Виктория Познер - Не может быть, или Зазеркалье

– Да, – протянула Наталья, – я чувствую.

Она посмотрела по сторонам, голос Кузьмы Кузьмича доносился не со стороны мужчины, а как бы рождался в ее собственной голове.

– Это что, гипноз? – спросила она вслух. – Я вас как-то странно слышу.

– Это не гипноз. Подсознание наводит в вас порядок по-своему, так, как ему удобно. Привыкайте, когда вы будете приходить сюда, ваши органы чувств: слух, обоняние, осязание – будут переходить в немного иной режим восприятия. Прислушивайтесь к себе. Эти помещения излучают особую энергию, способную раскрыть ваш потенциал. Хочу вас предупредить: вы можете услышать голоса, вас могут посетить воспоминания из прошлых воплощений. Всего не перечислить, все индивидуально. Главное, не пугаться и не думать, что вы сошли с ума. Все нереальное реально, все невозможное возможно. Настраивайтесь на эту мысль.

– Хорошо.

– И не забывайте озвучивать идеи, которые придут на ум. Это важно.

– Я поняла.

– Посмотрите по сторонам, – предложил старик. – Можно сказать, что это гостиная: камин, диван, кресла, стол, картины…

– Этот камин рабочий?

– Да, он действующий.

– А дым куда выходит?

– В дымоход. А вот куда ведет дымоход и откуда виден дым, я сказать не берусь. Знаю одно, что, невзирая на логику и здравый смысл, дым в дымоход проходит, но из видимых труб в поместье не выходит. Он выходит, но куда – я не знаю. Обошел, как мне кажется, все окрестности, но дымящей трубы, которая может принадлежать этому камину, не увидел.

– Давайте разожжем камин, – предложила Наталья.

– У нас мало времени, лучше в другой раз. А сейчас я хочу показать вам весь подземный этаж. Пойдемте.

Наталья Павловна послушно следовала за мужчиной.

– Я думаю, мы не станем во всех комнатах зажигать свечи. Это займет много времени. Сегодня просто обзорная экскурсия.

– Согласна.

Азимова прислушивалась к каждому звуку. Ей казалось, что здесь непременно должен скрипеть пол, без пугающих шорохов не бывает таинственных усадеб, подвалов и тому подобных помещений.

– Это библиотека и лаборатория. Вдоль стен книжные шкафы до потолка, в центре большой деревянный стол, украшенный резьбой. Эта комната по виду напоминает ту тайную комнату, которую вы видели в усадьбе, но эта намного больше.

– И здесь нет зеркала, – заметила Наталья.

– В каждой комнате висит большая картина с пейзажем, имитирующим вид из окна.

– Хорошо придумано, – Азимова подошла к картине на стене. – Оконная рама изображена так натурально! Но вот пейзаж за окном неместный. Море, горы…

– Да, неместный.

– Я заметила, здесь нет пыли. Кто ее вытирает?

– Никто. Ее просто нет. Это еще одна загадка.

– И много здесь загадок?

– Думаю, что много. К примеру, свечи горят, воск плавится, стекает. Но при этом свеча до конца никогда не догорает и всегда остается одной и той же высоты.

– Здесь очень красиво: потолки с лепниной, мебель с резьбой, канделябры. А люстра на потолке?…

– Люстру можно опустить и зажечь на ней свечи. Вот, – мужчина подошел к стене и принялся крутить какую-то ручку.

Люстра, медленно, бисерно позвякивая хрустальными висюльками, поплыла вниз. Опустившись на метр, она начала восхождение к потолку.

– Так работает этот подъемник, – объяснил он. – Крутишь по часовой стрелке – люстра опускается, против часовой стрелки – поднимается. И так во всех комнатах. Пойдем дальше.

– Хотелось бы в книгах покопаться.

– Сегодня обзорная экскурсия, – напомнил Кузьма Кузьмич.

– Хорошо, тогда я возьму какую-нибудь книгу с собой почитать. Можно?

– Конечно. Только читайте так, чтобы никто эту книгу в ваших руках не видел.

– Само собой, – согласилась женщина и, взяв с полки первую попавшуюся книгу, сунула ее в рюкзак.

– Из этой комнаты мы попадаем в бальный зал. В зале нам придется зажечь свечи. Я покажу вам, как это сделать.

Бальный зал был круглой формы, с колоннами и шелковыми портьерами, украшающими стены от потолка, до самого пола. Мужчина опустил люстру и поджег тонкий шнур, по которому пламя, искрой облетело все ярусы, воспламеняя фитильки свечей.

– Нет слов! Здесь можно жить!

– Можно, – согласился леший. – Здесь даже есть небольшая кухня-столовая. Помните роман Жюля Верна «Двадцать тысяч лье под водой»? У капитана Немо был подводный корабль «Наутилус», который служил ему домом, исследовательской лабораторией, орудием возмездия, средством перемещения. Подземный этаж поместья чем-то напоминает мне это умное сооружение.

– Да, только тот корабль в романе был на ходу, а наш нет.

– Я бы так не сказал. Ну, пойдемте дальше. Сюда мы еще вернемся.

– Сказать, что я удивлена и нахожусь под сильным впечатлением, – это значит, ничего не сказать! Подобный восторг я впервые испытала, когда познакомилась с Валентиной Михайловной, – делилась впечатлениями Наталья, следуя за стариком. – А Элеонора знала об этом месте?

– Нет, – открывая дверь в столовую, ответил мужчина. – Элеонора натура очень страстная, эмоциональная и в то же время скрытная. Чрезмерная эмоциональность не самый лучший советчик в делах, в которых нужна осторожность и холодный рассудок. Этот «Наутилус» требует к себе исследовательского подхода.

– Я пока не очень понимаю…

– Всему свое время.

С каждой новой зажженной свечой канделябра из темноты кухни-столовой начинали проступать очертания стола и буфета, плиты и вытяжки над ней, картина на стене напоминала о саде, в котором не далее как сегодня дышали свежим воздухом и разговаривали Кузьмич, Савелий и Наталья.

– А этот пейзаж я узнаю, – обрадовалась Азимова. – Это же наш сад!

– Так и есть, – доставая из буфета бутылку, подтвердил собеседник. – Я сейчас угощу вас, – он надел очки и попытался прочесть надпись на бутылке. – Нет, не прочесть. Могу сказать одно: это красное полусладкое вино. Судя по изрядно выцветшей этикетке, оно должно стоить баснословных денег на аукционе вин.

– Ого! Я думала, у нас короткая экскурсия… что время дорого… – улыбнулась Азимова.

– Так и есть, время дорого. Будем пить вино и разгадывать ребусы.

Штопор ввинтился в пробку, и легкий хлопок сообщил о том, что бутылка откупорена.

– Возьмите в буфете бокалы. Надо признаться, я иногда позволяю себе открыть бутылочку красного или белого под настроение. Выпью глоток, и на меня накатывают приятные воспоминания, – он попробовал вино. – Что-то подобное мы с Анной Васильевной пили во Франции, в ресторанчике «Нанте». В этом заведении любили бывать артисты, рядом находился театр «Граслен». Интересно, этот ресторанчик еще существует? – он сделал второй глоток. – Хорошо, очень хорошо! Попробуйте! Мне ценно ваше мнение.

– Вкусное, сладкое и в то же время терпкое, – поделилась впечатлением Азимова. – Надеюсь, это не последняя бутылка?! – засмеялась она.