Иту кивнул. В глазах и голосе Тали он не приметил страха – скорее удивление и интерес.

– Это был ваш враг?

– Не совсем, – ответил старик, – он был предатель, и трус к тому же.

Тали опустил острый подбородок на сложенные на столе руки. Огонек корабельного фонаря метался за прозрачными стеклами, хотя в комнате не было даже сквозняка. Подгорающий китовый жир давал приятный вкусный запах, и Тали подумал, что так, наверное, пахнет корабельная кухня.

– Ты знаешь, что я был моряком, – сказал Иту, – офицером флота. Я родился далеко отсюда, на берегу залива Эстар. В нашем городе можно было стать либо рыболовом, либо матросом. Иногда две эти благородные профессии совмещали. – Иту ухмыльнулся. – Я служил юнгой с десяти лет – не хотел быть рыболовом. Моя семья и так преуспела в этом деле: у отца была шхуна, и он с моими старшими братьями ходил ловить тунца к северу Конгелады. А мой дед был капитаном торгового судна…