Максим Макаров - Взмокинские истории

Переехав к Веде Взмокину, Гониденек долго не знал чем заняться; он, правда, погрозился обчистить «всех плохих» (за то, что они плохие), но пока лишь ходил и примерялся.

Здешняя природа была привычна Гониденеку, он отважно забирался в горы, в чащи и прочие глухие углы, не боясь быть съеденным. Большой жизненный опыт придавал Гониденеку самоуверенности.

Он даже поругался – несколько раз – с крупными хищниками. Сидя на ветке, Гониденек объяснял хищникам какие они все глупые. Хищники открывали страшные пасти, рычали (как большинство местных животных, они не умели разговаривать); хищиники прыгали вверх, огрызаясь. Но Гониденек очень высоко залез:

– Ха! Тоже мне напугали! Морды необразованные. Вам бы надо накостылять, да неохота просто возиться. Ой, я пальчик ободрал… Кошма-а-а-ар-р…

Он контактировал со многими созданиями, но они так и не поняли, кто такой Гониденек. Разумные животные считали, что это просто большая куница. Гониденека это очень обижало:

– Какой я вам куница! Олухи еловые! Я Гониденек, понимаете – Го-ни-де-нек! – у меня вот тут – Гониденек стучит по плоскому лбу – кое-что такое есть! Кое-что… особенное!

А что именно в нем особенного, Гониденек не мог объяснить. Ведь, несмотря на весь свой опыт, он имел лишь природный ум.

Правда, Гониденекова природа была не совсем обычна –для здешних мест. В частности, в гнездах хорьков и прочих древесных хищников стали появляться дети нового типа, похожие не только на родителей, но и на Гониденека. Это было удивительно, ведь Гониденек ни разу даже не разговаривал с их мамашами, он лишь проходил неподалеку. Но информация о нем как-то сама встраивалась в наследственность не родившихся еще зверьков, не повреждая ее, но дополняя и обогащая. В результате новые поколения были более разнообразны, чем предыдущие.

Но у самого Гониденека и мысли такой не было, чтоб кого-то там обогащать. Еще чего не хватало. Он сам хотел обогатиться – то есть стать богатым.

А богатство-то держать не в чем!

Гониденек приставал к Веде Взмокину – прямо посреди работы:

– Ведя! Я насчет шапки… ну чтоб она была без шапки. Нельзя ли ее внутреннее сжатие немного расширить и усовершенствовать?

– Да можно, я думаю – ответил Ведя, – просто для этого нужны новые сведения, идеи и разработки.

– А когда они появятся?

– Это неизвестно, потому что скорость научного прогресса трудно предсказуема. Поберегись, а то сшибет!

Навстречу плывет огромное металлическое решето. Ведя притягивает Гониденека, и решето проходит мимо, не задев чужих волос.

Гониденек хочет что-то сказать, но начинается грохот; металл срастается с металлом, гудит, звенит, пугает. Взмокины строили каркасный дом – первый в их истории. Гониденек бегал взад-вперед, уворачивался от грохочущих конструкций, прыгал между потоками. Хвост крутился, поэтому, чтоб не зажало, Гониденек прижимал его обеими руками.

Хвост плохо слушается.

– А нельзя ее ускорить… скорость нашего прогресса?

– А тебя есть конкретные идеи или предложения?

– Нет, у меня ничего нет, я еще не приобрел… Но когда приобрету, нужно же быть наготове… Слушай, Ведя, мне кажется, этот Цветок плохо работает. Ничего же не улучшается!

– Нет, милый, наш Цветочек Гармонии действует весьма эффективно… даже чрезвычайно! Ты же видел, какой мы урожай в этот раз организовали? Огромный! Никогда такого не было. Кроме того, мы придумали новые сорта, в том числе для сладких плодов. Ты же, кажется, любишь сладенькое.

– Э-э-э… Урожай, сладенькое… А когда же изобретения?

– А на изобретения мощь Цветка не действует. Цветок лишь создает предпосылки для успеха, но реализовать его нужно самим. Своим трудом.

– Вот именно что трудом! – говорят другие Взмокины. – Вот ты, Гониденьчик, хоть раз в жизни молоток держал?

Гониденек конфузится и прячет передние лапы за спину.

– У меня руки по-другому устроены.

Пальцы у Гониденека ловкие, цепкие, но расположены в один ряд. Среди них нет стоящих поперек. Гониденек способен сжать лапу в кулак, но удержать в нем что-то долго он не может. Пальцы очень быстро устают.

– Ну молоток, станок, лопата, это да… но я же совсем про другое говорю. Я имел в виду сжатие без шапки! Неужели нельзя его сделать?

– Ну, мы пока не знаем – говорит Ведя Взмокин, – но ты можешь посоветоваться с Зергером.

Зергер – Отец Смерти – совершенно замечательное лицо, знакомый Гониденека; но Гониденек его побаивается. Он знает о сверхъестественных способностях Зергера.

– Зергеру же ничего сказать нельзя – он же сразу начнет придумывать…свое грандиозное. Он же совсем меня не понимает! Кошма-а-ар! Меня вообще никто не понимает, я совсем никому не нужен. Как жить дальше?

Гониденек любил – время от времени – сидя на заборе или на крыше, говорить о всеобщем равнодушии.

Это было преувеличение, поскольку Взмокинский народ относился к Гониденеку очень даже хорошо. Гониденек иногда ходил с маленькими Взмокиными в лес, показывал, где он видел грибы и ягоды (не всегда хорошие, но все равно), играл с ними; у него было совершенно достаточно пищи, и мест для житья, и его никто не обижал. Но Гониденеку казалось, что его здесь не понимают. Он мечтал разбогатеть – а у всех Взмокиных были другие идеалы. Завидуя таланту Веди Взмокина, Гониденек пытался сочинять песни.

Он говорит – тоненьким и хрипловатым голосочком:

– Встану утром рано-рано… подойду к этому… к серому туману, скажу… э… что я скажу… скажу, слезы не важны, мне… полезные вещи слышны… Или – что они делают, вещи эти? Вещи, вещи… важны, тьфу ты, там уже было важны… Опять не получается! Песни дурацкие! Как их вообще пишут, если их написать нельзя! А откуда они тогда берутся? Сами собой появляются, что ли? Глупость какая-то… вообще все вокруг глупость! Жить нельзя нормально.

Гониденек еще долго бы сидел и жаловался, но тут как нарочно подвернулся Гбар Зацкей.

Гбар Зацкей – старый старикашка, вредный, ядовитый, с животом наперевес. Он похож мельника или на бродячего лекаря, и никак нельзя предположить, что он происходит из страшного народа Гбаров. Гбары (так их называют Взмокины) были могучие и жестокие; они не умели любить других, и мечта у них была всего одна – мечта о власти. Каждый Гбар хотел захватить себе территории побольше, да побогаче, чтоб потом повелевать всем, а до остального им не было никакого дела. Полные эгоизма, Гбары плохо ладили друг с другом, но с соседями они не ладили вообще. То и дело вспыхивали войны; да только они не принесли Гбарам желаемого успеха. Ведь их сущность мешала им договариваться – и они могли посреди битвы начать спорить о том, кто лучше или значительней, чьих приказов стоит слушаться.

Гбарам были доступны некоторые сокровенные тайны и знания; благодаря знаниям они покорили часть земель Мира –но только те, где обитали примитивные народы. Прочие народы сумели дать Гбарам отпор. Это очень злило Гбаров, они ведь хотели повелевать. Наконец, они решили, что этот мир недостоин их власти, тем более что мудрость позволяла им перемещаться между мирами.